Максим Шахов - Красная кнопка

Это спасло ей жизнь. Мгновением позже на спину мертвого бойца, с которой она так поспешно соскользнула, с огромной силой опустился приклад автомата. Оказывается, из-за противоположного угла развесочной к своему товарищу на помощь двигался другой полицейский. Он крался вдоль перпендикулярной стороны контейнера, и девушка не могла его заметить. Теперь он стоял на широко расставленных ногах в двух метрах от лежащей Гюльчатай и заносил приклад для нового прицельного удара. Этот боец был высок, толст и уверен в себе. Иначе не оказался бы столь беспечным.

Не вставая с земли, Галя прицельно выбросила вперед и вверх правую ногу. С этой стороны объемистый живот и даже могучие мускулы не могли защитить мужчину. Руки полицейского тут же выпустили занесенный для удара автомат, рот распахнулся на ширину ворот паровозного депо и с утробным всхлипом втянул в себя пару кубометров воздуха. Сейчас должен был раздаться вой, заглушающий нежную перекличку рабочих локомотивов…

Гюльчатай просто взлетела вверх и с размаху сунула свой кулак в разверзнутую пасть. Вместо воя исторгся громкий булькающий хрип. Одновременно свободной рукой девушка выхватила из-за пояса пистолет и, приставив его вплотную к внушительному чреву, несколько раз нажала на спусковой крючок. Звука выстрелов не было слышно уже в трех шагах. Она быстро освободила руку и отскочила в сторону. Гигант стоял, покачиваясь. Его опускающиеся вниз руки наконец-то добрались до заветного органа, но похоже, что эти тактильные ощущения стали последним, что отпечаталось в угасающем сознании полицейского. Он рухнул сверху на тело своего напарника и больше не шевелился.

Не успела Гюльчатай перевести дыхание и сконцентрироваться, как все из-за того же злосчастного угла контейнера прямо ей под ноги мягко опустилось еще одно тело. Мужчина был одет в темный комбинезон и такую же шапочку с прорезями для глаз. Он очень напоминал бойцов из микроавтобуса. Под его левой лопаткой торчала рукоять десантного ножа.

Теперь Галя перевела дух и ласково посмотрела на бесшумно возникшего из полумрака Алексеева.

– Ты-то как здесь оказался, па? Ведь команды не было.

– Так стреляли, дочка! – Владимир Семенович быстро оглядел поле боя. – А я не заметил, как ты у меня выросла… – Он подошел ближе к двум поверженным ментам и присмотрелся. – Это даже не практика спецназа или десантуры. Здесь что-то на порядок выше. – Он уважительно глянул на смутившуюся девушку. – Ты явно не в кабинете провела эти годы. Хотя балетные замашки сохранились… Итак, командир, жду приказа!

– Па, мы расчистили себе проход в эту сторону, но нас практически догнали эти, – она кивнула на «чернокомбинезонника», – и менты сейчас перегруппируются и подтянутся. А впереди – болотистый пустырь, там мы будем как на ладони…

– Тогда в бой! – азартно предложил отставник.

Галя оглянулась.

– Постой, постой! Видишь, слева, метрах в двухстах, движется маневровый локомотив? Так… он должен пройти по соседним рельсам… Мы будем уходить на нем. Я беру на себя кабину с правой стороны, ты страхуешь слева. Оставляем только машиниста, он знает все местные хитросплетения. – Девушка указала на множество пересекающихся рельсов. – Вперед, полковник!

…Локомотив с двумя грузовыми вагонами продвигался по внутренней территории Ладожского вокзала довольно медленно, регулярно подавая на ходу предупредительные сигналы. Галина правильно рассчитала примерный путь этого маленького состава и его скорость. Она призывно махнула рукой полковнику и устремилась наперерез локомотиву. Уже приготовившись вскочить на ходу на подножку, девушка оглянулась и разглядела, что около пакгауза один из полицейских что-то возбужденно говорит старшему и указывает рукой на движущийся состав. Людей в темной униформе нигде видно не было.

«Черт! Заметили все-таки. Ладно, попробуем оторваться на скорости».

В кабину они ворвались синхронно с двух сторон. Оружие было заранее спрятано под одеждой. Галя сразу вытащила прокурорское удостоверение и показала его машинисту. Кроме этого сорокалетнего мужчины в кабине находился еще один парень лет двадцати пяти. Девушка коротко сообщила, что на территории Ладожского вокзала силами городской прокуратуры и федеральных органов проводится крупномасштабная операция по перекрытию канала наркотрафика. Все сотрудники вокзала обязаны оказывать посильную помощь правоохранительным органам…

– Ой, смотри, Николаич: там Прапор чего-то кричит! – сказал парень, указывая на левое окно.

Действительно, перепрыгивая через рельсы путей, к локомотиву бежали двое ментов. Опасливо оставаясь на несколько шагов позади своего напарника, старший полицейского наряда что-то громко кричал и размахивал коротким автоматом.

Действовать надо было быстро, не давая опомниться поездной бригаде. Гюльчатай повелительно выкрикнула:

– Все объяснения потом! – Она выхватила из-за пояса пистолет, передернула затвор и приказала машинисту: – Увеличивай скорость! – и, обращаясь к Алексееву, добавила: – Полковник, проводите молодого человека и постарайтесь освободиться от ненужных сопровождающих.

Владимир Семенович понимающе кивнул, тоже вытащил пистолет, а свободной рукой сгреб парнишку за шиворот и резко вытолкнул из кабины на узкое боковое крыло, огражденное поручнем:

– Сигай, пока скорость не набрали! – и он мощным пинком ноги под зад указал нужное направление.

Сам же двинулся дальше, миновал первый грузовой вагон, который оказался пустым, а на переходе во второй нос к носу столкнулся с вооруженным полицейским, движущимся ему навстречу. Здесь закалка опытного спецназовца превзошла импульсивные действия молодого противника. Заученным блоком левой руки полковник отвел в сторону направленный ему в живот ствол автомата, когда палец мента на спусковом крючке оружия уже сжался до предела. Пули веером ударили по обитому железом борту вагона. Раздался противный визг рикошетов, который так напугал полицейского, что он даже присел и закрыл голову руками.

Отставник сокрушенно покачал головой: «Эх, молодежь!» И, как только что помощника машиниста, приподнял стража порядка рукой за воротник и, как щенка, швырнул с межвагонной площадки на рельсовое полотно. Подумав, Алексеев решил все-таки дойти до конца их короткого состава. И не пожалел об этом. Обежав вагоны с другой стороны, к хвостовой тормозной площадке бегом приближался Прапор. Его форменная милицейская рубашка расстегнулась до пупа, фуражка давно слетела с головы. Вместо глубоких, размеренных вдохов-выдохов из груди бегуна вырывались булькающие всхлипы. Похоже, он даже мало что различал перед собой, но упорно прыгал вперед через шпалы и рельсы с закинутым за спину автоматом…