Кирилл Казанцев - На всякого блатного найдется пуля

Взрыв получился отличным. Степан слышал его, отдыхая в камышах. Оставалось только гадать, получил ли Гудков приготовленный гостинец или за него расплатился кто-то другой. Достав из кармана блистер с таблетками, он принял очередную дозу стимуляторов. Без этого его бы просто вырубило. Слабость была такая, что хоть ложись да помирай.

Когда наркотики стали действовать, Степан поднялся на ноги и осмотрелся. Он был недалеко от порта. Куда идти теперь? В таком состоянии его возьмут за пять минут. От одежды остались одни клочки. Все тело изранено и в синяках. Торс обвязан брикетами взрывчатки, проводами. С отрешенным видом Степан достал пистолет из-под мышки, перезарядил. Револьвер тоже был на месте, барабан полон. И тут его осенило. Губернатор… он же в порту, на яхте! Можно попытаться достать его. Степан прислушался. Где-то рядом проходила дорога. Из-за деревьев ее не было видно. Однако идею захватить машину он сразу же отмел. Была еще тропка вдоль берега среди кустов. Тропка вела к порту. Степан двинулся по ней, намереваясь метнуться в кусты, если впереди кто-то покажется. Метров через двести он неожиданно вынырнул из кустов на прогалину и столкнулся лицом к лицу с пенсионером-рыбаком, удившим на берегу. Увидев Степана, рыбак завалился на бок и схватился за сердце. Да, на людях ему показываться в таком виде никак нельзя. Разгуливать свободно по порту тоже не получится. Остается подобраться к порту с тыла, где к нему примыкает лес, и посмотреть, что к чему.

Парень, похожий на рядового «быка», с банкой пива в руке беседовал с симпатичной брюнеткой в купальнике, опираясь о борт скоростного катера, припаркованного на небольшом участке берега с диким песчаным пляжем у порта. Закладывая виражи по акватории, он увидел на берегу одинокую загорающую девицу и решил подкатить, познакомиться. Чего теряться-то. Похоже, все клеилось. Девушка уже почти согласилась покататься с ним, ей понравился катер, а также предложение поторчать, как вдруг из кустов вылетел некто, похожий на камикадзе, вернувшегося из ада. Окровавленный человек был обвязан взрывчаткой, в руке – пистолет. С первого взгляда парень сообразил, что это и есть тот кровожадный Ассенизатор, который терроризирует весь город. В новостях о нем передавали каждый час. Маньяк крошил ментов направо и налево, потом убрал Гурама вместе с бойцами. Первым желанием парня было закричать, но все его тело точно окаменело и не слушалось…

Первый раз в жизни ему довелось испытать такой ужас и осознание близкой смерти. В лодке был ствол, только добраться до него он явно не успевал, да и толку – противник увешан взрывчаткой, как новогодняя елка игрушками. Выхода не было. Конец! Девушка не видела опасности, так как стояла лицом к катеру, и поэтому забеспокоилась, лишь когда Степан профессионально вырубил ее нового знакомого ударом в шею. Она изумленно развернулась, глаза расширились от ужаса. Не останавливаясь, Степан захватил любительницу хорошего загара за шею и провел удушающий прием. Девушка пыталась сопротивляться, хрипела, брыкалась, но быстро утихла. Оттащив бесчувственные тела под дерево, Степан положил их рядом, а затем вернулся к катеру.

Они удивятся, когда очнутся и поймут, что остались в живых. Он грустно усмехнулся, снимая с себя взрывчатку. Из многочисленных ран вяло сочилась кровь. Даже на стимуляторах ему долго не продержаться. Нужно было торопиться. Последний аккорд. Степан вздохнул и подумал, что непременно сделает это.

Он не знал, что в этот момент Гудков целился из пистолета ему в голову, тихо подходя из-за здания склада. Старший оперуполномоченный боялся стрелять издалека. Опасался промахнуться. Учитывая репутацию Асколова, у него был только один выстрел. Бах – и нет проблемы. Все просто. Рыбак быстро очнулся и позвонил в милицию. Гудков первым принял вызов и кинулся на берег. Он вышел на тропинку, нашел следы крови и пошел по ним.

И вот враг был в двух шагах от него. Гудков боялся даже дышать. Степан не слышал его из-за работавших неподалеку кранов и тарахтения винтов баржи, проходившей мимо. Палец старшего оперуполномоченного лег на спусковой крючок. Теперь промахнуться было просто невозможно. Клим Гудков нажал на спуск и страшно удивился, когда противник внезапно извернулся и присел, выбросив вперед руку с револьвером. Пуля прошла в каких-то пяти сантиметрах над головой Асколова. Ответного выстрела Гудков не слышал. Страшный удар отбросил его назад. Голову сжало точно тисками. Правый глаз наполнился жидким огнем. Затем он проваливался, точно в вату. Удар о землю был сокрушительным. Он лежал и смотрел в голубое небо, когда искра жизни в нем угасла окончательно.

– Ну вот и все, – хмуро прокомментировал Степан, остановившись над распростертым на песке телом.

Пуля вошла в правый глаз старшего оперуполномоченного. Левый глаз был широко открыт и остекленел. Песок под его головой медленно пропитывался кровью. На всякий случай Степан откинул пистолет от руки Гудкова в сторону и занялся взрывчаткой.

Превратить скоростной катер в бомбу Асколов смог за полчаса. Он уже заканчивал, когда со всех сторон послышались звуки сирен.

– Отчаливаем, – сказал он сам себе, закрыл дверь, ведущую в каюту под передней палубой, достал из холодильника бутылку текилы, сел в удобное кресло, врубил музыку, завел двигатели и потянул на себя рычаг. Задним ходом катер медленно сполз в воду.

Отчаянно подвывая, на берег выскочил «уазик» с мигалками. Степан развернулся и потянул на себя рычаги контроллера газа-реверса, нажал кнопку регулятора угла наклона мотора. Нос катера поднялся, и он буквально полетел над водой, набирая скорость. С берега раздались выстрелы, но Степан даже не обернулся. Удерживая одной рукой штурвал, он выбрал подходящую для данного момента музыкальную композицию группы AC/DC – This Means War (Объявляю Войну). Владелец катера, судя по всему, был поклонником тяжелого рока. Мощные динамики выдавали плотный гитарный саунд с форсированным высоким хриплым вокалом на жесткой риффовой основе, который пробирал до костей. Заглотив последнюю горсть стимуляторов, Степан запил их текилой и выбросил бутылку за борт.

Стоявший на палубе Тарасов смотрел в воду. Ему было наплевать решительно на все. Единственным стимулом продолжать жить осталась месть. Прозвучавшие вдали выстрелы заставили его вздрогнуть. Тут же взвыл двигатель яхты. Вереск не стал дожидаться приказа, поднял якорь и отчалил. Неубранный трап слетел в воду. Тарасов от резкого толчка едва удержался на палубе, схватившись за ограждение. Луганский и Юхно, находившиеся в каюте, успели изрядно набраться, и когда яхта пришла в движение, оба полетели на пол, разливая виски и матерясь.