Кирилл Казанцев - Метод отстрела

– Эльвира Николаевна? Здравствуйте! А Виктор Георгиевич на месте?..

– А кто его спрашивает? – вопросом на вопрос ответила секретарь. И, как показалось Гене, вопрос этот прозвучал несколько напряженно.

– Это Плюснин, – без особой охоты представился Гена.

– А-а-а, Геннадий Алексеевич! – приторно-сладким голоском обрадовалась секретарша. – Виктора Георгиевича пока нет, но вы подъезжайте! Он о вас спрашивал.

– Хорошо, я еду, – согласился Гена. Отключил телефон, повертел его в руках, хмыкнул и пробормотал себе под нос: «Какая же ты все же сука, Эльвира!» Уже не могло быть никаких сомнений в том, что с Малышевым что-то случилось. Что-то нехорошее. Личный номер, тот самый, «только для близких» – постоянно «вне зоны доступа», прямой служебный молчит, а секретарша, явно переметнувшаяся на сторону неизвестного врага, откровенно «вешает лапшу».

Впрочем, враг недолго оставался неизвестным. Гена тут же, у стоянки такси, набрал другой номер, принадлежащий одному из старых, проверенных временем приятелей-менеджеров. И тот дал полный и подробный расклад.

Малышев исчез. Не появляется в офисе, посты охраны в городской квартире и в доме на Рублевке его не видели. Отменены все ранее назначенные встречи, в том числе и на самом высшем уровне. Виктор Георгиевич не появляется ни на рабочих совещаниях, ни на совете директоров. А все управленческие функции в корпорации взял на себя Старостин…

Конечно, не все проходит тихо и гладко для «безопасника». Большая часть членов совета директоров и топ-менеджеров корпорации отказываются признать власть Старостина, всячески саботируют или вообще игнорируют его распоряжения. Меньшая же часть поддержала его, в результате чего корпорация оказалась в состоянии гражданской войны. По мнению собеседника Гены, фирма постепенно двигалась к полному краху, который в таких условиях был неминуем.

– …Короче, надо искать работу, – со вздохом закончил свой рассказ приятель. – И кстати… Говорят, что Старостин оч-чень тобой интересовался. Ну, где ты, что ты и когда будешь. Имей в виду…

– Спасибо. – Гена не смог сдержать тяжелого вздоха. – Я понял.

Появляться в офисе ему теперь нельзя. Старостин ничего не забыл и ничего не простил. Да и не искал Плюснин его прощения.

Гена взял такси и направился в город. Первая мысль – домой. В спокойной, привычной обстановке обдумать, как и что делать дальше, переодеться, помыться с дороги и поесть.

Уже выходя из машины с «шашечками» на борту, Гена вдруг сообразил, что если уж Старостин так активно взялся за его поиски, то дома, в его маленькой крепости, вполне может ждать засада. Как в шпионском кинофильме… И тридцать три пары валенок, предупреждающих об опасности, на подоконник поставить некому…

– Слушай, шеф! – обратился Гена к таксисту. – Ты подожди меня минут десять. Вдруг подруги дома нет…

Уже заходя во двор, подумал: какая подруга?! Зачем ему конспирироваться перед таксистом, человеком, которого он сегодня видит первый и последний раз в своей жизни? Однако эта игра в шпионов затягивает… Особенно хороших, умных и никогда не проявлявших склонности к авантюрам мальчиков из приличных семей, каким, собственно, и был Гена Плюснин.

И именно эта игра – пока еще игра! – если не спасла ему жизнь, то по крайней мере позволила сохранить здоровье и вообще избежать масштабных неприятностей на данном этапе жизни. Потому что Гена не бросился очертя голову в свой подъезд, а, пристроившись за мусорными баками, начал внимательно изучать свой двор. И сразу же заметил посторонний, лишний в этом месте автомобиль. Впрочем, его трудно было не заметить. Ну, во-первых, по летнему времени все дверцы были открыты. Это говорило о том, что трое, вальяжно раскинувшиеся в салоне, находились здесь уже явно не первый час. Прихлебывали баночное пиво, бросая мятые жестянки здесь же, рядом с машиной. Ждали кого-то… Несмотря на такое вопиющее безобразие, никто из дворовых – даже бабульки, которым всегда и до всего есть дело – не пытался сделать приезжим замечание. Откровенно бандитская внешность и уверенное поведение как-то не располагали к общению.

Ну а во-вторых… Машина этих «сторожей» была припаркована таким образом, чтобы из салона был виден подъезд, в котором жил Гена. И – рядом с его собственным джипом.

Правда, судя по номерам, эта машина не принадлежала автопарку корпорации. Но Старостину для грязных дел не обязательно использовать своих ребят. Уже давно поговаривали во время корпоративов – шепотом, с оглядкой! – что директор департамента безопасности поддерживает отношения с бандитами, которые и выполняют для него грязную работу.

– Поехали! – Гена торопливо забрался в ожидающее его такси.

– Куда? – поинтересовался таксист, включая передачу.

– Пока – вперед, – решил Плюснин. – Потом скажу.

Сейчас главное – убраться отсюда. Подальше. Хотя, откровенно говоря, Гена и сам не знал, куда ему ехать. К родителям нельзя – это ясно. Их адрес имеется в кадровой карточке корпорации и наверняка в базах данных департамента безопасности.

К подруге – то же самое. Вычислить ее адрес – большого ума не надо.

Получалось так, что Гена одномоментно лишился всего: работы, машины, жилья. Оставались пока что деньги на двух банковских счетах. Но, по московским стандартам и по меркам самого Гены, денег этих было не так уж и много…

Сидя на заднем сиденье такси, Плюснин размышлял, пытаясь отыскать выход из того положения, в котором он оказался по воле случая. И, как ни крути, выход этот был только один – отыскать и спасти Малышева. Почему-то Гена был твердо уверен в том, что его шеф еще жив…

Найти – это понятно. С этим он, пожалуй, справится. А вот спасти… Тут уже сложнее. Гена не был ветераном спецслужб, не был могучим спортсменом – только теннис, для поддержания тела в тонусе. Даже в армии не служил. Один-единственный раз в своей жизни он столкнулся с профессионалами, получив массу незабываемых впечатлений. Когда по указанию пропавшего ныне шефа занимался подготовкой операции в Таджикистане…

Плюснин встрепенулся. Профессионалы! Та самая четверка – вот кому по силам спасти Малышева. Остается только дождаться их возвращения из Душанбе…

– Эй, хозяин! – Максим несколько раз стукнул кулаком в деревянную калитку.

Василий, отступив на несколько шагов, «держал» тыл. Пальцы в кармане ласкали рубчатую рукоять пистолета – автоматы не брали, оставили в «уазике» под присмотром Артема и Багрова, километрах в пяти отсюда.

…Вообще-то, сначала было разочарование.

– И стоило тащиться в такую даль, чтобы в самом конце так жестоко обломиться? – почти кричал Скопцов. – Я, вон, чуть Аверьяныча не подстрелил! И за каким, спрашивается, членом?!.