Александр Тамоников - Горный блокпост

Майор ответил очень вежливо:

— Спасибо за вопрос. Он уместен и объясним. Разведуправление рассматривало варианты проникновения на территорию России банды Фараона на участке между шестой заставой Катаванского погранотряда и блокпостом 56-го батальона спецназа и пришло к выводу, что в принципе бандиты могут преодолеть перевал и даже углубиться в горы, но недалеко. Уже через десять километров банда, при этом варианте, выйдет на обширное плоскогорье, обрубленное, если так можно выразиться, с востока на западе глубокими пропастями от единой горной системы, на плоскогорье, которое контролируется нами. Стоит банде появиться на открытой местности, как она тут же окажется под угрозой тотального уничтожения ракетным ударом отдельной батареи систем «Луна-М», нацеленной на этот район. И об этом, к сожалению, Фараон осведомлен! Теперь вам, капитан Крабов, понятно, почему банда не может прорываться между вами и заставой?

Но Крабов так просто не привык сдаваться:

— Хорошо. С участком между шестой погранзаставой и блокпостом обстановка ясна. Но почему Фараон не может обойти ту же заставу с востока и не вбить клин между подразделениями пограничников?

Майор усмехнулся:

— Ответ на этот вопрос, капитан, вы спокойно получите, взглянув на карту. Обходя шестую ли заставу с востока, ваш ли блокпост с запада, Фараон выходит прямиком на базы дислокации десантно-штурмовых бригад. И только Ашарское ущелье, контролируемое шестой заставой, или Шунинское ущелье, находящееся под контролем вашей части, выводят банду Фараона, при условии, естественно, прорыва границы на оперативный простор. Точнее, в крупный зеленый массив, откуда выбить ее будет очень и очень сложно. Тем более что Фараон может разделить отряд в «зеленке» на небольшие группы, предоставив последним самостоятельно добираться до назначенных конечных пунктов, определенных общим и неизвестным нам замыслом Цакаева.

На этот раз даже Крабов промолчал. Всем стало понятно, что майор-разведчик прав. Если Фараон решит прорывать границу, то сделает это либо в зоне ответственности 6-й заставы, либо по Шунинскому ущелью, выйдя из Катавана, с востока! Прямо на блокпост. Вопрос задал командир третьего взвода старший лейтенант Арбашев:

— А шестая застава прошлой ночью не обстреливалась?

Майор-разведчик ответил отрицательно:

— Нет! Но… есть один момент, в какой-то степени объясняющий появление снайпера у блокпоста. Он заключается в том, что примерно год назад Фараон работал на афганских и пакистанских наркобаронов и его отряда трижды прорывал границу между Таджикистаном и Афганистаном. И трижды с применением отвлекающего маневра. Это маневр состоял в том, что Цакаев выбирал несколько вариантов прорыва границы и на одном из них начинал подготовительные мероприятия, которые заключались в провокациях на участках границы, охраняемых одной из застав. Этот участок, естественно, усиливался, а Цакаев вдруг совершал рейд через Пяндж совершенно в другом месте, там, где к нему в полной мере готовы не были. Данная тактика в Таджикистане принесла ему успех. Вот я и думаю: а не решил ли и здесь Фараон применить отвлекающий маневр? Заставить нас думать, что пойдет через блокпост, а сам ударит по шестой заставе?

Крабов усмехнулся:

— Ваш Фараон идиот? Я удивляюсь, как ваш или какой другой департамент ФСБ не зацепил его на Пяндже. Трижды одним и тем же способом прорывать границу, это… либо головотяпство пограничников, либо нечто более серьезное, нежели простое головотяпство.

Майор повернулся к капитану:

— Считаете, что здесь Фараон изменит тактику?

Крабов ответил утвердительно:

— Должен изменить, если не хочет попасть в западню. И он это прекрасно понимает! Мне кажется, Цакаев не будет на Кавказе проводить каких-либо отвлекающих маневров, а выберет наиболее подходящее направление и неожиданно нанесет удар либо по нашему блокпосту, либо по шестой заставе!

Комбат спросил:

— Чем тогда, капитан, ты можешь объяснить обстрел нашего бойца неизвестным снайпером?

— Не знаю.

Крабов хотел сказать о замеченном его наблюдателе, когда его взвод нес службу на блокпосту, но вспомнил разговор с Жаровым! Тот обещал присмотреть за перевалом и в случае продолжения наблюдения за постом немедленно сообщить об этом комбату. Не сообщил! Значит, наблюдатель ушел, поняв, что замечен! И скажи о нем сейчас на совещании, то к нему, Крабову, у командования возникнет масса вопросов, на главный из которых, а именно: почему капитан своевременно не доложил о наблюдателе в штаб батальона, четвертый взводный ответить не сможет! Нет, сейчас и здесь говорить об этом не следует. Тем более проявилась более серьезная фигура — снайпер!

Майор разведуправления закончил доклад:

— Вот такая, товарищи офицеры, складывается обстановка в районе Катаванского ущелья. Это все, что я был уполномочен довести до вас. В остальном право на принятие решения полностью остается за командиром батальона спецназа подполковником Беляниным и его непосредственным командованием в Ростове. Вопросы ко мне будут?

Вопросов не последовало. Все, что интересовало офицеров, они спросили в ходе доклада. Майор попрощался и пошел на выход, неся в руках свою кожаную папку, в которую аккуратно положил так и не пригодившийся ему блокнот. Провожать разведчика пошел заместитель по воспитательной работе.

Командир же посмотрел на подчиненных, обратился к ротному:

— Фирсов, в первую очередь организуй отправку тела погибшего солдата в Ростов. Думаю, с этим справится твой заместитель Шуршилин. Обязательно устрой прощание с покойным в клубе полка.

Затем комбат обвел взглядом взводных:

— Ну, что, спецы, будем делать в изменившейся обстановке?

Крабов ответил:

— Думаю, надо усилить пост. Если на него навалится орда в сотню штыков, то взвод с большим трудом сможет отбить штурм собственных позиций. При этом ему будет не до Шунинского ущелья, через которое во время боя вторая сотня пройдет без проблем. Да и остатки штурмующих групп сумеют отойти. Мы преследовать банду не сможем. Останется надежда на вертолеты огневой поддержки. Но успеют ли они настигнуть банду до «зеленки», и не применит ли Фараон по ним ракеты переносных зенитно-ракетных комплексов? Следовательно, надо прикрывать Шунинское ущелье так, чтобы и штурм блокпоста ничего существенного не дал боевикам, и проход по Шуни сделал бы невозможным.

С Крабовым согласились и Бекетов, и Арбашев.

В кабинет вошел Индюков:

— Отбыл разведчик!

Комбат кивнул головой, поднялся из кресла:

— Слушайте меня внимательно! Поступаем так! До понедельника в составе блокпоста ничего не меняем, но держим здесь в постоянной готовности к вылету на Катаван все три взвода первой роты. Жаров получил на месте необходимые указания по перегруппировке сил на позициях. Думаю, пока этого достаточно. А вот 27 сентября на блокпост отправятся два взвода: капитана Крабова и старшего лейтенанта Арбашева. Четвертый взвод займет позиции контроля над перевалом и Катаванским ущельем, выставит людей на запасные позиции в районе высоты 204,0, а так же организует посты раннего обнаружения противника с тыла территории блокпоста, другими словами, вынесет по плоскогорью в тыл пару дозоров. Он же возьмет под охрану вертолетные площадки, а то, не дай бог, абреки местные подойдут к бетонке да заминируют ее. Тебе, Кирилл, задача ясна?