Альберт Байкалов - Школа смертников

Надеждой Михайловной оказалась молодая девушка, больше похожая на школьницу, нежели на начальника отдела кадров.

– Кем вы работали раньше? – едва Антон успел сесть, спросила она.

– Водителем, потом автослесарем. Есть допуск на газосварку.

– Давайте документы и трудовую книжку.

– Видите ли, – Антон развел руками, – я сегодня не рассчитывал заняться устройством на работу и ничего с собой не взял. В этом районе оказался случайно и увидел ваше объявление. Решил зайти посмотреть.

– Что вас интересует?

– Задержки по зарплате, ее размеры. Условия труда также не безразличны.

– Задержек нет. Зарплата, – она на секунду задумалась, – десять тысяч плюс премия.

– Хорошо, – он кивнул головой. – А я могу осмотреть цеха?

– Конечно. – Она повернулась к окну и указала на большое кирпичное здание: – Вот этот корпус.

Просторный цех автомастерской внутри был разделен на две половины перегородкой из листового железа, в которой тоже имелись ворота для проезда машин. Сейчас они были закрыты на замок.

В первой половине на «ямах» стояло несколько грузовых и пассажирских «Газелей». Вдоль стен, за ограждением из сетки «рабица», были установлены несколько токарных и сверлильных станков.

Антон подошел к пожилому мужчине в промасленной спецовке, возившемуся с подъемником.

– Как тут у вас, работать можно?

– Работать везде можно, – окинув взглядом незнакомца, усмехнулся тот. – Никак устроиться решил?

– Думаю пока, – неопределенно пожал плечами Антон. – Автослесарем.

– Давай, – мужчина потер тыльной стороной ладони висок, – пробуй.

– А за перегородкой у вас что? – как бы невзначай поинтересовался Антон.

Мужчина бросил взгляд в сторону железной стены и махнул рукой:

– Это в аренду сдали каким-то не русским. Они здесь почти не появляются. Товар завезут и исчезают.

– А что возят?

– Шут их знает. Когда они внутри, ворота держат закрытыми. Вроде как запчасти там.

– Почему так решил?

– Когда машина туда заезжает, осадка большая...

Чувствуя, что еще пара вопросов может насторожить мужчину, Антон отошел. Запомнив тип навесного замка и отметив про себя, что в цехе нет видеокамер, он отправился прочь.

Джамал вернулся домой поздно вечером. Усталость валила с ног. С трудом раздевшись, он принял прохладный душ, надел спортивный костюм и вышел в гостиную, где его поджидал Султан.

Пока хозяин приводил себя в порядок, личный телохранитель вызвал по его приказу Хаку Авзаева.

Тридцатилетний чеченец был невысокого роста и щупловат, но этот недостаток с лихвой компенсировался цепким умом, бесстрашием и умением просчитывать свои действия на много ходов вперед. Именно он, по мнению Джамала, должен был заменить Ахмада и довести начатое дело до конца.

До новогодних праздников, которые Джамал теперь вдвойне хотел превратить для жителей столицы в траурное мероприятие, оставалось мало времени. А ведь еще нужно было рассредоточить и смонтировать взрывные устройства на Таганско-Краснопресненской линии метрополитена. Доставить через оборудованные сигнализацией коридоры полторы тонны взрывчатки под одно из предприятий оборонной промышленности, где, по данным, полученным от надежных источников, имеется небольшой ядерный реактор.

Джамал уселся в кресло напротив вставшего при его появлении с дивана Хаки.

– Ты знаешь, зачем я пригласил тебя в столь позднее время?

– Могу только предполагать. – Авзаев не сводил с Меджидова глаз, ожидая любого приказа.

– Ты хорошо проявил себя на родине в борьбе с неверными, – делая знак рукой, чтобы тот сел, заговорил Джамал. – Здесь, в сердце ненавистного нам врага, ты тоже был бесстрашен и делал все для победы нашего народа, поэтому сегодня, когда встал вопрос, кто заменит Ахмада, я думал недолго...

Джамал замолчал, пристально глядя на Авзаева.

– Ты считаешь, что я справлюсь?

– Да.

Ни один мускул на лице Хаки не дрогнул. Он медленно встал, приложил правую руку к сердцу и слегка наклонил голову.

– Я благодарен за оценку своего труда, но ведь есть более достойные люди.

– Не скромничай, – улыбнулся Джамал. – Немногие из наших братьев пока посвящены в задуманную нами акцию. Ты же рука об руку работал с Ахмадом.

– Я сделаю все, чтобы довести наше дело до конца, – произнес Авзаев.

– Вот и хорошо. – Джамал ободряюще улыбнулся. – Завтра я объявлю о своем решении остальным, а пока отдыхай...

Утро принесло разочарование. Не успел Джамал закончить завтрак в компании с Дианой, как настроение омрачил звонок одного из столичных авторитетов по прозвищу Калач.

Довольно недружелюбным тоном тот предложил срочно встретиться.

– Нужно перетереть один вопрос, – пояснил он необходимость разговора, из чего Джамал сделал вывод, что дело серьезное, раз Калач не желает доверить его телефону, а беседа вряд ли будет носить характер дружеской.

Отключив трубку радиотелефона, он почесал антенной бровь, пытаясь понять причину неприязни вора. Их интересы нигде не пересекались.

Калач, он же Давыдов Иван Олегович, в начале девяностых вышел на волю после очередной отсидки. Вникнув в суть перемен, сотрясающих Советский Союз, собрал под свое крыло разрозненные и плохо организованные банды рэкетиров. После окончательного краха тоталитарной системы, на волне приватизации, обзавелся сразу несколькими предприятиями по производству продуктов питания и алкогольной продукции. Рэкетиров с «Жигулей» и «Волг» пересадил на джипы, вооружив и одев в респектабельные костюмы. Сам обзавелся дорогими адвокатами и постепенно начал прибирать к своим рукам рынки, банки, заводы, попутно обрастая связями в системе МВД, Думе, правительстве.

Это был невысокого роста, наполовину облысевший мужчина с бесцветными глазами. Он никогда не шиковал и не пытался удивить своих «коллег» по ремеслу «Кадиллаком» или замком в Англии. Однако это был своего рода кураж. Многие, в том числе и Меджидов, знали, что этот далеко не молодой, слегка сгорбленный человек имеет огромные капиталы в заграничных банках. В считаные часы его хорошо вооруженная и оснащенная армия, состоящая из нескольких сот парней, может возникнуть из ниоткуда в любом районе столицы и даже за ее пределами.

Местом встречи был предложен практически безлюдный в зимнее время причал Северного речного вокзала.

Приехали одновременно. Меджидов с Султаном вдвоем направились к темно-синей «Вольво», от которого навстречу вышел Калач. Несмотря на ветер с мокрым снегом, он был без головного убора, лишь приподнял воротник.

– Здравствуй, Калач! – стараясь выглядеть дружелюбно, поприветствовал вора Меджидов.

– Для кого Калач, а для кого Иван Олегович, – прищурившись от ветра, Давыдов зло посмотрел снизу вверх на чеченца.