Array Array - Рассказы

На входе в здание испытательного Управления висит красочный плакат, яркие аршинные буквы гласят: "Я - испытатель, риск и поиск мой удел! Моя профессия - испытывать ракеты!" Замполиты постарались. Напыщенный бред, конечно, как обычно в нашей Краснознаменной. Но проходишь мимо изо дня в день, и въедается в голову.

У офицеров свой лозунг, не такой амбициозный, но не менее звучный:

Дымилась, падая, ракета,

И в ужасе бежал расчет.

Кто хоть однажды видел это

К ракете вряд ли подойдет.

Но это так, "шутка юмора". Видели все и не однажды, все равно подходят, работают, случается калечатся, гибнут, подходят и работают другие. "Я - испытатель".

***

Главный конструктор, седой представительный мужик лет семидесяти в строгом костюме сидит в удобном кресле в кабинете начальника полигона.

- Даю девяносто девять процентов гарантии, наша новая ракета абсолютна безопасна в эксплуатации. Можете смело работать.

- Девяносто девять? - генерал слегка удивлен.

- Сто процентов дает только Господь Бог! - улыбается конструктор.

Конечно, конструктор не Бог. Вот только этот проклятый один процент, не вошедший в гарантию, тоже выпадает и гораздо чаще, чем хотелось бы! Поэтому испытания со стрельбой зовутся здесь "боевая работа".

***

- Давай, брат! Удачи! Чтоб нормально полетела!

- Полетит, куда денется! Если что подтолкнем!

- Не проспите мишень, стрелки. И осторожней с "птичкой" все же опытный образец.

- Не бойся, старый! Все будет тип-топ. Если попадем с тебя сто грамм и пончик.

- Легко, брат, главное не промажь!

- Обижаешь, начальник, я - испытатель!

Весело подмигнув на прощание, неделю назад получивший капитана Мишка Ткачук захлопывает люк боевой машины. Можно возвращаться на командный пункт с докладом.

- Товарищ полковник, расчет на месте, к пуску готов.

Руководитель работы кивает в ответ и склоняется к микрофону громкой связи.

- Внимание по площадке. Готовность к боевой работе пятнадцать минут!

Ровно через пятнадцать с половиной минут на вышедшей из транспортно-пускового контейнера ракете не запустится двигатель и многотонная масса тяжело рухнет на легкобронированную боевую машину. От удара загорится заряд двигательной установки и детонирует боевая часть. Из расчета пуска не выживет никто.

Потом будут долгие разборки и поиски виновных, кого-то снимут с должности, кого-то уволят, но это не вернет Мишку и еще трех офицеров, от этого не станет легче их женам и детям.

***

Ночь. Покрытая мелким колючим снегом морозная степь. Идет боевая работа. Три ракеты комплекса "Бук" заложенные на длительное хранение еще в советские времена. Во время демократической свистопляски всем было не до них. В итоге пролежали в полтора раза больше положенного. Теперь вот вспомнили - привезли к нам на отстрел. Командир испытательного расчета - заместитель начальника полигона по научно-испытательной работе, невысокий седой полковник, уже где-то успевший тяпнуть коньячку, в расстегнутом бушлате замер на смотровой веранде.

- Боевую работу разрешаю!

Напряжение настолько сгустилось в воздухе, что ощущается даже на физическом уровне. Пристально вглядываются в застывшие на пусковой ракеты представители промышленности когда-то их изготовившие, замолчали перебрасывавшиеся шутками офицеры ракетного отдела.

- Сход мишени, полет нормальный, есть управление - хрипит динамик громкой связи.

Где-то далеко на горизонте ночное небо разрывает яркая звездочка - ракета-мишень в воздухе. И почти сразу же другой голос в динамике:

- Цель наблюдаю, цель в зоне, сопровождение устойчивое, прошу разрешения на пуск.

- Пуск разрешаю, - почти одновременно в два голоса полковник со смотровой веранды и руководитель работы из бункера.

- Ключ в боевое, выдан пуск! - тут же отзывается динамик.

Взгляды прикованы к пусковой, томительные растягивающиеся на часы доли секунды в реальном времени, и вот одна из ракет плюет огнем и медленно, будто нехотя сползает с направляющих, с опозданием доносится и бьет по ушам громкий рев. "Есть!" - тихо выдыхает главный промышленник. Все облегченно переводят дух, сошла, уже хорошо, попадет или нет уже вопрос десятый, как никак давно за пределами всех возможных гарантий.

И вдруг ракета, абсолютно наплевав на мишень, широкой дугой выгибается и уходит назад и вверх, на мгновенье будто замирает и начинает вертеть над площадкой сумасшедшие вензеля, все набирая и набирая скорость. Четыре секунды до начала наведения на ракете, потом еще пять до штатной самоликвидации по необнаружению цели. Девять секунд безумного балета в ночном небе. А самоликвидация - путем подрыва боевой части, тоже не сахар, если "птичка" в это время кружит над тобой. Яркая вспышка и гулкий хлопок взрыва. Сухие щелчки убойных элементов об промерзшую землю, и огненный дождь из горящих кусков двигателя.

На смотровой тишина - народ еще в ступоре. Потом хриплый шепот полковника:

- Ну ни х... себе!

Будто сняли заклятие, все начинают говорить одновременно, не слушая друг друга, торопясь выплеснуть пережитый испуг. Главный промышленник хватает полковника за плечо, и буквально силой оттащив в угол, что-то с жаром ему доказывает, ожесточенно размахивая руками. Минут через десять полковник твердым шагом подходит к микрофону:

- Командный пункт, готовы принять пятнадцати минутную готовность по второй работе?

Все снова замирают, на этот раз в удивлении, что, мало было? Кто-то из офицеров ракетного отдела растерянно повторяет содержательную мысль полковника, подведшую итог прошлого пуска.

- Вас не понял, повторите, - шипит динамик.

- Готовимся ко второму пуску! Доложите, какую готовность можете принять! - зло рубит в микрофон полковник.

И вновь завертелось, переглядываясь и перешептываясь, расходятся по своим местам офицеры. Привычная суета длится не долго, второй пуск не первый, вся основная работа уже сделана, все проверено и готово. Через двадцать минут можно работать.

- Пуск разрешаю!

- Ключ в боевое, выдан пуск!

Харкнув огнем и коротко взвыв, вторая ракета спрыгивает с направляющих и врубается в землю перед пусковой. Красочным фейерверком разлетаются куски взорвавшегося движка, острые искры лижут броню машины.

- Расчет, расчет, доложите, вы там живы? Расчет! Расчет! - надрывается в микрофон полковник.

Несколько минут томительного молчания. Потом усталый и какой-то бесцветный голос начальника расчета пуска.

- Живы. Помощь не нужна.

Общий вздох облегчения. Повезло, взорвался только движок, боевая часть не сдетонировала. От удара об землю ее вырвало из корпуса ракеты и откинуло метров на пятьдесят.

Полковник круто развернулся к главному промышленнику. Тот стоял рядом бледный с трясущимися губами.