Сергей Москвин - Ядерный шантаж

11.05, пятница, 09.05

Я сегодня опоздал на службу. Обычно я не опаздываю, а тут… Даже не знаю, как это получилось. И ночью мне не спалось, тоже непонятно почему. Утром проснулся, вроде голова не болит, а состояние какое-то странное. Может, это на меня магнитные бури так влияют. Хотя раньше вроде бы ничего такого было. В общем, с утра я был какой-то вялый и провозился дома дольше обычного. В итоге опоздал на тот автобус, на котором всегда ездил от дома до метро, пришлось ждать следующего. Так и наложилось одно на другое, и на службу я приехал только в десятом часу.

Я миновал вестибюль управления, пожал руку дежурному прапорщику и вступил на лестницу, чтобы подняться на пятый этаж, где располагается мой служебный кабинет. Я даже успел преодолеть один лестничный марш, когда нос к носу столкнулся с моим непосредственным начальником полковником Чернышовым. Вместе с ним вниз спускался и мой лучший друг Олег Муромцев – тоже капитан и тоже опер из группы полковника Чернышова. Начальник смерил меня осуждающим взглядом и, коротко бросив:

– Следуй за нами, – прошел мимо.

Вообще-то Чернышов редко бывает ко мне суров, поэтому я сразу сообразил – что-то случилось! Поравнявшись с Олегом, я ткнул его кулаком в бок и шепотом спросил:

– Что произошло?

В том, что Муромцев в курсе случившегося, можно было не сомневаться. Олег парень на редкость правильный, он даже по уважительной причине никогда не опаздывает. У него вообще масса достоинств, но самое большое – это его красавица жена. Лариса вышла замуж за Олега, когда он еще служил в «Альфе». Ну тут понятно, Олег – командир роты самого крутого в нашей стране спецназа, и Лариса, тогда еще студентка института культуры, влюбилась в него по уши. Они поженились уже через несколько месяцев после знакомства. Я, правда, на их свадьбе не был, о чем страшно жалею, но тогда мы с Олегом еще не были знакомы. Это уже потом, когда Олег из «Альфы» перешел в Управление по борьбе с терроризмом и попал в нашу опергруппу, мы с ним и познакомились, а познакомившись, подружились. Позже Олег познакомил меня и со своей женой. Не то чтобы специально, а просто привел Ларису на празднование Нового года, который мы в управлении всегда отмечаем. Я как увидел жену Олега, так сразу и обалдел. Честно скажу, такой красивой девушки я еще никогда не встречал, может быть, поэтому до сих пор и не женился. Университетский брак не в счет. Я тогда был еще совсем молодой и такой же глупый. Да и прожили мы с женой в браке всего полгода, а когда нам стало ясно, что мы не подходим друг другу, сразу развелись. В общем, на той новогодней вечеринке я с Ларисы Муромцевой глаз не спускал, весь вечер шутил, сыпал комплиментами. Мне и раньше приходилось встречаться с красивыми девушками, но в Ларисе есть какая-то особенная красота. В итоге мое внимание, конечно, не осталось для Ларисы незамеченным. И во время танца, на который я ее пригласил, она сказала, что я ей симпатичен, но в то же время ясно дала понять, что между нами не может быть ничего, кроме дружбы, так как она любит своего мужа. А я, если честно признаться, надеялся и на более близкие отношения. Но я парень понятливый, поэтому, если девушка не желает, не настаиваю. К тому же позже я убедился, что Лариса действительно очень любит своего мужа. А с ней, как она и предложила, мы стали отличными друзьями.

– Этой ночью погиб Владимир Борисович Симонов – председатель думского комитета по экологии, – ответил на мой вопрос Муромцев. – Разбился на служебной машине вместе с водителем. Генерал, как узнал о случившемся, сразу направил нашу группу разобраться.

Симонов – знакомая фамилия. Я напряг память и вспомнил. Депутат Симонов – один из наиболее известных думских «яблочников», неоднократно высказывал свое резко отрицательное мнение в отношении новых поправок к Закону «Об охране окружающей среды». Теперь, после его смерти, журналисты обязательно поднимут вой об очередном политическом убийстве. Непонятно только – каким боком мы имеем ко всему этому отношение? Насколько мне не изменяет память, расследование убийств – прерогатива органов внутренних дел. С учетом того, что погибший был довольно известной в стране фигурой, к делу может подключиться Московское управление нашей службы. Но в любом случае участие в расследовании антитеррористического управления выглядит довольно странным. Или в качестве одной из версий гибели депутата рассматривается террористический акт?

Рассуждая таким образом, я вслед за Чернышовым и Муромцевым вышел во внутренний двор, где нас уже ждала дежурная «Волга». Павел Чернышов с Олегом расположились на заднем сиденье, мне досталось переднее, рядом с водителем. В машине я не удержался и, конечно, поделился своими соображениями с Чернышовым.

– «Эхо Москвы» в своем утреннем информационном блоке заявило, что смерть депутата Симонова была выгодна в первую очередь правительству и Кремлю, которые проталкивают через Думу поправки к Закону «Об охране окружающей среды», а также прозрачно намекнуло, что к гибели депутата может иметь непосредственное отношение ФСБ, действующая по указке Кремля, – ответил мне Чернышов.

Услышав такой ответ, я вытаращил глаза и уставился на своего начальника. Да, каких только баек и высосанных из пальца историй мне не приходилось слышать от наших журналистов. Но с таким перлом я столкнулся впервые. Жаль, что сегодня утром я не удосужился сам послушать радио.

– После заявления «Эха» директор распорядился подключить к расследованию помимо сотрудников Московского управления еще и оперативную группу из Управления по борьбе с терроризмом. А Локтионов поручил это дело нам, – закончил Чернышов.

Теперь поначалу удивившая меня реакция начальника нашего управления – генерала Локтионова – стала мне вполне понятна. Понятно и почему он поручил разобраться в обстоятельствах смерти именно нашей оперативной группе. Во всем управлении только наша опергруппа подчиняется непосредственно начальнику управления. И все это благодаря полковнику Чернышову – нашему с Олегом начальнику. Павел Андреевич Чернышов – разыскник и оперативник от бога. У него мышление на сто ходов вперед работает. Вот генерал Локтионов и держит Чернышова на особом счету, поручая ему самые ответственные дела.

– Значит, нам отводится роль независимых экспертов, – усмехнулся я. – И теперь, чтобы успокоить взбудораженное журналистами с «Эха» общественное мнение, мы должны будем подтвердить выводы, которые сделают наши коллеги из Московского управления?

– Погиб человек! – неожиданно повысил голос Чернышов. – И мы должны не опровергать или подтверждать чьи-то выводы, а прежде всего объективно разобраться в обстоятельствах случившегося! Поэтому слушайте и запоминайте…