Сергей Москвин - Скрытая угроза

Ближе всех к квадрату 42-16 находился самолет радиоэлектронной разведки. Но когда командир корабля, выполнив разворот, лег на новый курс, начальник поста радиоперехвата удивленно присвистнул. Во всем диапазоне частот спутниковой связи приемная аппаратура фиксировала сплошной «белый шум».

– В квадрате 42-16 отмечается работа активного постановщика радиопомех, – связавшись по рации с командованием, доложил начальник радиотехнического поста.

– Постановщик радиопомех идентифицирован, – через минуту уточнил он. – Дрейфующая морская яхта.

Приняв спецсообщение от своего коллеги в штабе Северного флота, кап-два Лазарев поднял встревоженный взгляд на заместителя начальника Главного штаба.

– В районе предполагаемого местонахождения «К-551» обнаружен активный постановщик радиопомех – морская прогулочная яхта. Командование авиацией запрашивает указаний по степени воздействия.

– Что там запрашивать?! – взорвался зам начштаба. – Утопить к чертовой матери!

Лицо Лазарева просветлело.

– Есть, товарищ контр-адмирал! – воодушевленно воскликнул он и, связавшись с дежурной частью Северного флота, передал: – Обнаруженную цель уничтожить!

Всех матросов, кроме стоящего у штурвала рулевого, Салладин выгнал на палубу и, раздав им бинокли, приказал следить за морем. Сам он вскарабкался на крышу капитанского мостика – самой высокой яхтенной надстройки и оттуда напряженно вглядывался в горизонт, с нетерпением ожидая залпа запущенных с подводной лодки ракет. Услышав донесшийся с неба рев реактивных двигателей, Салладин оторвался от бинокля и поднял глаза кверху. Но за густой пеленой облаков ничего не было видно. Послав проклятье в адрес пилотов пролетающего самолета, Салладин снова припал к биноклю.

Но источником шума являлся не самолет. Рев издавали двигатели крылатой ракеты «воздух – поверхность», выпущенной с российского бомбардировщика «Ту-160» десятью секундами раньше. В следующую секунду ракета пробила нижний край облаков и устремилась к покачивающейся на волнах морской яхте. Ее допустимое отклонение от цели не превышало пяти метров, а так как заряд взрывчатки способен был уничтожить средних размеров военный корабль, его обычно не принимали в расчет.

Привлеченные нарастающим грохотом матросы, опустив бинокли, задрали головы вверх. Некоторые из них даже успели заметить пикирующий с неба снаряд. Но в следующий миг ракета врезалась в палубу, снеся надстройку, на которой стоял Салладин. Раскат грома и огненная вспышка поглотили яхту. А когда огонь и дым рассеялись, на воде не осталось ничего, кроме раскачивающихся на волнах мелких обломков.

На центральном посту подводного крейсера перемигивались десятки лампочек, но Ткачев не видел перед собой ничего, кроме подергивания стрелки корабельного хронометра, отсчитывающего уходящее время. Что-то удерживало его от отдачи последней команды, после которой уже ничего невозможно изменить.

– «Ключ на старт» выполнено! – повторно доложил на центральный пост командир ракетного комплекса.

Ткачев представил, как он волнуется и нервничает, держа палец на пусковой кнопке. И все-таки решение принимает командир корабля, и именно он несет ответственность за это решение.

Внезапно лодку ощутимо качнуло, и тут же последовал доклад радиста:

– Взрыв по правому борту! Дистанция шесть кабельтовых!

Когда по тебе стреляют, а именно так оценил Ткачев сообщение радиста, все мысли и чувства отходят на второй план, кроме единственного желания – опередить противника. Ткачев решительно поднес ко рту микрофон переговорного устройства и, нажав на панели управления кнопку связи с ракетным отсеком, скомандовал:

– Залп!

– Товарищ командир...

– Третья, четвертая ракеты ключ на старт!

– Есть ключ на старт!

– Товарищ командир!

Ткачев не сразу сообразил, что слышит голос радиста.

– На прямой связи командующий флотом! Он требует отменить пуск! – срывающимся голосом доложил тот.

Ткачев похолодел. Значит, все-таки ошибка!

– БЧ-2! Отставить! – выкрикнул он в микрофон. – Слышите: отставить пуск!

– Первая и вторая ракеты вышли, – упавшим голосом доложил в ответ командир ракетного комплекса.

Внутри у каперанга все оборвалось. Очертания предметов и лица вахтенных офицеров поплыли перед глазами. Он выронил из руки микрофон и, чтобы самому не упасть, судорожно схватился за поручень приборной панели.

Выброшенные газовой струей из пусковых шахт ракеты пробили пятнадцатиметровый слой воды и, оставляя за собой расходящийся дымный след, огненными молниями взвились в свинцовое северное небо.

– Наблюдаю старт двух баллистических ракет, – передал по рации командир звена бомбардировщиков, завороженно глядя на вздымающиеся дымные хвосты, кажущиеся тянущимися к небу щупальцами гигантского морского чудовища.

Однако поступивший приказ на перехват вывел пилота из состояния, близкого к оцепенению. Головной «Ту-160» рванулся вслед за уносящимися в небо ракетами. Их сопла развивали тягу, недосягаемую для реактивных двигателей сверхзвукового самолета. Но бьющие оттуда струи огня яркими точками обозначились на экране инфракрасного радара следующего за ракетами бомбардировщика – знак того, что системы наведения захватили цели. Преодолевая десятикратно возросшую перегрузку, командир корабля дотянулся до приборной панели и нажал кнопку пуска. В ту же секунду из распахнувшихся люков под фюзеляжем самолета выскользнули трехметровые остроконечные цилиндры. Из их торцевых частей вырвалось ослепительно-яркое пламя, и обе высотные ракеты-перехватчики, разрезая разреженный воздух, унеслись прочь. На двадцатикилометровой высоте, вдали от закрывающих океан кучевых облаков, они настигли цели. Сначала одна, потом другая ракеты-перехватчики исчезли в факелах разгонных двигателей баллистических ракет. В следующее мгновение друг за другом грянули два мощных взрыва, сжигающих ракетное топливо, защитную оболочку и электронную начинку ядерных боеголовок.

Экипаж высланного на перехват бомбардировщика не услышал прогремевших в небе взрывов и не увидел вспыхнувшего в вышине огненного шара. Но исчезновение на экране радара светящихся отметок уничтоженных целей подтвердило, что поставленная экипажу боевая задача выполнена.

Увидев возле КПП Главкомата ВМФ тонкую фигурку Вероники, Егоров коснулся плеча Ватутина, сидящего рядом с ним на жесткой скамье «Газели»:

– Остановите. Я выйду здесь.

Проследив за направлением взгляда Егорова, Ватутин улыбнулся и, подавшись вперед, скомандовал:

– Коля, тормозни!