Сергей Москвин - Почерк диверсанта

Набиев был уверен, что все рассчитал точно. Он, крупнейший бизнесмен чеченской диаспоры и один из самых богатых чеченцев, проживающих в России, должен был встать во главе Чеченской Республики. Такую уверенность в Набиева вселяло химическое оружие, которым он обладал. У него было все: деньги, вооруженные отряды и мощнейшее оружие, позволяющее диктовать условия любой супердержаве. Цель, которую он поставил, казалась вполне достижимой. И вдруг все обернулось крахом. Ильдар Набиев до сих пор не мог понять, как это произошло. Правительство России не заплатило выкуп, вообще не выполнило ни одного требования террористов. В ответ террористы должны были обстрелять Пятигорск ракетами с газом «VX» и уничтожить его жителей. Но и этого не произошло. Ни одна ракета не взорвалась в Пятигорске. Наоборот, силам безопасности удалось уничтожить террористов. Правда, Набиев не мог сказать этого с уверенностью. Просто нанятые им лидеры террористов перестали выходить на связь. А это означало, что они либо погибли, либо арестованы силами безопасности. Второй вариант был для Набиева наихудшим. Любой из главарей террористов мог сообщить службе безопасности, что действовал по прямому указанию чеченского бизнесмена Ильдара Набиева.

Набиев уже давно не боялся ни милиции, ни прокуратуры. Ни оперативники Управления по борьбе с организованной преступностью, ни сотрудники Управления по экономическим преступлениям, ни следователи прокуратуры ничего не могли сделать с Ильдаром Набиевым. Несовершенство российского законодательства, коррупция в правоохранительных органах и многочисленная команда опытных адвокатов позволяли Набиеву легко уходить от ответственности. Так было всегда, до последнего момента. Но сейчас Набиев действительно боялся. Никто из окружающих не замечал его страха, Набиев умел отлично владеть собой. Он легко мог обмануть своих телохранителей, но как обмануть себя? Хозяин жизни, долларовый миллионер Ильдар Набиев уже четыре дня плохо спал, за последние дни ни разу не улыбнулся, стал вспыльчив и раздражителен. Набиев боялся. Никогда раньше он не вступал в столь серьезный конфликт с ФСБ. «Если арестованные сдали меня, то ФСБ не отступится, – рассуждал Набиев. – Но как выяснить, что произошло в Пятигорске и что в действительности известно ФСБ о моей роли в пятигорской операции?»

Поначалу Набиев рассчитывал, что получит интересующие сведения из средств массовой информации. Но ни телевидение, ни газеты и словом не обмолвились о событиях в Пятигорске. Ни о захвате заложников, ни об угрозе применения химического оружия против жителей города так ничего и не было сказано. Набиев не находил себе места от неопределенности. Но главное, он не знал, как поступить. Пока в пансионате его никто не беспокоил, но Набиев понимал, что так не будет продолжаться вечно: не для того он сколачивал свое состояние, стремился к политической власти в Ичкерии, чтобы запереть себя в маленьком охотничьем домике. Необходимо что-то предпринять. Он больше не мог здесь оставаться.

Набиев прошелся по своей комнате в охотничьем домике, пол которой застилала огромная медвежья шкура. Поначалу богатые охотничьи трофеи, украшавшие домик, радовали Набиева, но после недели проживания стали его раздражать. Набиев остановился перед кожаным диваном. Над диваном к стене была прибита голова благородного оленя с роскошными ветвистыми рогами. Набиев посмотрел в стеклянные глаза оленя.

– Тебе уже ничего не нужно, потому что ты мертвый. А я живой, – сказал он, обращаясь к оленю.

Раньше Набиев не замечал за собой привычки рассуждать вслух и разговаривать с неодушевленными предметами. Но сейчас все изменилось.

Ильдар Набиев больше не ощущал незыблемости своего положения. Он понимал, что из преуспевающего бизнесмена и уважаемого человека вполне может превратиться в тюремного арестанта. Слишком велики были ставки в той игре, которую он затеял. Набиев попытался проанализировать итоги пятигорской операции. Итак, у него больше нет вооруженного отряда. Сейчас это можно сказать однозначно. Потерял он и группу профессиональных наемников, которые выполняли для него самые сложные поручения. Теперь у него уже нет людей, которые смогли выкрасть баллон с газом «VX» из российской воинской части. Черт возьми! Все это не идет ни в какое сравнение с самой главной потерей. У него больше нет баллона! Нет химического оружия, к обладанию которым он так долго стремился!

От страшной досады Набиев даже заскрежетал зубами. У него нет самого главного. Кто он такой без химической бомбы? Удачливый бизнесмен, каких много. Но этого мало, чтобы занять президентское кресло. Только обладание мощнейшим оружием может открыть дорогу к креслу президента Чечни. И химическое оружие в этом случае идеально. В отличие от ядерного оно не требует такого сложного и дорогостоящего обслуживания и при этом почти не уступает ядерному оружию по своей убийственной мощи. И ведь у него было такое оружие! Было! Тридцать шесть литров «VX». Сколько же химических бомб можно сделать из такого объема отравляющего газа? Наверное, даже у самого Саддама Хусейна нет такого количества химических боеприпасов с газом «VX». Как можно было потерять такое сокровище? От тоски и обиды Набиев закрыл глаза. Нет, он должен вернуть себе этот баллон. Вернуть во что бы то ни стало! Но это не удастся сделать, если все время сидеть здесь, как в заточении. Если он хочет вернуть баллон, нужно действовать. Хватит прятаться. Настала пора заявить о себе. Но сначала он выяснит, не опасно ли вернуться к активной жизни. В конце концов, у него есть специальный штат адвокатов. Пусть выяснят, насколько безопасен его выход из подполья.

Набиев тут же связался по телефону с главой своей юридической фирмы и дал ему соответствующее задание. Второй звонок он сделал лидеру чеченской криминальной группировки в Москве, с которым его связывали давние деловые отношения. Набиев знал, что доверять информации можно только в том случае, если она получена из двух независимых источников.

В своих предположениях Павел Чернышов ошибался. Ильдар Набиев не знал, где находится баллон с отравляющим газом. И узнать об этом Набиев хотел не меньше самого полковника Чернышова. Зато о местонахождении баллона знал другой человек. Но в отличие от полковника ФСБ Чернышова и чеченского бизнесмена Набиева, он хотел оказаться как можно дальше от страшного баллона, несущего смерть всему живому. Звали этого человека Валерий Марфин.

В свое время закончив вертолетное училище, Валерий стал пилотом вертолета сельскохозяйственной авиации. Еще существовал Советский Союз, могучий и неделимый. И Валерий Марфин без всякой задней мысли обрабатывал сельскохозяйственные угодья Чечено-Ингушской автономной республики. Но Марфин любил риск, опасность и острые ощущения. А работа по опрыскиванию полей не изобиловала острыми ощущениями. Поэтому вскоре Валерий Марфин пересел в кабину вертолета горноспасательной службы. Такая должность оказалась ему по душе. Валерию нравилось вести машину среди горных вершин, выискивать в горах затерявшихся альпинистов, снимать с ледников обмороженных и потерявших всякую надежду людей. Но так продолжалось недолго.