Илья Деревянко - Операция «Аутодафе»

С вышеуказанными задачами «уборщики» справляются великолепно. Впервые я видел плоды их трудов в номере гостиницы «Астрея-Люкс», где временно проживал под видом американского супершпиона и диверсанта полковника Эрика Андерсена… (см. «Бросок кобры».) Тогда меня чуть было не прищучили два настоящих штатовских агента. Это закончилось для них весьма плачевно, и номер стал смахивать на небольшую скотобойню. По экстренной связи я вызвал «уборщиков», и спустя некоторое время мои апартаменты приобрели прежний вид. Второй раз мы с ныне покойным Костей вызвали «уборщиков» в заваленный трупами и залитый кровью особняк предателя Малевича. (См. «Штрафники».) Результат — аналогичный. Как именно работают эти люди, я не знал, так как в обоих случаях по их вежливой, но настойчивой просьбе дожидался окончания «уборки» в закрытом, не затронутом резней помещении. Свою внешность они тщательно скрывали. Лишь однажды мне удалось увидеть одного из «уборщиков» со спины, да и то — издали…

Теперь о самом генерале. Нелюбин являлся человеком умным, холодным, безжалостным, расчетливым. То есть именно таким, каким и надо быть на его месте. Вместе с тем в нем было много хороших душевных качеств: честность, великодушие, отсутствие низменного страха перед вышестоящими (как у сволочуги Машкова) и т. д. и т. п. И мне не верилось, что Борис Иванович мог быть замешан в грязной истории с массовым похищением пятнадцатилетних девочек. Или интересы Родины потребовали?.. Да нет, глупости! Однако… в рябовской квартире явно потрудились его подручные… А может, кто-то из них скурвился, работает «налево»?! Тогда проще, хотя тоже не сахар. Переманить профессионалов такого уровня обычная преступная группировка не способна. Стало быть…

— Да ну их на фиг! После разберемся, на свежую голову! — промучившись минут десять в различных догадках, махнул рукой я, снял ботинки, прилег на диван и мгновенно уснул…

Снилась, по обыкновению, невероятная гадость. Застреленный мной мордоворот и два добитых «контролером» подранка деловито расчленяли друг друга на куски и упаковывали их в пластиковые пакеты. Стоящий немного поодаль беглый начальник раздавал трупам руководящие указания, а также злобно шипел на меня, клятвенно обещая нечеловеческие муки и скорую насильственную смерть. Под потолком верхом на швабрах носились несколько растрепанных девиц с мертвыми глазами наркоманок. По углам гнусно скалились бесовские рожи.

— Наша служба и опасна и трудна-а-а! — фальшиво напевал противный, дребезжащий голосок.

— Ты, Корсаков, дураком жил — дураком и помрешь! — вещал непонятно откуда тяжелый бас. — Вечно ты ввязываешься в дела, тебя не касающиеся, постоянно мешаешь нам, ставишь палки в колеса! А у самого на теле уже места живого не осталось! Да, наши исконные ВРАГИпокровительствуют тебе, выручают из, казалось бы, безвыходных ситуаций, но на сей раз МЫтебя уничтожим! Помнишь прошлогоднюю пулю в грудь, полученную, кстати, от своих же по ошибке?.. (см. «Бросок кобры».) Молчишь?! Ну, так я освежу тебе память!

Невидимая огненная пятерня вдруг резко сдавила сердце. Я застонал, захрипел, изогнулся дугой. Вся окружающая нечисть злорадно захохотала и принялась хором скандировать:

— По-ды-хай!!. По-ды-хай!!. По-ды-хай!!!

— Господи!!! Помоги!!! — из последних сил выдавил я. В тот же миг окружающее безобразие рассеялось, растворилось в воздухе. Смертельный захват неохотно разжался, а инфернальные голоса сменились классической мелодией моего мобильника. Я медленно открыл глаза. Сквозь добротные шторы в комнату с трудом просачивался солнечный свет, наручные часы показывали 10.30 утра, левая сторона груди болезненно ныла, а мобильник продолжал наяривать по нарастающей.

— Алло? — взял трубку я.

— Почивать изволите, Дмитрий Олегович? — зазвучал в мембране приторно вежливый голос Машкова.

— Изволю, — спросонья хрипло ответил я. — У меня же отгул, как вам известно.

— Ага, отгул, — подтвердил врио, — но почему-то сегодня вокруг вас, господин Корсаков, наблюдается странный ажиотаж. В пять утра мне звонит домой Марков, интересуется состоянием ваших дел и настойчиво напоминает — вы у нас на особом счету, герой Управления, — слово «герой» Машков произнес с плохо скрытой неприязнью. — Ну и так далее и тому подобное. А в завершение требует, чтобы о всех ваших служебных перипетиях я докладывал непосредственно ему… В пять тридцать новый звонок, от Бориса Ивановича Нелюбина. Я снова слышу о вашей незаменимости, оперативной гениальности, двух звездах Героя России, о прочих выдающихся заслугах… С чего бы это, майор?!

— Понятия не имею, — проворчал я. — Вы лучше у них спросите.

Секунд пятнадцать Машков молчал. Вероятно, давился ядовитой слюной.

— И самое интересное, оба генерала требовали у меня немедленного отчета о «деле пятнадцатилеток», — прошипел наконец он. — Мы люди служивые, дисциплинированные, намеки начальства понимаем, — усилием воли полковник подавил душившую его злобу и сменил змеиное шипенье на прежний тон: — С сегодняшнего дня вы, майор, подключаетесь к работе по «пятнадцатилеткам». Поезжайте в Д…й район. Там две недели назад пропала некая Марина Соколова. Последний раз ее видели направляющейся в сторону Парка культуры и отдыха. Остальные подробности узнаете в Д…м ОВД. А заодно разберитесь в истории с осквернением могил на расположенном там же старинном кладбище. О результатах доло?жите… — Машков хотел сказать «лично мне», но не сдержался и швырнул трубку.

«Эк разобрало нашего карьериста! — с усмешкой подумал я. — Он, похоже, вообразил, будто я, через его голову, напросился на участие в „деле пятнадцатилеток“. Ради карьерного роста, как исходя из собственной сущности, уверен врио. А на самом деле — это Рябов меня подстраховал. Задействовал не только Маркова, но и Нелюбина — эдакую тяжелую артиллерию. Борис Иванович прочно стоит на ногах и стремительно движется вверх по служебной лестнице. Ослушаться егоМашков не посмеет ни под каким соусом! Хотя Нелюбин из несколько иного ведомства и к нашему Управлению прямого отношения не имеет. Н-да-а! Постарался шеф на славу. Даже переборщил слегка… А впрочем… Нет!!! Все правильно он сделал. Рябову же неизвестно, что в квартире поработали таинственные «уборщики», никакой оперативно-следственной группы в ней не было и Машков ничего не знает о ночном происшествии…»

Я поднялся с дивана, направился в ванную, но в холле вдруг остановился, нахмурился. Вспомнились недавние события и чудесное исчезновение трех трупов, луж крови, ошметков, мозгов… «Уборщики»-то наверняка из «лавочки» Нелюбина! Весь вопрос — работали они официально или «левака давили». Наиболее вероятен второй вариант… А если нет?!! Тогда зачем Борису Ивановичу подключать к расследованию меня?! Ведь коли он замешан в «деле пятнадцатилеток», то мое участие в расследовании генералу не с руки. С его точки зрения, я впрямь «гордость ФСБ» (подробнее см. «Штрафники») и способен ему всю малину испортить!.. Стоп, стоп, стоп! Положим, он не причастен к исчезновению девочек, но «уборщики» все же присланы им! — внезапно осенило меня. — Типа помог избежать неприятностей с Машковым. Но в таком случае люди генерала ведут наблюдение за домом Рябова и… за мной. Как давно?!. Зачем?!. С какой целью?!! Ох-хо-хо! Тут может быть столько вариантов ответа, что, отгадывая правильный, мозги сломаешь!.. Ладно, при первой же возможности спрошу Нелюбина напрямую. Попробую разрубить гордиев узел!!!» — в конце концов решил я и отправился принимать душ. Потом побрился, почистил зубы, выпил чашку крепкого чая, коротко помолился и поехал на север города в Д…й район.