Анатолий Сарычев - Подводное сафари

В дверях возник матрос с комплектами чистой матросской формы и полотенцами.

– Дневальный проводит вас в душ! К сожалению, у меня маленький корабль и мыться вам придется по очереди, – нейтральным тоном проговорил капитан.

Едва Виталик вышел из кают-компании, как Клим повернулся к капитану, который тоже направлялся к выходу, желая оставить таких неприятных гостей наедине.

– Капитан! Очень интересная картина висит за вашей спиной. Кто, если не секрет, художник? – спросил по-английски Клим, не желая показывать свое знание русского языка.

– Это мой матрос в прошлом году нарисовал, Серегин. Дембельская работа. Парень ушел в армию после третьего курса художественного училища, – ответил капитан, и его лицо сразу разгладилось.

Говорил по-английски старший лейтенант довольно сносно, но немного запинался. Сказывалось отсутствие постоянной практики.

– Девушка как живая, и прямо хочется бежать ей на помощь! – высказал свое мнение о картине Клим.

– Картина сделана на стекле. Парень владеет методикой работы со стеклом, – пояснил капитан, останавливаясь перед дверью. И начал рассказывать об остальных картинах, которые тоже, оказывается, рисовал Серегин.

– Дайте связь с Москвой! – приказал Виталик, незаметно появившийся в кают-компании.

– Есть! – сказал капитан, снимая телефонную трубку со стены.

Радист сторожевика соединился с Москвой буквально сразу.

– Номер сто шестьдесят семь – двенадцать – шестнадцать! – приказал Виталий. – Привет, папа! Все в порядке!

После этого последовала длинная пауза, во время которой Виталик только поддакивал. Наконец ему удалось вставить слово:

– Мне нужен один излучатель морского базирования «МБГ-89» завтра в Краснохолмске. Мы попробуем его использовать в учениях морской пехоты.

Последовал новый выговор сыночку, который спокойно перенес генеральский разнос, продолжая настаивать на своем:

– Мне очень надо! Вопрос жизни и смерти!

Наконец Виталий повесил трубку на стену и устало сказал:

– Афера, конечно, это высшей пробы, но попробовать стоит. Излучатель морского базирования «МБГ-89» можно поставить на дне около этого острова. За день-два я его переналажу, а в нужное время он всплывет и начнет излучать. Вся электронная настройка этого острова пойдет вразнос, а клиенты получат совершенно незабываемые впечатления.

– Но после смерти Мусы они могут свернуть свою деятельность на острове? – высказал предположение Клим.

– Там такие бабки крутятся, что только глобальная катастрофа может отогнать любителей экстрима от острова, тем более что он частное владение, – сказал Виталик и присел к столу.

– Муса ведь руководил всей конторой на острове и держал все нити в своих руках, – снова высказал сомнения Клим.

– Именно поэтому завтра в Краснохолмск прилетают три самолета из Европы. Никто не будет отменять мероприятие стоимостью шестьдесят семь миллионов долларов ради одного человека.

– Сколько же стоит билетик на такой экстрим? – озадаченно спросил Малыш.

– До полутора «лимонов» «зеленью», – последовал немедленный ответ Виталика, который, похоже, взял руководство операцией в свои руки. – Самолеты будут ждать наших клиентов в аэропорту. Вчера угнали еще один самолет и всех молодых людей сняли с рейса. Это тебе о чем-нибудь говорит?

– Неужели ничего нельзя сделать? – спросил Клим, только теперь понявший, из какого дерьма ему удалось вылезти и остаться в живых.

– Если моя подруга не обманула, то сделаем! Есть еще одна задумка! Ты говорил, что дичи дают фору около часа? – спросил Виталий, присаживаясь к столу. Взяв листок бумаги, он начал что-то быстро набрасывать на нем, полностью уйдя в расчеты, понятные только самому конструктору.

Малыш дернул Клима за руку, выводя за собой в коридор.

Виталик так и не услышал, как они вышли.

Едва катер ткнулся в причал, как послышался рокот снижающегося вертолета.

Зеленый транспортник тяжело коснулся бетона, сдувая с него всю пыль.

– Вот вам от меня! – сказал капитан, протягивая Виталику, который просидел всю ночь в кают-компании, чертя загадочные схемы и делая вручную расчеты, деревянный бочонок.

– Это что? – спросил Виталий, тараща на капитана красные от бессонной ночи глаза.

– Тут иногда рыбка плавает, икру мечет, ну мы и собираем, – застенчиво сказал капитан, ставя деревянный бочонок на стол.

– Ну спасибо, капитан, – сказал Виталий, махнув рукой Малышу, который с готовностью подхватил бочонок и сразу же уложил его в солдатский вещевой мешок, которым запасливый боцман успел снабдить Малыша.

Сейчас, одетый в синюю матросскую робу с мичманскими погонами, Малыш смотрелся не просто великолепно, а ослепительно. Мичманка сидела на затылке, сверкая лакированным козырьком. Подобрать фуражку соответствующего размера боцман не смог, но все равно Малыш был доволен.

Клим и Виталий тоже были одеты в матросскую робу, но смотрелись менее ослепительно, чем Малыш.

Взбежав по трапу на борт вертолета, они уселись на скамейки и только тут обнаружили большой металлический цилиндр, крепко принайтованный к полу.

– Это и есть знаменитый излучатель морского базирования «МБГ-89»? – спросил Клим, внимательно осматривая излучатель, больше похожий на обрезанный кусок баллистической ракеты.

– Очень хорошо, что привезли! – только успел сказать Виталий, как вертолет увеличил число оборотов и резко взмыл в воздух.

Буквально через пару минут открылась дверь в пилотскую кабину, и из нее вышел один из летчиков в звании майора. Присев рядом с Виталием, он передал ему лингафон, который тот прикрепил к горлу.

Десять минут летчик и Виталий что-то обсуждали, активно помогая при разговоре руками, но так и не пришли к единому мнению.

Забрав лингафон, летчик ушел к себе, а Виталий, привалившись затылком к стенке, заснул. Но как только вертолет пошел на снижение, Виталик открыл глаза. Потянувшись всем телом, он повернул голову вправо-влево и сразу полез в карман за сотовым телефоном.

– Не рано ли звонить? – попробовал вмешаться в ход событий Клим.

– Я сам знаю, что мне делать! – оборвал Виталик.

Клим не стал напоминать, что он хоть и в обличье креола, но имеет звание капитана первого ранга, а состоит в должности вице-адмирала, но, прекрасно понимая, что без Виталика они никогда положительно не завершат операцию, решил промолчать.

Правда, внутренний голос не преминул ему ехидно заметить: «Это в тебе старческий гонор говорит! Ты привык все нити операции держать в собственных руках, а тут какой-то пацан перехватил инициативу и ты ничего сделать не можешь!»

Виталий между тем позвонил Генриетте и начал разговор: