Александр Тамоников - Мститель

Очнулся Дементьев в темной каюте судя по всему небольшого теплохода, стоявшего либо у причала, либо на реке, на якоре. Шума движения слышно не было. Андрей поднялся. Тряхнул головой, выглянул в иллюминатор. Увидел берег, поросший лесом. Значит, судно, на которое его доставили, предварительно усыпив сильно и быстро действующим снотворным, стояло возле берега. Вопрос, далеко ли от Ростова? Андрей включил свет в каюте. На столике стояла бутылка с минеральной водой, лежали его сигареты, зажигалка рядом с пепельницей. Капитан проверил карманы. Ни оружия, ни документов, ни денег при нем не было. Бандиты сняли и часы. Андрей открыл крышку бутылки, жадно припал к горлышку. Утолил жажду, сушившую полость рта после снотворного. Еще бы таблетку аспирина выпить, но аптечки в каюте не было. Он присел на диван, закурил. Сделал две затяжки, затушил окурок. Дым вызвал приступ тошноты. Сплюнув на пол, Дементьев подошел к двери. Она, как и ожидалось, оказалась закрытой. Андрей ударил по ней ногой, крикнув:

– Эй, на палубе?! Что за дела?

В коридоре раздались шаги. Дверь открылась, и Дементьев увидел улыбающуюся физиономию Кабадзе:

– Проснулся, мент? Как чувствуешь себя?

Андрей отошел к дивану-полке, присел:

– Как чувствую себя, спрашиваешь? Хреново чувствую. За каким чертом было колоть мне всякую гадость? Хотя... меры предосторожности, предпринятые тобой, говорят о том, что ты предполагаешь отпустить меня после разговора.

Кабадзе присел на противоположный диван. Каюта походила на купе железнодорожного вагона. Разница состояла в том, что вместо окна был установлен иллюминатор. Бандит увидел след от плевка:

– Ай, нехорошо ведешь себя, мент? Разве приличные люди плюются на пол?

– На пол, значит, нельзя? А на стены, потолок?

– Ладно! Перейдем к делу. Что за информацию ты хочешь продать мне? Никаких документов в сумке я не обнаружил. Впрочем, это объяснимо. Только идиот потащит с собой ценные бумаги в надежде тут же получить за них деньги, а не пулю в лоб. Так что за информация?

Дементьев посмотрел на дверь:

– Ты уверен, что нас никто не слышит?

– На теплоходе верные мне люди.

– Я спросил не о том, кто находится на этом суденышке, а о том, уверен ли ты, что нас никто не слышит.

– Считай, никто не слышит.

– Что ж, дело твое, но предупреждаю, если суть нашего разговора станет известна твоим надежным людям, то тебе может не поздоровиться. Более того, ты будешь обречен.

– В чем дело, мент?

– Обеспечь секретность наших переговоров. Мою настойчивость ты оценишь позже.

– Говори, нас никто не слышит!

– Хорошо! Тогда позволь представиться: капитан спецподразделения Главного управления по борьбе с терроризмом Дементьев Андрей Семенович! Как и говорил, не совсем мент, не совсем участковый. Большего по телефону сказать не мог.

Кабадзе впился в Андрея черным безжалостным взглядом:

– Офицер спецслужбы?

– Да, Кабан! Тебе дали уйти из Москвы по решению командования Управления. И мой визит на квартиру Каримова, которого ты завалил, был игрой.

– Ты самоубийца? Или у тебя крышу снесло после получения крупной суммы денег? Только безумец или смертник способен прийти к своему врагу для того, чтобы открыться ему! Но в спецслужбе смертников не держат, хотя вы все по натуре своей смертники. Но не для данной ситуации. Ты не понимаешь, что теперь я просто обязан убить тебя?

– Это ты не совсем понимаешь, в какое положение попал. Разве стала бы спецслужба посылать на контакт с тобой своего офицера, не обеспечив его полного прикрытия?

Глазки Кабадзе забегали. Действительно, спецы всегда прикрывали своих. Но тогда зачем объявился этот Дементьев?

Андрей, видя замешательство противника, произнес:

– Да расслабься ты, Кабан! Если бы мы хотели завалить или захватить тебя, то теплоход подвергся бы штурму сразу после того, как на борт выгрузили меня. И на этот раз тебе не удалось бы уйти.

Поняв, что попал в засаду, Кабан прошипел:

– А твое начальство не подумало о том, что перед тем, как подохнуть самому, я завалю тебя?

Дементьев ответил спокойно:

– Мое начальство продумало все варианты перед тем, как выходить на тебя! Кстати, ты не задумывался, как я узнал номер твоего сотового телефона? От старого же ты избавился? Что молчишь? Не задумывался! А зря. Впрочем, все равно тебе это ничего не дало бы. Мы вытащили бы тебя из кошары под Хаба-Юртом, где ты последнее время отсиживался. Или это не кошара, а дом со всеми удобствами и кучей проституток в придачу? Что совершенно не важно. Служба вела тебя от самой Москвы, и сейчас на дисплее спецаппаратуры штаба Управления светится точка, указывающая на место твоего нахождения.

– Ты блефуешь, капитан! Я проверял и одежду и машину земляка Каримова. И никаких «жучков» не обнаружил. Хотя использовал импортную аппаратуру. Вы не могли вести меня.

– Откуда мне известно, что ты прятался у Хаба-Юрта?

– Это несложно просчитать.

– А как просчитать то, что ты выйдешь из укрытия, чтобы прибыть к Ростову в 2 часа ночи? Не позже и не раньше? Тебе рассказать, каким маршрутом ты шел сюда? Заезжал в Ростов или нет? Останавливался ли в Батайске? Или на каких постах ДПС тормозили твою машину? Рассказать?

– Но я не нашел ни одного «жучка»!

– Верно, потому, что мы просто их не применяли! Как же ты мог обнаружить то, чего не было?

– Но тогда как вы могли пасти меня?

Дементьев усмехнулся:

– Мы применили другое, более совершенное средство установления контроля над объектом!

– Какое, черт бы вас всех побрал?

– Радиоактивное вещество, по излучению которого спутник может установить, где ты находишься в то или иное время. Царапина от наручников, что я надевал на тебя в Москве на квартире Каримова, уже прошла?

– При чем здесь царапина?

– Через нее и был введен спецпрепарат.

Физиономию Кабадзе исказила гримаса ненависти с примесью страха. Он взревел:

– Что??? Вы подвергли меня радиоактивному облучению? И теперь я обречен на медленную, но верную смерть? И это говоришь мне ты? Надеясь, что я выпущу тебя отсюда? Да я сейчас же пристрелю тебя, как позорного шакала.

Кабадзе выхватил пистолет.

Дементьев взглянул на бандита:

– Успокойся, Кабан, твоей мерзопакостной жизни ничего не угрожает. Пройдет время, и препарат будет без посторонней помощи выведен из организма, не нанеся ему никакого ущерба. Считай, что лишний раз тебе сделали рентгеновский снимок. И не ори, как беременная ослица, не привлекай ненужного внимания, все самое интересное в нашем разговоре еще впереди. Ствол, кстати, тоже убери, а то выстрелишь ненароком. Вот тогда действительно обречешь себя на медленную, мучительную смерть.

Кабан вытер со лба неожиданно выступившие крупные капли пота: