Сергей Зверев - Полосатый геноцид

– Стой! – закричал изумленный шаман белому незнакомцу, начиная соображать, что происходящее не соответствует его ожиданиям. – Где тот, с кем я говорил?!

Озадаченный этим вопросом, Сандерс, который уже вошел в круг, тоже остановился и вдруг услышал сквозь слитный шелест пламени, ветра и недалекой реки непонятное гудение где-то сбоку. Он обернулся и вдруг разглядел в полумраке за кострами что-то смутно похожее на армейский грузовик с кузовом-кунгом, увидел мелькнувший у раскрытой двери кунга силуэт человека в странном балахоне. Где-то на заднем плане сознания скользнула странная мысль: а балахончик-то явно не из пальмовых листьев пошит. И что это за грузовик? Неужели у дикарей есть такая техника? Глаза же проследили, как силуэт скрылся внутри кунга, за ним закрылась дверь…

Рейвен пулей влетел внутрь кунга, захлопнул дверь, еще раз проверил окошки – нет, все закрыты, сорвал с себя защитный костюм и сетчатую маску. Иисусе, как в этом балахоне душно! Но лучше поберечься, хоть профессор и говорил, что для африканцев укусы его пчел не опасны. Кто знает, насколько это утверждение справедливо для афроамериканцев. Да и просто нет никакого удовольствия в пчелиных укусах, даже если они не опасны. Рейвен сжал в руке пистолет – против пчел он, конечно, бесполезен, но снаружи пока еще есть люди, против которых «беретта» будет вполне эффективна…

От длившегося считаные секунды созерцания странной картины Сандерса оторвал условный сигнал, означавший, что остальные американцы уже зашли в тыл дикарям и сейчас откроют по ним огонь. Пора уходить с линии огня. Падая на землю, он увидел, что связанный Карвер незамедлительно последовал его примеру. Похоже, сигнал был знаком и ему. В следующую секунду над поляной загрохотали автоматные очереди. И в этот же момент внутри круга стало светло как днем – и с той стороны, где Сандерсу привиделось какое-то движение, и с противоположной стороны поляны вспыхнули мощные прожекторы.

Все было кончено не просто быстро – в считаные секунды. Большинство воинов мбунде успело, в лучшем случае, лишь схватиться за свои винтовки, прежде чем их срезало градом пуль. Только шаман догадался, что есть прямая связь между странными звуками, которые донеслись откуда-то сзади, и тем, что пленник и человек из машины почти одновременно бросились на землю. И он тоже растянулся в траве, приказывая своим воинам открыть огонь и понимая, что спасти их уже не в силах…

В наступившей тишине Сандерс поднялся с земли, отряхнулся и подошел к Карверу. Брезгливо отпихнул лежащий на приятеле труп воина мбунде, нашпигованный пулями. От зарослей бежали остальные американцы. Видя, что им никто не отвечает, они прекратили стрельбу. Сандерс тем временем помог Карверу подняться. Инструкторы бросились развязывать своего начальника, что-то радостно горланя о том, как они показали «этим вонючим обезьянам». Практически каждый успел помесить ногами мертвых дикарей. И вдруг один из инструкторов, здоровый мексиканец по фамилии Родригес, ввел Сандерса в натуральный ступор, по-простецки хлопнув его по плечу со словами:

– А ты здорово придумал с прожекторами! Просто класс! Мы их словно в тире поснимали – раз-раз, и готово.

Ошеломленный блондин не успел ничего ответить мексиканцу: развязанный Карвер, отдышавшись и потребовав тишины, в свою очередь, озадачил соратников неожиданным вопросом:

– Где Рейвен? Эти, – он пнул убитого мбунде носком ботинка, нагнулся и поднял его оружие, – собирались отдать меня ему.

– Но при чем здесь твой заместитель, Сэм? – вопросом на вопрос ответил удивленный Сандерс. – Ты же сам отправил его в Монровию за амуницией накануне своего исчезновения. В учебный центр он, правда, до сих пор не вернулся, но…

Джон Сандерс замолк, пораженный осенившей его вдруг догадкой, – так вот о ком говорил главный из дикарей, когда спрашивал: «Где тот, с кем я говорил?» Он говорил о Рейвене! Но почему… Внезапно осознав, что услышанное им перед перестрелкой гудение не только не исчезло, но и усилилось, Сандерс отвлекся от странного разговора и своих мыслей, видя, что остальные также недоуменно оглядываются по сторонам. Что же это, черт возьми, гудит?

Спецназовцы не ушли от поляны, но все же приняли предупреждение Ольги во внимание и к машине с ульями решили пока не приближаться – слишком многое еще оставалось неясным. Очень скоро Локис понял, что Барышня не ошибалась, – сначала кто-то целым стадом, но довольно тихо, к тому же пригнувшись, протопал позади десантников в сторону берега, потом еще один сократил путь через высокую траву перед ними, благо часовых там уже не было. И не прошло и пяти минут, как они из своего укрытия уже наблюдали за жутким зрелищем, развернувшимся на поляне в свете внезапно вспыхнувших прожекторов, часть которых оказалась размещена прямо на деревьях перед десантниками. «Хорошо, что не вышли на поляну, – машинально отметил Махов, – а то сейчас оказались бы у всех на виду…» «Это не бой, это бойня», – с отвращением думал Локис, глядя, как полуголые африканцы падают, скошенные автоматными очередями. Хорошо, если хоть один из них успел хоть пару раз в ответ на спуск нажать. А ведь наверняка – ни один. При этом патронов на них перевели – толковому снайперу на роту бы хватило. Да, это очень по-американски…

Потом из кучи трупов вдруг поднялся американец – тот самый, с немыслимо белой для Африки кожей, который приехал на «Хаммере», – и помог подняться связанному заложнику. Следом из кустов прибежали другие американцы – те, что перестреляли негров, и принялись чисто по-детски радоваться своей «победе», при том, что среди них, кажется, тоже имелась парочка афроамериканцев. Радовались они, впрочем, недолго – пока освобожденный заложник не озадачил их каким-то вопросом. В наступившей паузе сквозь шум ветра Локис услышал странно знакомое гудение.

И вдруг Владимир вспомнил, как много лет назад, впервые оказавшись на пасеке деда Тимофея, очень боялся пчел. И как дед, который серьезно, без ненужного юмора отнесся к страхам внука, учил его, маленького, как надо спасаться от разъяренного роя, – прыгать в воду. Рядом с ульями у деда был пруд. Под водой пчела не достанет, учил дед.

Зловещее гудение нарастало.

– Это пчелы! Пчелы-убийцы! Быстро к воде! – почти кричал Локис, подхватывая связиста. Махов бросился на помощь, вдвоем они поволокли раненого по зарослям к реке. Гудящая смерть не отставала и лишь своевременная реакция Владимира дала десантникам шанс. За спиной на поляне, там, где было светло как днем, вновь загремели выстрелы, послышались крики. Но русские десантники, похоже, стрелков не интересовали. Да и стрельба очень быстро прекратилась. Крики боли и ужаса вперемешку с отборной руганью тоже доносились недолго. Воспользовавшись секундной задержкой на берегу, ничего не понимающий Решето возмущенно прохрипел: