Сергей Алтынов - Десантура разминается

Сев в машину, Казаков тут же связался с Юрием Генриховичем:

– Слушайте, Максим ведь после растяжения лечился у какой-то массажистки, вроде Аллой зовут. Молодая, интересная. Не знаете, кто?

– Да, есть такая, – не задумываясь ответил генерал. – Хорошая массажистка. Тебе нужен ее адрес? Сейчас скажу.

Очередной клиент Аллы Григорьевны был мужчина средней комплекции. Водорезов (а это был он) прибыл по рекомендации, впрочем, как и многие другие, нуждающиеся в грамотном, квалифицированном массаже. Роста невысокого, телосложения среднего, правда, без живота, но и без особых мышечных излишеств, да и лицом самый обыкновенный, что называется – из толпы. Массируя правую руку клиента, Алла увидела уродливый рваный шрам на внешней ее стороне, тянувшийся чуть ли не до плеча. Она старалась не задевать травмированную зону, отчего сам процесс массажа немного застопорился.

– Мне не больно, – произнес клиент, даже не глядя на нее. – Работайте, не обращайте внимания.

– Это вас... ножом? – не удержалась от вопроса Алла.

– Осколки взрывного устройства, – бросив на женщину отстраненный взгляд, ответил клиент. – Легли так, будто и в самом деле десантным ножом проехались. В полевом госпитале все удивлялись.

– Вы военный? – полюбопытствовала она.

– Да, – ответил он. – Вы продолжайте, продолжайте.

Алле ничего не оставалось, как продолжить. Военные ей представлялись, как и большинству молодых женщин, – красивыми и здоровенными. У клиента же была внешность токаря или фрезеровщика, ну самое большее мастера производственного обучения. Так, во всяком случае, казалось Алле Григорьевне. Этот человек скорее всего какой-нибудь техник или при складе армейском. Ни на летчика, ни на десантника он никак не тянул.

Отработав положенное сеансом время, Алла сказала, что мужчина может одеться.

– Простите, ваше имя в талоне неразборчиво написано, – зачем-то сказала Алла, принимая от мужчины деньги за работу.

– Меня зовут Николай, – ответил клиент. – Можно без отчества...

«Хмурый тип», – с легкой досадой подумала Алла. Никакого внимания, никаких попыток ухаживания. Или он не замечает, что перед ним симпатичная (нет, пожалуй, все-таки красивая!) женщина. Пусть не юная девушка, но и не дама бальзаковского возраста. Излишнего мужского внимания Алла не любила, но и когда с тобой вот так вот, точно с кирпичной стеной... Она ведь, между прочим, не замужем.

– Мой телефон у вас есть, по поводу следующего сеанса созвонимся завтра, – произнесла она на прощание.

Клиент собрался было что-то ответить. Но в этот момент дверь массажного кабинета открылась, и без предварительного стука на пороге появился высокий здоровенный детина, одетый в дорогой плащ и тяжелые блестящие лаковые ботинки сорок пятого размера. Если бы Алла работала в поликлинике ФСБ, то, возможно, узнала бы полковника Игоря Казакова. Но она была массажисткой частной клиники и оттого приветствовала вошедшего без должного почтения:

– У нас принято стучать, – вежливо, но строго произнесла она. – Вам назначено на сегодня? Где ваш талон?

– Талоны в трамвае, – произнес в ответ Казаков. – А у меня к вам вопросы иного порядка. На сегодня ваша работа закончена. Отпустите клиента, разговор будет долгим.

Казаков мог бы для официоза показать женщине свое служебное удостоверение, но он не хотел лишний раз светиться перед посторонними. Сейчас этот плюгавенький мужичок уйдет, и Игорь Алексеевич без лишних ушей объяснит массажистке, кто в доме хозяин.

– Для начала снимите свой плащ и повесьте его в гардеробе! – довольно жестким голоском отозвалась Алла Григорьевна.

– Для начала мы останемся наедине, – кивнув на Водорезова, произнес Казаков.

«Какой-то бандитский тип! – Аллу охватил испуг. – Сейчас клиент, так называемый военный, удерет отсюда, и что тогда делать?»

– Не задерживайтесь, у меня мало времени! – шагнув к Николаю, продолжил Казаков. – Прошу на выход, дорогой товарищ!

– Может, и в самом деле сперва плащ снимете? – чуть отступив, негромко и буднично как-то спросил Водорезов.

Казаков заметно налился краснотой. Когда всякая шелупонь поднимала голос, полковник этого не выносил. Это в служебном кабинете он вынужден был сдерживать себя, дабы не испортить карьеры. Но когда представлялась возможность порукоприкладствовать безнаказанно, то Игорь Алексеевич никогда ее не упускал. Сейчас он собрался взять неказистого строптивца за шиворот и одним махом вышвырнуть его в коридор. Милицию тот звать не будет, а баба-массажистка станет куда вежливей и послушней. Он уже потянулся, чтобы схватить мужичка за ворот, как вдруг почувствовал в руке острую, нестерпимую боль. Мужичок же сделал пару неуловимых движений, после которых Казаков потерял сознание, тяжелым мешком рухнув на пол массажного кабинета.

– Что это? – держась обеими ладонями за виски, спросила Алла.

– Вовинам, – так же мрачно и отстраненно ответил Николай.

Он по-прежнему не смотрел на Аллу Григорьевну, обшаривая карманы поверженного противника.

– Что вы сказали? – переспросила женщина, с трудом приходя в себя.

– Вьетнамское боевое искусство, – ответил Водорезов, извлекая из подмышечной кобуры Казакова табельный пистолет.

– Ой! – аж взвизгнула Алла, будто увидела мышь.

– Не «ой», а пистолет Макарова, – буднично проговорил он в ответ, осматривая оружие, – с полным боекомплектом, все восемь патронов. А это что? – Николай извлек из внутреннего кармана полковничьего плаща фээсбэшное удостоверение. – Некто Казаков, полковник ФСБ. Часто, Алла Григорьевна, к вам такие персонажи вламываются?

Тут он наконец-то посмотрел на нее.

– Н-нет, – с заметной дрожью в голосе ответила Алла.

– Ясно, – вновь помрачнев и опустив взгляд, проговорил Николай. – Полковник не полковник?! Вот хам редкостный. Через секунд двадцать очухается, придется поговорить. – Он тяжело вздохнул, держа при этом трофейное оружие в боевом положении.

– Может, милицию вызвать? – спросила Алла.

– Она в любом случае позже приедет, – чуть менее хмуро ответил Николай и снова поднял на нее глаза.

И Алла отметила, что глаза у ее заступника были красивые. Умные, темно-карие, с каким-то внутренним огоньком.

– Вы этот... как же это называется... – начала было Алла, пытаясь дать определение воинской специальности Николая.

– Нет, я тот, – не дав ей закончить, сказал Николай.

– Вы из отряда «Альфа»? – подобрала точное определение Алла.

– Нет, спецназ ВДВ, – ответил Николай, вновь переведя взгляд на вяло зашевелившегося Казакова.

Надо же, все-таки десантник! Но не летчик и не моряк. Алле Григорьевне оставалось лишь изумленно покачать головой. И ведь по поводу валявшегося у их ног нахала не ошибся – минуты не прошло, а фээсбэшник на полу уже шевелился.