Сергей Алтынов - Армейская заповедь

– Лихой парнишка был этот Нечаев, – произнес Николай, продолжая изучать материал.

«Кровавый генеральский бизнес продолжается и сегодня. Автоматы, пулеметы, взрывчатка пополняют арсеналы чеченских боевиков, наркомафии. От своего же оружия погибают солдаты и милиционеры...»

Расшифровывать вслух имя «крестного отца оружейного бизнеса» Шумилов и Николай не стали. Им оно было ясно окончательно, а девчонкам (у которых мог оказаться тонкий слух) этого знать необязательно.

– Можно войти? – отнюдь не вопросительным тоном поинтересовалась из-за дверей бизнес-леди Миронова.

– Пожалуйста, – отозвался Шумилов.

Нелли и Екатерина появились на пороге комнаты с весьма недовольным видом. Вероятно, слова благодарности показались им слишком скупыми. Водорезов мысленно молил Всевышнего, чтобы, кроме них с Димой, никто больше понятия не имел о просмотренном «кине».

– Еще раз большое спасибо, – убирая ноутбук, проговорил Шумилов. – Мы вынуждены вас покинуть.

– Как?! – почти одновременно вспыхнули обе.

Катя спросила в полный голос, не скрывая присущей ей творческой эмоциональности, а Нелли пошушепотом, одними красиво очерченными губками. Николай хотел было подбодрить девчат, но не нашел нужных слов. Шумилов опередил его:

– Если через два дня мы не выйдем с вами на связь, девчата, то у вас два пути – либо утопить все эти фильмы-рисунки в глубоком озере, либо позвонить вот по этому номеру, – Шумилов протянул бумажку с цифрами: – Это прямой номер генерала Прохорова. Разговаривать вам можно только с ним. Он решит любую вашу проблему, выделит охрану и так далее...

– А вы где будете? – поинтересовалась Нелли, стараясь держаться гордо и царственно.

– Далеко, – ответил ей Николай.

Не говорить же, что «на том свете».

– Желаем удачи, – как ни в чем не бывало попрощалась с ними госпожа Миронова, мягко обняв за плечи заметно подрагивающую подругу.

Николай давно понял, что неравнодушен к этой Нелли. В ней было редкое сочетание девчонки-пионервожатой и дамы дворянского происхождения и воспитания. Обычно бывает либо одно, либо другое, а в этой молодой женщине странным образом уживались оба этих образа.

– То, что убили племянника Островного, – признак усиления «армейского влияния», – оторвал Водорезова от отвлеченных размышлений Шумилов, как только они вернулись в его машину. – Клим сделал серьезный ход, судя по всему, берет инициативу в свои руки... А вот Островной вряд ли узнает правду о гибели своего родственника и протеже.

Мой дядя самых честных правил... Нашлись такие, кто «поправил» и самого дядю. Хотя тот и не принадлежал к когорте самых честных.

– Верно, – согласился Николай вслух. – Куда едем сейчас?

– Смотри! – Шумилов раскрыл ноутбук, вывел на экран карту Московской области. – Поселок Чистоозерный. Именно рядом с ним был атакован автозак... Попробуем поискать Гриднева в его окрестностях. Например, вот здесь!

С помощью мыши Шумилов увеличил один из квадратиков карты, и перед ними предстал участок, на котором были обозначены смешанный лес и дачный поселок.

– Нет смысла тащить Гриднева в более отдаленную точку. Если они собираются сделать с ним то, что предполагаю я, Сашке осталось жить не более суток. У наших противников немного времени, у нас еще меньше... Именно поэтому мы сейчас попытаемся найти Гриднева, а уже потом нанесем приятный визит генералу Островному.

– Почему все-таки в этом квадрате? – внимательно изучая изображение, спросил Николай.

Действовать вслепую и на авось было не в его правилах. Впрочем, и не в Диминых.

– В дачном поселке несколько участков зарегистрированы на дальних родственников генерала Островного, – пояснил Дима. – Есть еще вопросы?

Вопросов у Водорезова не было. Неплохо все-таки иметь под рукой такого вот контрразведчика.

Не прошло и часа, как они миновали дорожную табличку «пос. Чистоозерный». Не останавливая машины, Шумилов вновь протянул Николаю черную шапочку-маску. Как только машина свернула с шоссе на лесную дорогу, точно такую же Дмитрий надел и на собственную голову. Похоже, на этот раз Шумилову тоже придется выступить в образе ниндзя. Водорезову же, как говорится, не привыкать...

– Сева Кунг-фу? – недоуменно, при этом враждебно-настороженным тоном осведомился Глеб Виссарионович.

– Я, Сенатор, – ответил низкорослый бочкообразный лидер невесть откуда взявшихся освободителей. – Никто другой не пожелал выручить тебя... Не ожидал, верно?

Глеб Виссарионович молча оглядывал своего спасителя. Саша Гриднев, в свою очередь, с вопросами не торопился.

– Тебя ждет пожизненное. На сей раз менты вцепились в тебя намертво, – улыбнулся Сева. – Возвращайся, если хочешь.

– А он? – кивнул в сторону Гриднева Сенатор.

Сева лишь пожал плечами.

– Ты отвечай, Сева, – в негромком голосе Сенатора появилась властная, не терпящая возражений интонация. – Зачем тебе Рамзес?

– Он еще и Рамзес, – на сей раз Сева усмехнулся зло, узенькие глазки глубоко ушли под тяжелые надбровные дуги. – Ответы, Сенатор, ты получишь в ближайшее время... А сейчас заткнись!

Последнюю фразу Сева Кунг-фу просто-таки рявкнул. Пожалуй, впервые, если не считать общения с тюремным спецназом, с Сенатором разговаривали таким тоном. И кто?! Вчерашний гопник-пэтэушник, шпана, сенсей недоделанный, вонючка! Однако фигурировавшие в деле Сенатора уголовные статьи и в самом деле тянули на пожизненное. Неделю назад адвокат Сенатора отказался от своего гонорара, а это говорило о многом.

– Тихо, Сенатор, – уловив настроение Глеба Виссарионовича, предупреждающе произнес Сева. Отступив на полшага, он принял непринужденную, как ему казалось, но готовую к немедленному отпору стойку. – Выяснять, кто здесь за самого большого бугра [16], сейчас не время. Тебе с Рамзесом надо выпить по чашке кофея с коньяком да отдохнуть. Здесь вас искать никто не будет.

Саша в который раз огляделся вокруг. После освобождения их привезли в строящийся коттеджный поселок, находящийся не слишком далеко от места недавнего боя со спецконвоем. Сами «освободители» выглядели отморозками средней руки. Саше было странно, что они столь легко разделались со спецназовцами минюста. О Горилле, Снайпере и Технаре Гриднев и Сенатор ничего не знали. Те «исчезли» перед тем, как Сева произнес фразу «на свободу с чистой совестью»...

Чуть поколебавшись (больше для поддержания своего сана), Глеб Виссарионович последовал в предложенное Севой помещение, где их с Гридневым ждал обещанный кофе с коньяком.

Кофе и коньяк оказались вполне приемлемыми. Плюс лимон и еще кое-какая довольно-таки изысканная закуска. Сева бросил пару ничего не значащих фраз, Гриднев вежливо ответил. Сенатор, усмехнувшись, приналег на коньяк, но после пятой рюмки остановился, сохранив полный самоконтроль.