Сергей Зверев - Взорванная акватория

– Может, Баскалова? – предположил адмирал.

– Точно. Баскалова, – подтвердил посыльный.

Полученной информации оказалось достаточно, чтобы понять, кто передал пакет. Владимир Денисович протянул посыльному несколько монет и закрыл двери. Он вернулся в комнату и взял нож для резки бумаги. Пребывая в нетерпении, Галеев в спешном порядке вскрыл сверток и осторожно извлек оттуда папку. Открыв ее, адмирал в недоумении уставился на документацию, написанную по-грузински. Мобильник с грузинским интерфейсом также немало его удивил. Но наиболее потрясающе выглядел паспорт гражданина Грузии на имя Алексея Кондрикова. По сведениям милиции, именно он обвинил Полундру в похищении катера.

«Что-то я не совсем могу понять, к чему сейчас старлей клонит, – думал Владимир Денисович, внимательнее рассматривая документы. – Неужели и он согласился с версией о грузинском следе? Но зачем ему тогда был нужен весь этот сыр-бор?» Вдруг среди бумаг он обнаружил мини-компакт-диск DVD. Ругая себя последними словами, адмирал схватил диск и направился к ноутбуку.

Любительский фильм был снят одним непрерывным планом, без купюр. Ни один эксперт не сумел бы обвинить авторов в видеомонтаже. Галеев, не отрываясь, следил за всем, что происходило на экране. Отчетливо было видно, как Алексей Кондриков выходил из воды и как возился с пультом. Менее выразительно был слышен грохот взрыва. Однако картинка со вспенившимся от подводного взрыва морем отличалась предельной четкостью. Своей явственной документальностью впечатляла драма с появлением незнакомцев, дракой, последующим убийством Кондрикова и подбрасыванием каких-то предметов в салон его автомобиля. Трагикомические реплики Павлова и Баскаловой, перемещение обоих к машине убитого, обнаружение и осмотр фальшивых улик не походили на результат постановочных съемок.

– Если уж они здесь играют, то это у них получается лучше многих звезд кино, – невольно промолвил адмирал, ошарашенный увиденным. Данные съемки в корне меняли представления о необходимом направлении расследования сочинских диверсий. Информация, зафиксированная на цифровое видео, шла вразрез с версией, которую в верхах признали единственно верной.

Второй фильм начался для Владимира Денисовича неожиданно. Он уже отвернулся от ноутбука и углубился в новые размышления. Однако внезапно в комнате зазвучал голос Полундры. Галеев вздрогнул и оглянулся, полагая, что лейтенант неким образом проник в помещение. На самом деле Сергей Павлов обращался к своему начальнику с экрана ноутбука: «Товарищ адмирал! Я понимаю, что своими действиями причинил вам немало хлопот. Я допускаю, что из-за меня у вас могли возникнуть некоторые проблемы с руководством. Однако я не мог, просто не имел права поступать в данной ситуации как-либо иначе. Вы наверняка мне скажете: а как же мои действия соотносятся с присягой? Я отвечу открыто и честно. Да, я присягал строго выполнять требования воинских уставов, приказы командиров и начальников. Но ведь, кроме этого, я еще присягал на верность своему Отечеству – Российской Федерации. Я давал клятву свято соблюдать ее Конституцию и законы. Я клялся мужественно защищать свободу, независимость и конституционный строй России, народ и Отечество . Я обязался достойно исполнять воинский долг. В сложившейся ситуации возникла опасность того, что мне не удастся выполнить свой долг. Я имею в виду и мнение высшего руководства, и вашу прямую зависимость от него. Грузинская версия была изначально ложной. Террористы подкинули нам „грузинский след“. Я говорил об этом раньше, высказывая предположение. Я повторяю вам это сейчас, имея на руках кое-какие доказательства по этому поводу. Да вы уже сейчас сами знаете то, что известно мне. Террористическая группа должна быть обезврежена. И я это сделаю с вашей помощью или без нее».

Фильм закончился. Адмирал пытался переварить всю совокупность информации, хлынувшей на него. Последняя фраза Полундры его особенно задела. Что-то с ней было не так. Он несколько раз мысленно повторил эти слова. Попытался представить себя в положении лейтенанта Павлова. Догадка появлялась постепенно: «А ведь получается, что Сергей косвенным образом спрашивает, не хочу ли я ему помочь. А раз он спрашивает, значит, наверняка ждет ответа. Мобильником он больше пользоваться не станет. Я ему позвонить не могу. Выходит, что Серега где-то рядом. И он готов к получению моего ответа». Галеев быстро встал с дивана. Выйдя на балкон, он сразу же взглянул вниз. Ничего примечательного там не было. Кроме одного: на площадке у гостиницы стоял «Кавасаки Ниндзя», на котором сидели двое в шлемах. Один из мотоциклистов поднял лицевой экран шлема и помахал рукой.

На вилле Вахтанга Геладзе царила праздничная атмосфера. Хозяин принимал гостей. От исхода встречи могла зависеть судьба выгодного контракта. Прислуга суетилась, будто ожидался приезд английской королевы. Охрана с горем пополам изображала роту почетного караула. Самому скульптору хотелось выглядеть в глазах гостей еще более респектабельным. Поэтому он не преминул пригласить на встречу Юлию Баскалову, которая едва успела вернуться в особняк после суточного отсутствия. Вахтанг рассчитывал на то, что важные гости вполне могли посчитать знаменитую российскую спортсменку его любовницей. Это еще больше тешило его самолюбие. Ведь он давно знал, что главное не правда, а хорошая видимость правды. Сексапильная звезда отечественного спорта в твоем кресле – чем не показатель успешности?!

Несколько удручало, правда, отсутствие Алексея Кондрикова. Несмотря на обещания, тот к условленному времени так и не вернулся. Дозвониться до него было невозможно. Телефонные роботы сообщали, что абонент недоступен или находится вне зоны доступа сети. «Вне зоны доступа мы неопознаны. Вне зоны доступа мы дышим воздухом», – напевал под нос Геладзе после очередного безуспешного звонка. Ему хотелось верить, что технический агент банально загулял.

Любители подводной археологии Крис Хазерленд и Мартин Снуп старались выглядеть как можно более демократичными. Согласно их пожеланию стол был накрыт в гостиной. Впрочем, торжественный марш десятерых охранников они встретили с заметным воодушевлением. Хозяин виллы до того был знаком с археологами лишь заочно. Через Кондрикова мистер Хазерленд делал когда-то заказ на создание скульптуры. На этот раз речь шла о сделке более крупного масштаба. По крайней мере, Вахтангу об этом весьма прозрачно намекнули.

– Я всегда считал вас гениальным творцом, – сказал Крис скульптору. – Предыдущий заказ был выполнен безупречно в свойственной вам манере. Это настоящее искусство. Все, кто бывает у меня в гостях и видит ваше творение, сгорают от зависти. Ибо это чудо. Истинное чудо. Я знаю, что многие из моих знакомых впоследствии обращались к вам. И мне известно, что все поголовно оставались довольны конечным результатом вашего мастерского замысла.