Андрей Негривода - Разведывательно-диверсионная группа. «Бандера»

... – Все, мальчишки... – проговорил Лис, который с самого начала отслеживал всю эту вакханалию с очень живым интересом. – Клиенты созрели... Вацук!

– Я! – отозвался один из «бывалых» членов группы, сержант.

– Вака. Ты остаешься на «отходе группы» с двумя пулеметами. Второй возьмешь у Бандеры, а ему отдашь свой «АКМ».

– Есть!

– Гущин!

– Я! – отозвался еще один «аксакал», ефрейтор, вместо которого сегодня в тройке Лиса работал Сашка.

– Гриня. Ты со своей «тройкой» держишь нашу спину непосредственно в кишлаке.

– Есть!

– Бандера, Гусь – со мной!

– Есть! – ответил Сашка.

– Есть! – ответил самый «старый» член группы, отбегавший по этим горам вместе с Лисом уже почти полтора года и награжденный двумя медалями «За отвагу» старшина Гусейнов, который через пару месяцев, весной, уже готовился уходить на дембель в свой родной Баку.

Маленький, жилистый, он был похож на ртуть! Все в руках Гуся «горело» и постоянно перемещалось, будь то автомат, нож или даже кружка из солдатской столовой! Неугомонный, неуловимый и непобедимый... До того момента, пока в группе не появился Бандера...

– Значит, так, бойцы... Пятнадцать минут на спуск к кишлаку, столько же на возвращение, и десять минут на поиски «языка»! Здесь место сбора всей группы! Контрольное время сбора – 23.30... Если что-то пойдет не так – Вака, Гриня, это касается вас и ваших людей, – ждать еще полчаса... В 0.00 группа должна начать отход в сторону Гардеза!

– Лис!..

– Это приказ!.. Все! Сверим часы – 22.50!

– Есть!

– Есть!

– Отлично... Ну... Тогда, с богом, разведчики... Начинаем движение!..

Ну и пусть себе смеются! Настоящие разведчики-то понимают, что так могут говорить только те, кто не только никогда в своей жизни не ходил в свободный поиск, но даже и близко не имеет себе представления, что это вообще такое!..

Возможности спуска к Ахундхейлю были разведаны еще сутки назад, а потому и сам спуск группы не занял больше той четверти часа, которую выделил на это дело Лис. А дальше... Дальше начиналось именно оно, таинство, действо, искусство разведки...

...Перво-наперво двум «тройкам» надо было проскочить мимо большого стационарного поста на окраине кишлака.

Он был сложен из базальтовых булыжников и похож на большой колодец, метра три в диаметре. Человек, если он стоял во весь рост внутри этого «колодца», мог бы быть прикрыт камнями по самые плечи. Но стоять так при нападении на кишлак не было никакой нужды, потому что в стенках «колодца» имелись продолговатые горизонтальные бойницы – отстреливаться от супостатов можно было и не высовываясь. Да и вообще следить за подступами... В общем – дот! Долговременная огневая точка!..

Да вот только сегодня этого никто не делал! А на кой хрен?! Кто рискнет здесь, в горах, вдали от дорог и вообще цивилизации, напасть на кишлак, в котором собралось сегодня в одну кучу около двух сотен боевиков-моджахедов?! Он что, сумасшедший? Да не родился еще такой смельчак! А потому и незачем напрягать зрение и напрягаться самому! Что за глупости такие?!.

Внутри поста, в маленьком, не больше метра в диаметре, втором каменном «колодце», тлели, мерцали малиновым светом догоравшие угли. Тысячелетний опыт... Такой костер, если его протопить хорошенько, накалял камни, и они держали тепло больше восьми часов!..

Вокруг костра сидели и лежали в странных позах четверо юных «душариков» с «АКМами» в обнимку, а из самого поста, через небольшую «калитку», наружу разил ядреный, сладковато-терпкий запах «афганки»...

Гусь, который первым подобрался к «колодцу», на долю секунды заглянул внутрь, но этого времени ему хватило, чтобы сразу же оценить обстановку внутри. Он обернулся к Лису, который был в трех метрах позади, постучал указательным пальцем по своему виску, потом ткнул пальцем в небо и беззвучно, одними губами, произнес:

– Жопа!..

Витушкин только показал в ответ большой палец, мол, понятно... А дальше пошла беглая «распальцовка».

«Тройка» Грини теперь оставалась в районе «колодца» прикрывать отсюда работу в кишлаке основной «тройки захвата». Причем Лис, ко всему прочему, приказал после окончания операции и отхода всей группы поставить на «калитке» этого поста «растяжечку» из «Ф-1». Так, на всякий случай... Да и вообще... Почему бы не уменьшить численность «духов» на десяток рыл, если есть такая возможность?..

Сам же Витушкин, вместе с Гусем и Бандерой, стал крадучись пробираться к дувалу «богатого дома»... И большим счастьем, большим везением было для них не только сейчас, а вообще всегда то, что афганцы так и не научились пользоваться собаками. Ну, не любили они их! Хотя, странное дело, но их соседи, таджики, в Горном Бадахшане, такие же мусульмане, кстати сказать, больших лохматых собак использовали в своем хозяйстве на полную катушку! Огромные свирепые туркменские алабаи, размером со среднего медведя, не боялись ни холода, ни жары и с упоением охраняли от волков отары овец, а от незваных чужаков – дома своих хозяев! Да и на Кавказе эту же службу несли общеизвестные монстры – кавказские овчарки... А вот у афганских племен эти людские помощники почему-то никогда не были в чести. Не прижились...

– Входим... – только и сказал Лис шепотом, когда они через три минуты уже стояли по обе стороны калитки. – Три минуты – и отход к «колодцу»! Начали!

Дом-пещера местного «господина» был довольно странным, если это выражение вообще здесь применимо!.. Все было облагорожено и «благоустроено» по максимуму, который только можно придумать здесь, высоко в горах... В этом доме было несколько природных залов и галерей, соединенных между собой довольно узкими проходами. И здесь было по-настоящему тепло! В каждой из «комнат» был выложен из камней «колодец»-печка, а в самом первом от входа зале целых три, в виде большого треугольника. «Комнат» было восемь, ну, по крайней мере, это были те комнаты, которые успели проверить разведчики, и в каждой в «камине» тлели неверным малиновым мерцанием угли... Потому-то и освещения никакого было не нужно – света от углей было вполне достаточно...

Везде в этом «доме», на полу, на стенах, на довольно искусно сработанных низеньких кушетках, лежали богатые шерстяные ковры. Стояли низенькие столики, на которых угадывались остатки богатого дастархана, и... Запах! Густой, как сметана, насыщенный запах пота, шерсти и гашиша...

«...Твою мать! Да тут больше трех минут и находиться-то нельзя! – подумал тогда Сашка. – Тут от одного этого духа можно обалдеть напрочь!..»

Он посмотрел на Лиса, который тоже не собирался здесь задерживаться и уже распределил между ними направления поиска. Из «гостиной» с тремя печками в глубь скалы вели четыре коридора. Сашке достался правый, Гусю – левый, а сам Лис собирался проверить два центральных. Он махнул рукой и исчез в одном из проходов.