Сергей Кулаков - Сталкер из ГРУ

Джелал влетел внутрь и ударом ноги отшвырнул от Керима телефон, разбившийся о кирпичную стену. Керим отскочил и встал в стойку, понимая, что убегать ему бессмысленно. У него был один выход: убить Джелала и перевести вину на него. Он первый бросился в атаку, норовя поразить Джелала ударами в пах и в горло. Но Джелал, еще недавно постигавший мастерство рукопашного боя под руководством лучших в мире инструкторов, легко ушел от нападения и нанес серию ответных молниеносных ударов. Керим отчаянно сопротивлялся, но, когда Джелал сбил его с ног страшными сметающими ударами по голени и бедру, он понял, что сопротивляться бесполезно. Он еще отбивался, но Джелал схватил табурет и обрушил его ему на спину. Керим потерял сознание. Джелал связал ему руки своим ремнем и побежал за подмогой…

И вот Керим, покрытый кровью после жестоких пыток, с выколотым глазом, сидел на стуле и задыхался в предсмертной муке. Палачи поработали над ним основательно, на теле не осталось живого места.

– Ты молодец, – сказал Муса, приветственно кивнув Джелалу. – Знаешь, кем он был на самом деле?

Джелал отрицательно покрутил головой. Керим вдруг закашлялся и захрипел, дергаясь всем телом. Веревки глубоко врезались в кожу.

– Он работал на Моссад, – сказал Муса. – Это израильская разведка.

– Но он же сириец, – в недоумении возразил Джелал. – И разговаривал с сирийцами, со своими земляками. Я сам много раз видел…

– Его мать – израильтянка. Он с детства работал на Моссад. И сюда его послали израильские шакалы. Ему нужен был телефон, чтобы рассказать им о нас. А израильтяне рассказали бы русским. Они все заодно. Они все против мусульман. Если бы не ты, тайна была бы раскрыта. Ты спас нас, брат. – Муса раскрыл объятия и обнял Джелала, как самого близкого родственника. Потом его по очереди обняли остальные.

Джелал был горд и счастлив. Ему все-таки удалось доказать, что он – один из избранных. Ведь никто не обратил внимания на Керима, который действовал, надо сказать, чрезвычайно осторожно, добираясь до телефона в конторе. И только он, Джелал, проявил бдительность. Теперь он стал одним из лучших, и его наверняка назначат на руководящий пост, когда начнется восстание. Он будет командовать своим отрядом. О нем узнают во всем мире, в том числе и в родной деревне, и он будет так же знаменит, как дядя Саид. Он вернется домой важным и богатым человеком, и возле него соберется вся деревенская знать, чтобы, затаив дыхание, послушать, как он воевал против неверных…

– Надо его убить, – сказал Казбек, сделав жест ребром ладони по горлу и протягивая нож Джелалу. – Ты сможешь это сделать?

– Могу, – сказал Джелал, уверенно забирая у Казбека нож.

Он шагнул к Кериму, занося на ходу нож, но Казбек остановил его:

– Подожди, мы снимем казнь на пленку и покажем это нашим врагам. Пусть знают, что бывает с теми, кто хочет нам помешать.

В лицо Керима несколько раз плеснули водой из ведра, смывая с него кровь. Ваха отвязал веревку, притягивающую шею жертвы к стулу, и голова Керима бессильно упала на грудь. Казбек уже держал в руке маленькую видеокамеру и направлял ее на Керима. Он дал знак Джелалу.

Тот зашел за спинку стула, схватил Керима за волосы и задрал его голову вверх, так, чтобы он смотрел в объектив. Джелала охватил какой-то восторг от того, что сейчас его руками совершится. Он неистово крикнул «Аллах акбар!» и одним взмахом перерезал Кериму горло от уха до уха.

На грудь и живот Керима потоком хлынула черная кровь и потекла на пол. Его ноги мелко и быстро задергались, в горле булькало… Казбек, Ваха и Хамзат громко смеялись, одобрительно хлопая Джелала по плечу. Муса улыбался ему, как доброму другу. Его глаза светились доверием.

– Молодец, – сказал он, когда Джелал положил нож на стол. – Ты – настоящий джигит. Воин. Нам такие нужны. Отныне ты не будешь работать на стройке. Тебе будет поручено более важное задание.

Джелал, сияя улыбкой счастья, кивал. Сбывалось все, о чем он мечтал.

– Операция начнется через два дня, – сказал Муса. – Я хочу, чтобы ты знал это. Ты заслужил наше полное доверие, Джелал.

В первый раз он назвал его по имени. Из его уст это прозвучало как самое высокое звание. Джелал вспомнил первый день своего приезда и то, как он спросил у Мусы про деньги. Это был такой глупый поступок, ему до сих пор было за него стыдно. Но ничего, Муса, скорее всего, и не помнит об этом. А если и помнит, то не придает этому значения. Раз он назвал ему точную дату начала восстания, то он доверяет ему, как самому себе…

– Ты ведь теперь останешься жить у нас? – спрашивал Муса. – После того как мы победим и русские перестанут ходить по нашей земле?

Джелал немного растерялся. Вообще-то по окончании операции он хотел ехать домой, чтобы там отдохнуть и подыскать себе невесту.

– Ведь Зиза понравилась тебе? – с отеческой улыбкой спросил Муса.

Джелал зарделся и неуверенно кивнул. Муса и про это знает?

– Когда у нее закончится траур, возьмешь ее в жены, – сказал Муса. – Она еще очень молодая и красивая. Ты ей тоже понравился. Хорошо?

Джелал растерянно и радостно хлопал длинными ресницами. После того разговора у дома он не решался поднять на Зизу глаза. И вдруг оказалось, что ему отдают ее в жены…

– Да, Муса, конечно, Зиза мне нравится… Я женюсь на ней…

Муса снова обнял его и прижал к груди. Джелал обнял его. Это была настоящая семья – его семья. Конечно, он останется здесь и будет жить с красавицей Зизой и кучей детей в своем прекрасном доме, среди этой красивой природы, полной пышной зелени и чистой воды… Его шумно поздравляли и со смехом хлопали по плечам. У Джелала даже слегка закружилась голова от возбуждения. Он словно попал в сказку, где все чудесным образом исполняется. На скрюченный, окруженный лужей крови труп, привязанный к стулу, никто не обращал внимания…

Аэродром был сравнительно небольшим и не мог принимать большие международные аэробусы весом в несколько сот тонн. Но самолет депутата Травкина – реактивная игрушка для взрослых, обязательный атрибут жизни голливудских звезд – был достаточно компактен для того, чтобы совершить здесь благополучную посадку.

Когда изящный белый лайнер с красной полосой на борту остановился недалеко от здания аэропорта и от него плавно отделилась и легла вниз дверца-трап, к нему направилась небольшая, но внушительная свита – представители городских властей. Из самолета на трап ступил Иван Петрович в скромном сером костюме. Придерживаясь за поручень, он медленно сошел вниз. Вслед за ним вышли только его пресс-секретарь, тощий прилизанный субъект в темных очках, и один телохранитель. Больше никого не было, что несколько удивило встречающих. Они думали, что с депутатом пожалует чуть ли не весь его многочисленный штат помощников, и для них уже был накрыт стол в самом лучшем ресторане города. Скромность Ивана Петровича порядком озадачила их.