Сергей Зверев - Поединок невидимок

Клим на секунду задумался.

– Знаешь, наличных у меня тоже нет. Кредитку возьмешь? На ней немного, сотен пять – расходная. Вот тебе мелочь, – он протянул гостю несколько банкнот и пластиковый прямоугольник кредитки. – На такси хватит. В центре – масса круглосуточных банкоматов. Код запомни...

– Спасибо, выручил. А с трупами что делать будешь?

При слове «трупы» Тамара скукожилась, будто еж при появлении лисицы.

– Мужик... ты что – их убил? – прошептала она, явно не веря. – Лучше бы ты тоже был ворюгой, чем кровопивцем!

– Конечно, убил! – хмыкнул Юрий. – А что мне их – пивом угощать? Они сами нарвались – самооборона. Да и дружка с тобой, можно сказать, спас. Хотя и он не подарок.

– Хреновая ситуация, – оценил Бондарев мрачно.

Положение и впрямь было не из лучших. Только все уладил с телевидением, а теперь в доме – два мертвых тела, лужи крови и следы стрельбы. Старый приятель, которого, по его словам, уже «выпасают». И – никакого рационального объяснения: что это за люди, чего они хотели от хозяина дома и кто их послал...

– Хреновая? Не то слово! – согласился Чудин. – И, как ты сам понимаешь, для меня это куда опасней, чем для тебя.

– Хочешь сказать, что теперь, в свете последних событий вокруг «Лукоса» вообще и Холезина в частности, тебе могут пришить дело?

– Вот-вот. Из материала заказчика. Уголовное дело в наше время шьется быстро. Это тебе не брюки с рантом. А вот ты вряд ли пострадаешь. Как ни крути – а все-таки «лицо, приближенное к императору»... Да и к тебе они пришли, я тут так оказался – погулять вышел.

– Не волнуйся – сдавать я тебя не собираюсь.

– А тебя никто и спрашивать не будет! Да и твои свидетельские показания, если они даже потребуются... Все равно будут истолкованы против меня.

Клим сориентировался мгновенно.

– Как выйдешь из дому – сразу налево, в сад. Там в заборе незаметная калитка в переулок. Только по переулку не иди, перемахнешь через забор в соседний двор, и потом – на параллельную улицу.

– Спасибо за деньги... и за все остальное! – Юрий с чувством пожал руку хозяина. – Как-нибудь рассчитаемся.

– Где тебя можно найти?

– Даже не знаю. Да и вряд ли есть смысл меня искать в такой ситуации. Может, уеду за рубеж, у меня там кое-что осталось. Если все будет нормально, года через полтора-два объявлюсь здесь вновь, – бросил Чудин и подмигнул тележурналистке. – А тебя я узнал – Тамара Белкина, вы к нам приезжали, когда Аркадий Михайлович еще на плаву был. Помните, я вашу группу у нашего старого офиса на Грузинском валу встречал? Там теперь магазин «Белорусская обувь».

– Не припомню... хотя, когда это было?

– Года два тому. Но точно помню, что пятница была, три часа дня.

– Теперь вспомнила, – боязливо улыбнулась Тамара.

– Мир тесен, может, еще и свидимся, – сказал Чудин и отправился на выход в глубину дома.

Сделал он это очень вовремя. Не прошло и нескольких минут, как за окнами послышался звук автомобильного двигателя.

Едва взглянув на Тамару, Бондарев невольно отметил, что лицо ее изменилось буквально в считаные секунды. Сперва оно вытянулось, потом неожиданно посерело, а затем налилось нездоровым склеротичным румянцем... Белкина дышала громко и ровно – вдох-выдох, вдох-выдох, – и это почему-то напоминало взрыватель с часовым механизмом – тик-так, тик-так... Казалось, в любой момент этот «тик-так» рванет и разнесет все вокруг вдребезги.

– А чего нам, собственно, бояться? – подбадривающе улыбнулся Клим. – Мы – люди законопослушные, действовали без превышения необходимой обороны. Как говорится – органы разберутся и выпустят!

Выйдя на крыльцо, Клим тотчас же прикрыл лицо ладонью: в глаза ему ударил мощный сноп электричества, ослепившего после полутьмы кабинета. Однако он сумел-таки рассмотреть несколько машин у калитки, среди которых был и памятный фургончик «Доставка пиццы на дом», знакомого по преследованию коротко стриженого мужчину, а еще – заместителя начальника президентской охраны полковника Сигова...

Теплый свет ярких желтых фонарей, перемешанный с разноцветным сиянием рекламы, наполнял вечернюю Москву. Огромные билдборды, залитые ртутной подсветкой, высились над тротуарами. Фасады строек и ремонтируемых зданий целиком прикрывали циклопические рекламные полотнища. На улицах было видно не хуже, чем днем, хоть газету читай. Жители столицы, привыкшие к буйству навязчивых предложений «купить», бессмысленных советов «попробовать» и соблазнов «испытать», умудрялись не замечать, что их город сплошь опутали паутиной, а паук, сплетший ее, только и делает, что высасывает из них деньги. Тысячи рекламных предложений с адресами магазинов, номерами телефонов они воспринимали как часть пейзажа, так сельский житель воспринимает лес или поле – смотрит, но практически не видит.

Толпы людей валили по вечернему проспекту мимо призывно освещенных витрин: одинокие старики, семейные парочки, шумная молодежь. Если кто и смотрел в толстое стекло, за которым дорогими аквариумными рыбками плавали редкие посетители, то не за тем, чтобы разглядеть застывшие манекены и покупателей, а чтобы увидеть собственное отражение.

Ближе к мосту через Москву-реку толпа редела, рассасывалась, вливаясь в душные провалы метрополитена, стопорила на остановках наземного транспорта, удалялась с пивными бутылками в руках в скверы и парки.

Черным шелковым полотнищем переливалась, шевелилась река, от воды повевало могильной прохладой, и на город плыл легкий аромат разложения водорослей. Металлическая арка моста распростерлась над широким руслом, гудела, вздрагивала от проносящихся по ней автомобилей, искрилась огоньками габаритов и стопников. Редкий прохожий решался пройтись по узким тротуарам моста, заглянуть с головокружительной высоты в темную воду, ощутить рвущий одежду ветер.

Юрий Чудин, беззвучно матерясь, выбрался из поредевшей толпы к гранитному парапету, жадно втянул прохладу реки. Мокрая от пота рубашка липла к спине, ноги буквально горели от быстрой ходьбы в тяжелых ботинках. На голове его были наушники, вроде бы обычное дело – человек слушает музыку. Но в кармане притаился не плеер, а совсем другое устройство. Весь свой путь до реки Чудин старательно подкручивал настройку, пытаясь разобрать слова, звучавшие в доме Бондарева. Чувствительная аппаратура перехватывала сигналы, идущие от прослушки, установленной там сотрудниками ФСО. К сигналу примешивались помехи. Но дальше слушать не имело смысла: все, что касалось его, Юрия, проблем, он уже знал, да и что-то случилось с сигналом – пропал. Наушники сползли на шею.

– Твою, такую мать... – бессвязно прошептал функционер из охраны «Лукоса», – приятель был прав... тогда, на берегу озера... как всегда прав... доказательства у меня будут...