Альберт Байкалов - Операция «Цхинвал»

— А где же супруга-то его? — ужаснулась женщина. — Может, он с ней что сделал?

Нуха устремился на кухню. Неужели участковый еще не знает, что живущий по этому адресу автослесарь убил человека? — удивился он.

Как выяснилось, Муртаз оплошал. Он до сих пор не убил Болтаева-старшего. Тот с разрезанной удавкой шеей извивался на полу под весом чеченца, который пытался задушить его голыми руками. Порванный шнурок валялся рядом.

— Почему так долго?! — Нуха оглядел кухню и, не найдя ничего подходящего, вспомнил о пистолете. Из-за жары они не могли носить одежду, которая бы скрывала оружие. Свой «ТТ» Муртаз оставлял в машине. Нуха нашел способ и хранил оружие в борсетке, с которой не расставался. Он торопливо расстегнул замок, нащупал рифленую ручку и вынул «ПМ». Присел на корточки и несколько раз наотмашь ударил хозяина квартиры в лоб.

Тот вскрикнул, зажмурился, втягивая голову в плечи, но не потерял сознания.

По всей видимости, звуки потасовки услышали на площадке, потому как в дверь стали долбить настойчивей.

— Кто там пришел? — просипел малиновый от напряжений Муртаз.

— Участковый, — ответил Нуха и плечом столкнул Муртаза с Болтаева. Тот попытался встать. Нуху поразила проворность с виду пропитого мужичка. Хотя что тут удивительного? Это в его жизни самая главная драка. Хоть и безнадежная. Он встал на четвереньки, чем облегчил задачу. Нуха еще несколько раз двинул основанием рукояти уже по темени. Болтаев рухнул на пол. Из образовавшейся на голове раны, пульсируя, хлынула кровь.

— Уходим!

Нуха выскочил в коридор и кивком головы дал понять, чтобы Муртаз открыл дверь. Тот подчинился. В последний момент милиционер отступил назад, но налетел на стоявшую позади соседку. Форменная фуражка полетела на пол. Нуха со всего размаха врезался в него плечом.

Милиционер полетел на спину, увлекая женщину. Та взвизгнула. Нуха устремился вниз.

Он на одном дыхании добежал до соседнего двора, вышел на улицу, спустился в переход. Погони не было. Пошли не спеша.

— Слава Аллаху! — усевшись за руль, проговорил Нуха и завел двигатель.

— Теперь куда? — Муртаз закрыл за собой дверцу.

— Попробуем найти женщину, с которой он уехал.

— Нам опасно оставаться в городе, — как бы невзначай сказал Муртаз.

— Ты предлагаешь сказать об этом Гапуру? — нахмурил брови Нуха.

— Мы ведем себя, как в девяносто втором году, — Муртаз поежился. — Даже хуже.

С момента приезда в деревню прошло не больше двух часов, а дом преобразился. Татьяна надела невесть откуда взявшиеся резиновые перчатки и первым делом вытащила за ворота все пожитки бомжей. Две груды тряпья, драные хозяйственные сумки и даже валенки. Претендентов на жилую площадь видно пока не было. Первым к куче подошел соседский пес. Он старательно обнюхал ее, потом брезгливо отряхнулся и в довершение помочился на валенки.

Болтун, которого Татьяна попросила вырвать во дворе разросшуюся лебеду и полынь, наблюдая за этой картиной через забор, рассмеялся.

— Ты чего? — на крыльцо вышла Татьяна.

— Да так, — Болтун вернулся в реальный мир, который тут же представился ему в уныло-серых цветах. Он вытер тыльной стороной ладони лоб и снова принялся рвать траву. У поленницы образовалась уже приличная куча, а ладони стали зелеными.

— Закругляйся, — Татьяна по-хозяйски обвела взглядом двор. — Надо машину загнать.

— Дай ключи, — попросил Болтун.

— Я сама, — она направилась к калитке.

— Не доверяешь? — он сокрушенно вздохнул. — Правильно.

— Вот! Вот она! — раздался с улицы пьяный женский крик. — Сучка городская. Понаехали!

Болтун вернулся к забору и посмотрел на дорогу. Это были их старые знакомые. Только теперь на одного меньше. Сейчас на них и вовсе нельзя было смотреть без содрогания. Мужчина едва держался на ногах. Торчащие в разные стороны грязно-серые волосы, такого же цвета опухшее лицо, щелки глаз, покрытые коростами руки. У Болтуна просто не укладывалось в голове, как можно так жить. Рядом растрепанная женщина в рваной юбке. Новый член этой команды имел на удивление противоположную внешность. Полная дама с высокой, больше подходящей для вечера прической, в черном брючном костюме и туфлях с нескрываемой злостью смотрела на Татьяну.

— Чего уставилась? — вновь закричала пьянчужка. — А ну, вали из нашего дома!

— Катерина Семеновна, что за дела? — Татьяна вышла за ограду и уперла руки в бока.

— А как ты, милочка, хотела? — грудным голосом заговорила представитель местной власти. — Сто лет вас тут не было, и вот, явились. А дом, между прочим, ухода требует. Тут уже и ребятишки стали играть. А что, если пожар? Погода вон какая, — он обвела вокруг себя взглядом. — Вся деревня сгорит.

— А от этих не сгорит? — не выдержал Болтун и осекся, вспомнив, что в его положении лучше быть в тени.

— Ты мне зубы, Катерина Семеновна, не заговаривай, — Татьяна устало отмахнулась. — Знаю я, что это за папуасы. Небось, квартиры обманным путем у них черные риелторы купили, а в обмен здесь устроили. Тебе за это на лапу дали. Нехорошо это!

— Да как ты смеешь! — женщина поперхнулась от негодования.

— А вот так. Скажи, что я не права. Может, покажешь домовую книгу? То-то! — увидев, как она замешкалась, торжественно проговорила Татьяна.

— Слушай, — уже более миролюбиво заговорила представитель власти. — Пусть переночуют. А утром я что-нибудь придумаю.

— Нет уж, увольте, — Татьяна категорически запротестовала. — Вы лучше к себе возьмите.

— Да что же это такое делается?! — неожиданно перешла в наступление бомжиха. — Средь бела дня из дома на улицу выбрасывают!

Представитель власти поморщилась, но промолчала, давая высказаться, по-видимому надеясь, что эти причитания вынудят Татьяну пойти на уступки.

Болтуну эта картина надоела, и он отправился в дом. Здесь, на плите, уже вовсю кипел чайник. Татьяна начисто вымыла пол, двери, окна, полки, убрала паутину и даже обмела стены. Чтобы окончательно избавиться от запаха нечистот, по углам разбросала полынь и чабрец. Он выключил газ и прошел в комнату.

Здесь тоже все сияло чистотой. Посреди стол. Стулья отсутствовали. Во дворе Болтун видел обломки. По всей видимости, пьянчужки их попросту поломали друг о друга. Между окон, в которые заглядывали ветви черемухи, стоял старенький телевизор. Справа кровать. Сейчас на ней не было даже матраца. Все, чем пользовались новые жильцы, Татьяна выбросила.

Болтун вдруг подумал, что, возможно, о нем передадут в криминальной хронике, и подошел к телевизору. Для начала осмотрел его со всех сторон. Он был почти уверен, что раз его не успели пропить, значит, он попросту не работал. Однако все же воткнул вилку в розетку и надавил на кнопку. Как ни странно, он загудел. Экран вдруг вспыхнул голубым свечением, а комнату заполнила музыка. Шла реклама. Он отошел к противоположной стене и сел у печки. Вскоре вошла Татьяна. Она посмотрела на экран, потом на Болтуна: