Александр Тамоников - Карательный отряд

Американец замер. Гульнара неожиданно рассмеялась:

– Если бы вы видели себя со стороны. Комичная ситуация. Хотя для подобных заведений нет ничего странного в том, что мужчины не стесняются своей наготы.

Слейтер спохватился. Поднял простыню. По пояс завернулся в нее, процедив сквозь зубы:

– Ты напрасно так ведешь себя со мной, Гульнара. Положи оружие на место, и тогда я обещаю, что не сделаю тебе ничего плохого.

Гуля вновь рассмеялась. И смех ее был весел, заразителен, несмотря на то что глаза выдавали ее решительное настроение. Американец не сомневался, что эта женщина нажмет на спусковой крючок пистолета, если возникнет необходимость. Гуля, прервав смех, сказала:

– Опрометчиво оставлять оружие без присмотра. И обязательно прятать под подушкой? Вы слишком расслабились, Энди. Вы не против, если я буду называть вас по имени?

– Называй, как хочешь. Что тебе надо от меня?

– Всему свое время. А пока выпейте, сержант! В данной ситуации спиртное пойдет на пользу. – Гуля поправилась: – Немного, граммов пятьдесят!

Слейтер выпил. Закурил. Сел в кресло, стряхивая пепел на ковер.

– Вы и у себя дома свинячите подобным образом? – спросила девушка.

Американец крякнул, взял в руки пепельницу. Спросил:

– Так что тебе надо от меня? И кто ты на самом деле, черт бы тебя побрал? Подстава Фаруха? Он об этом очень пожалеет!

Девушка сбросила платок, и американца поразила красота той, что держала его на прицеле.

Гуля положила пистолет на одеяло. Так, чтобы при случае иметь возможность применить его. Внимательно посмотрев на сержанта, сказала:

– Хозяин этого борделя ни при чем! Он не знает, кого послал к вам в постель. Но не в этом дело. – Сделав паузу, девушка поинтересовалась: – Хотите узнать, Энди, о чем сейчас я подумала?

– Мне плевать, о чем ты думаешь! – прорычал сержант. – Я спрашиваю, что тебе надо от меня? И кто ты?

– Об этом позже! А подумала я об одном событии, имевшем место в Нью-Йорке, два года назад.

Слейтер сощурил глаза:

– О чем ты?

Гульнара по-прежнему оставалась совершенно спокойной. И вообще своим спокойствием она деморализовала боевого сержанта. Он мог бы наброситься на нее, уйти от встречного выстрела и убить Гулю, но что-то мешало Слейтеру сделать это. Может быть, спокойный, уверенный взгляд, умело скрывающий угрозу, исходящую от женщины? Возможно.

Гульнара же продолжила:

– Если мне не изменяет память, одним из осенних вечеров 83-го года сержант Слейтер, только что вернувшийся из длительной командировки, шел домой, к своей супруге Анжеле. Он нес пакеты с подарками, выпивкой, закуской, купленными в супермаркете. До дома оставалось совсем ничего, как неожиданно со стороны небольшого сквера раздались крики женщины. Она взывала о помощи. Сержант Слейтер мог пройти мимо. Он спешил к любимой жене, и чужие проблемы его не касались. Но Слейтер поступил иначе. Бросив пакеты, он поспешил на крики и увидел четверых дюжих молодцов, пытающихся изнасиловать молодую азиатку – эмигрантку, каких полно в Нью-Йорке и к которым морской пехотинец относился, мягко говоря, без особой симпатии. И в тот момент он мог остановиться. Подумаешь, насилуют какую-то азиатку. Но Слейтер не остановился. Он вступил в схватку с насильниками и спас женщину. Помог ей уехать из района. Вызвал неотложку для получивших свое насильников, сообщил о случившемся в полицию и только после этого отправился домой. Припоминаете этот случай, Энди?

Сержант произнес:

– Зачем ты рассказала мне о нем?

– Не знаю! Наверное, потому, что данный поступок в полной мере характеризует Энди Слейтера как человека! Что для меня немаловажно.

Слейтер как-то невесело усмехнулся:

– Ты хорошо осведомлена. Видимо, твои боссы серьезно заинтересовались моей персоной. Они не говорили тебе, чем закончилась вся эта история?

– Говорили. Придя домой, сержант Слейтер, безумно любивший свою супругу и жаждавший встречи с ней, застал Анжелу в постели с другим мужчиной! Мне жаль, что так получилось. Вы не заслужили измены.

– Тем не менее жена изменила мне, и все доброе, человеческое, жившее в сержанте Слейтере, было убито. Поэтому сейчас я здесь, в Пакистане. Готовлю моджахедов для войны с русскими, чью разведку ты и представляешь? Не так ли?

Женщина кивнула:

– Вы угадали. Точнее, сделали правильные выводы. Я, Гульнара Хаджаева, действительно сотрудник советской разведки. Более того, меня внедрили в публичный дом Фаруха с одной-единственной целью – повстречаться с сержантом Слейтером.

Инструктор моджахедов хмыкнул:

– С дальнейшей его вербовкой, так?

Но Гульнара неожиданно ответила:

– Нет! Не так! Мое руководство считает, что завербовать Энди Слейтера невозможно!

– Вот как? Это льстит мне. Но не внушает доверия.

– Однако это так!

– Но что вам даст встреча со мной?

– Многое! При одном условии, если наши взгляды на то, что происходит в лагере Фархади, совпадут.

– Так вот куда вы клоните? Советскую разведку интересует особый лагерь полевого командира Абдула Фархади, где базируется специальная команда «Призраки», сформированная из предателей своей родины?

– Да!

Сержант затушил окурок и тут же прикурил новую сигарету:

– А говоришь, что не имеешь намерения завербовать меня? Ведь вы, я имею в виду и тебя, и твое руководство, хотите получить информацию о том, что происходит в лагере, а ее может поставлять человек, работающий на вас. Это ли не вербовка? И в то же время твое руководство считает, что меня завербовать невозможно. Получается ерунда, девочка. Тебе не кажется?

– Мне никогда ничего не кажется!

– Тогда будем считать наш разговор оконченным. Пожалуй, я не стану мешать тебе покинуть этот гадюшник! Ты и так рисковала, внедряясь сюда. Уходи! И скажи своему руководству, сержант Слейтер не продается и на провокации не поддается!

Слейтер откинулся на спинку кресла, поднял голову к потолку и стал пускать вверх аккуратные кольца дыма. Скорее всего он вспоминал тот злополучный вечер в Нью-Йорке – вечер, сломавший ему жизнь.

Но Гульнара не двинулась с места.

– Ни о какой вербовке речи не идет, Энди!

Сержант взглянул на девушку:

– Ты еще здесь? Я же сказал, уходи!

Гуля согласилась:

– Хорошо! Я уйду! Но после того как договорю! Ответьте, Энди, как вы относитесь к предателям?

– Ну-ну, началось! Ты что, решила устроить мне тест на идеологическую устойчивость? Это вполне соответствует методам коммунистической пропаганды. Только я плевать хотел на ваш коммунизм. И обработать меня не удастся! Поэтому все же лучше уйти, пока я не передумал отпустить тебя с миром.

Девушка отбросила пистолет в сторону, к окну, где шелестел кондиционер: