Александр Тамоников - Честь офицера

Великанов посмотрел на Николая:

– Да? Ну что ж, действуй, капитан!

– Это еще не все, Семен. Я рядом с базой хату снял. Очень удобную, чтобы установить наблюдение за ней и офисом, но комнату надо саму проверить! Ее, после нашей стычки порекомендовал мне сам Габрелия.

– Это хорошо! Жди гостя.

– Лучше, если это будет женщина… не смотри на меня так. Старик, хозяин дома, официально разрешил приводить баб, так что приход женщины не вызовет у него никаких подозрений! Только вид у дамы должен быть соответствующий.

– Под проститутку?

– И под алкашку! С кем еще может жрать самогон и трахаться грузчик с продовольственной базы?

Подполковник спросил:

– Когда можно присылать?

– Присылать не надо. Пусть твой спец с девяти вечера звонит мне на сотовый. Договоримся о встрече. Шмару я должен привести домой сам.

Великанов согласился:

– Сделаем, как ты сказал. Когда в городе должен появиться Юсуп?

– По словам Ларисы, послезавтра. Пожить здесь несколько дней. Решить кое-какие вопросы и, забрав ее с собой, отбыть!

Лицо подполковника Великанова исказила гримаса ненависти:

– Отбудет он отсюда, отбудет! Прямой тропой в ад, сука кровавая!

Николай встал:

– Разбежались, Сеня?

– Иди первым. Я еще побуду здесь, а потом на доклад к генералу. Вот будет шеф удивлен моей осведомленностью!

– Потом, как все кончится, стакан за информацию поставишь.

– Коль, какой может быть базар?

– Пока, «особист».

– До связи, спецназ!

Около восьми вечера Николай подъехал на такси в свой район, остановив машину, как и прежде, за квартал от дома.

До дома прошелся пешком.

Вот его подъезд, но он, глянув на плотно зашторенные окна своей квартиры, прошел мимо. В следующем подъезде поднялся к квартире Горчака. Позвонил в обитую дерматином дверь.

Обычно в это время адвокат находился дома. Сегодняшний вечер не стал исключением.

Сначала взгляд из квартиры в «глазок», затем женский голос, задавший стандартный вопрос:

– Кто там?

– Извините, мне бы повидать Моисея Иосифовича!

Тишина за дверью.

Открыл ее сам Горчак, облаченный в цветастый шелковый халат.

– Николай?

– Да! У меня к вам дело есть. Найдете время выслушать?

– Конечно, как же иначе? Ведь я ваш должник, проходите, пожалуйста. Не разувайтесь. Прямо по коридору, вторая дверь направо. Там мой кабинет.

Рыбанов прошел, отметив шикарность обстановки прихожей и коридора. Подвесные потолки, скрытые в них светильники, картины в дорогих багетах. Идеально ровный и красиво выложенный паркет, блестящие обои, бра под свечи. Красиво!

Проводив гостя до кабинета, Горчак сказал:

– Вы, Николай, устраивайтесь там, где будет удобнее, я распоряжусь, чтобы супруга приготовила кофе. Она умеет его делать таким необыкновенно вкусным… но вы сами сможете оценить способности Сары. Ну и я сам кое-чем угощу вас, проходите.

Николай вошел в кабинет. И попал, как ему показалось, в антикварную лавку. Все вокруг было старинное, но хорошо сохранившееся. Напольные часы, мерно качающие массивным маятником, рабочий стол на резных ножках, такой же высокий стул за ним. В углу столик с двумя деревянными креслами. Стен не было! Вместо них высились книжные стеллажи, полные книг. Круглый ковер посередине кабинета, хрустальная люстра и светильник с зеленым абажуром на столе. На таком же зеленом сукне рабочего стола ничего лишнего. Перекидной календарь, стопка чистой стандартной бумаги, подставка под карандаши и ручки. Единственным атрибутом современности был компьютер, скрытый в самом углу, слева от рабочего стола, напротив журнального столика.

Николай огляделся, присел в одно из деревянных кресел у журнального столика. Вопреки ожиданию, оно оказалось очень удобным, с мягким сиденьем.

Заметив пепельницу и окурки сигар в ней, Николай достал пачку сигарет и зажигалку. Но закурить не решился, ожидая появления хозяина.

Моисей Иосифович пришел быстро, держа в руках глиняную бутылку и пару длинных фужеров.

– Это, – он указал взглядом на свою ношу, – очень старое, очень доброе и хорошее вино! Его выдержке свыше ста лет, представляете?

– Так зачем же его открывать? – спросил Рыбанов. – Поберегли бы для торжественного случая.

Горчак поставил вино и фужеры на столик.

Он переоделся и сейчас был в костюме, правда, без галстука.

– Э нет, дорогой Николай Андреевич… Я долго потом, после того случая, размышлял. И пришел к выводу, что именно такие люди, как вы, еще держите страну, да что там, страну, весь мир от падения его в хаос. Не будь таких одиночек, все давно уже накрылось бы мглой насилия и беззакония! Поэтому выпить с вами, как и просто принять у себя, для меня большая честь! И это вино как раз и должно быть выпито по такому случаю!

Он открыл бутылку, наполнил фужеры золотистым вином, наполнившим сразу весь кабинет необыкновенным ароматом.

Адвокат поднял свой фужер:

– Давайте первую за вас, Николай!

Рыбанов чувствовал себя неловко.

– Вы, Моисей Иосифович, ставите меня в неудобное положение…

– Бросьте, Николай! Знайте, что в этом доме вы всегда желанный гость. И выпить вино надо обязательно до последней капли, загадав самое заветное желание. Оно непременно сбудется, так по крайней мере гласит легенда тех мест, где оно было впервые отжато и залито в подземный чан, чтобы храниться в нем более века!

Николай своим фужером едва коснулся фужера адвоката, мелкими глотками выпил содержимое. Оно было прекрасно. Сразу невозможно сказать, что за вкус имело вино.

Еще никогда Николай не чувствовал себя так комфортно.

– Ну и как? – поинтересовался ощущениями Николая адвокат.

– Даже не знаю, Моисей Иосифович! Слов подобрать не могу!

Постучав, вошла жена Горчака, Сара Львовна.

Миловидная женщина с правильными и красивыми чертами лица. В ней сразу чувствовалась интеллигентность. В ее движениях, манере говорить, во всем ее поведении. Она внесла поднос с кофейным сервизом, поставила его на столик, обратилась к Рыбанову:

– Извините, Николай Андреевич, что вмешиваюсь в разговор мужчин, но считаю своим долгом выразить вам признательность за защиту моего мужа. Спасибо, что не оставили беспомощного человека в беде! Не прошли мимо, как, к сожалению, сейчас сделали бы многие. Еще раз извините, и спасибо! Не буду вам мешать.

Николай так и не успел ничего ответить женщине, она ушла, тихо притворив за собой створки двери. Горчак же предложил:

– Попробуйте кофе, не пожалеете! Особенно он прекрасен с сигарой. Вы курите сигары?

– Нет. Благодарю, я уж лучше сигареты, если позволите.

– Курите, пожалуйста, какой может быть вопрос?

Кофе был восхитителен, как и вино, да и все вокруг. Но Николай пришел не наслаждаться. Он пришел с другой целью. Поэтому, закурив сигарету, сказал: