Виктор Доценко - Любовь Бешеного

Аркадий Сергеевич тут же забыл про свой позор и почему-то вспомнил лицо незнакомца, склонившегося над ним сразу после ранения. Оно было ему совершенно незнакомо, но глаза… Кого напоминали ему эти глаза? И этот голос… Что он тогда сказал? «Живи… пока!» А может быть — «Живи!.. Пока!» Почему его так волнует этот голос? Откуда он знаком ему? С этим нужно будет разобраться, только не сейчас. Сейчас спать, спать, спать… Рассказов устало прикрыл глаза и тут же очутился в объятиях Морфея… И неожиданно этот бог отправил Рассказова в те далекие времена, когда ему было всего лишь двадцать три и он впервые увидел свою будущую жену…

Это произошло в ресторане «Арагви», где молодые и счастливые новоиспеченные лейтенанты всем курсом решили отметить окончание училища. Она же в компании юных студиозусов праздновала успешный переход на второй курс. Ребят в этой компании было немного, а девчонки подобрались одна другой краше. Но бравый офицер пал жертвой той самой пресловутой любви с первого взгляда. Лишь только заиграл оркестр, он устремился к своей избраннице, буквально на мгновение опередив своего приятеля Максима, который тоже положил на нее глаз.

Даже через много лет Максим не без зависти рассказывал эту историю, сокрушенно вздыхая о том, что если бы он подошел к девушке первым, то сейчас бы сидел на месте своего счастливого соперника.

— Разрешите пригласить вас на танец? — Рассказов согнулся в полупоклоне, достойном гусара времен Дениса Давыдова.

Отчего-то девушка смутилась и растерянно взглянула на своих подруг, бросающих красноречивые взгляды на симпатичного лейтенанта. По всей видимости, их горящие от зависти глаза и сыграли решающую роль.

Очаровательная студентка вдруг резко поднялась и с вызовом бросила:

— А почему бы и нет?!

Над залом поплыла красивая мелодия блюза, но они почти не слышали музыки. Меж ними словно сверкнула какая-то искра, которая сблизила их настолько, что не нужны были слова. До этой встречи у Аркадия было немало женщин, но таких ощущений он никогда не испытывал. Казалось, они остались вдвоем на всем белом свете: только Он и Она. Они протанцевали два танца и не сговариваясь незаметно покинули ресторан, а потом до самого утра молча бродили по московским улицам. За всю эту упоительную ночь влюбленные так и не сказали друг другу ни единого слова…

С этого дня они встречались почти ежедневно, но поцеловались впервые только через полгода, когда Аркадий пригласил возлюбленную к себе на день рождения и познакомил ее со своей матерью. А на следующий день они подали заявление в загс… Несмотря на то, что красавец офицер не был таким уж примерным семьянином, он безумно любил жену, а в доченьках своих просто души не чаял и, когда они все погибли в авиакатастрофе, всерьез хотел наложить на себя руки. Только традиционное русское забвение удержало его…

В этом странном сне Рассказов метался из одного периода своей жизни в другой. Вот он играет со своими дочурками-погодками на огромном ковре в детской, вот отвозит их в садик, а вот несется словно сумасшедший по ночной Москве в роддом, а рядом сидит красавица жена, пытаясь сдерживать стоны, чтобы не пугать «своего Аркашечку»; а теперь он стоит перед тремя гробами с почерневшим лицом и невесть откуда взявшейся прядью седых волос…

Чьи-то ласковые руки прервали сон Аркадия Сергеевича. Протирая белоснежной салфеткой обильно выступивший пот с лица больного, медсестра нежно приговаривала:

— Ничего, милый, все будет хорошо: тебе просто что-то приснилось! Все будет хорошо!

Проваляться в больнице он должен был не менее двух месяцев, так, во всяком случае, говорили опытные медсестры. Но уже на исходе второй недели Рассказов велел своему верному Тайсону перевести его в отель и обеспечить надлежащий медицинский уход прямо в номере. Эти две больничные недели заставили его очень многое пересмотреть в своей жизни. Не зря говорят, что перед смертью, как и при рождении, человек предстает обнаженным. Но если при рождении у него еще нет никаких пороков, а потому и стесняться нечего, то перед ликом смерти он «с отвращением читает жизнь свою». Порывается что-то изменить, что-то исправить, но поздно: поезд уже ушел.

Нельзя войти в одну и ту же реку дважды. Как правы были древние мудрецы!

Несмотря на внешнюю бодрость, выздоравливал он довольно медленно. Только на тридцать пятый день Аркадию Сергеевичу удалось, превозмогая головокружение, самому встать с кровати и добрести до туалета. Все эти дни при нем постоянно находилась его Машенька-Уонг, которая внимательно и нежно ухаживала за ним, стараясь предугадать любое его желание.

Рассказов был не из тех, кто, подобно мольеровскому мнимому больному, зациклен на собственных хворях, истинных или воображаемых. Почувствовав себя более-менее сносно, он сразу же принялся напряженно размышлять. Его неотступно преследовала мысль о незнакомце, который склонился над ним во время ранения. Спросить было не у кого, а сам Аркадий Сергеевич боялся даже мысли о том, что это мог быть Савелий Говорков. Удивительно: Рассказов то и дело твердил себе: «Этот проклятый Рэкс жив», но как только жизнь преподнесла зыбкое тому подтверждение, тут же пошел на попятную.

Трудно сказать почему — то ли это было своеобразной защитной реакцией ослабленного организма, то ли Аркадию Сергеевичу действительно не хотелось верить в то, что Савелий жив. Как бы там ни было, но после долгих мучительных размышлений Рассказов так и не пришел ни к какому выводу. Тем более что жизнь преподнесла очередной сюрприз, что требовало быстрых решений и огромной затраты энергии.

Дело в том, что в один прекрасный день Тайсон доложил о появлении какого-то странного типа, голос которого показался главному телохранителю знакомым. Правда он отказался представиться и потребовал, чтобы его соединили лично с Рассказовым. «Это неспроста»,

— подумал Аркадий Сергеевич и без лишних колебаний дал добро. Тайсон протянул ему трубку мобильного телефона.

— Хозяин? — произнес невидимый собеседник. Его голос Рассказову тоже показался знакомым.

— Да, я, — нахмурился Аркадий Сергеевич. — Кто говорит?

— Это Джерри!

— Минуту! — бросил Рассказов и повернулся к начальнику охраны: — Все в порядке, Тайсон, я позову, когда закончу разговор!

— Ну! — нетерпеливо бросил Рассказов в трубку. — Говори!

— Барри погиб! — выдохнул Джерри.

— Жаль… Очень жаль! — сказал Аркадий Сергеевич совершенно искренне: таких преданных исполнителей, как эти братья, днем с огнем не сыскать. — Надеюсь, он погиб достойно?

— Он выполнил ваше задание и спас мне жизнь! — с гордостью произнес собеседник.

— Не означают ли твои слова, что Бахметьев надел деревянный макинтош? — уточнил Рассказов.