Виктор Доценко - Команда Бешеного

— Поспокойнее, майор, поспокойнее! Ты что-то слышал об этом?

— Не знаю, об этом ли говорил Савка, но он както упоминал об одном важном задании, которое он выполнял незадолго до плена…

— Что? Что он говорил? — нетерпеливо спросил Говоров.

— Собственно, ничего конкретного: он был в составе группы, которая что-то прятала в горах Кандагара. Когда я его спросил, что именно, он ответил, что даже мне не может ничего сказать, потому что дал подписку о неразглашении.

— Теперь хоть что-то стало ясно, — вздохнул генерал. — Значит, послание имеет под собой реальную почву.

— Да, но если все проводилось в такой секретности, то кто мог узнать об этом и сообщить генералу Галину? И что означает таинственный знак? — В глазах Говорова появилась тревога. — Нужно срочно найти Савелия: судя по всему, ему угрожает смертельная опасность!

— Будем надеяться, мой Ашот что-нибудь прояснит.

Если бы Порфирий Сергеевич Говоров знал, насколько он был прав, полагая, что все три происшествия, случившиеся почти в один день, имеют самое непосредственное отношение к Савелию Говоркову, то скорее всего подключил бы к этому делу не только сотрудников генерала Богомолова, но и поднял на ноги всех «афганцев».

Но Красавчик-Стив, организовавший похищение с помощью врача — предателя и гнусного насильника, — тоже не мог представить, что послание, полученное генералом Богомоловым и предназначенное покойному генералу Галину, исходило от настолько мощной организации, что если бы Красавчик-Стив (да что там он, даже сам Рассказов) узнал о том, кто стоит за этим посланием, то мгновенно отказался бы от затеи включиться в поиски злополучных контейнеров, спрятанных в горах Кандагара.

Однако оставим пока в стороне нагнетание страстей и встретимся с Красавчиком-Стивом, которого Рассказов отправил в Москву.

Никита оказался весьма исполнительным. Выслушав пожелания Красавчика-Стива насчет предстоящей вечеринки, он понял, что у этого «западника» валюты куры не клюют, и подключил все свои связи, чтобы предоставить заморским гостям самый лучший товар.

Первым делом он решил прошвырнуться по излюбленным местам валютных проституток. Он понимал, что сунуться туда с «кондачка» — значило нарваться на неприятности, и потому не стал торопиться, решив дождаться кого-нибудь из знакомых таксистов. Ждать долго не пришлось: вскоре он заметил одного приятеля, с которым не раз «выступал» с «халявными девочками». Боясь, что тот может уехать, подхватив кого-нибудь из клиентов, он не мешкая подошел к нему. — Привет, корешок! Как сегодня работается? — А, Никита, привет! Так себе, мозолей не натрудил. А ты что, выходной? Могу подыскать «мочалку» подешевле.

— Нет, корешок, сегодня у меня есть серьезный «товарищ», хочу, чтобы ты свел меня с нужным человеком.

— А какой товар нужен: голубой, розовый или еще что?

— Разный, но высшего качества. — О, чувствую, что капустного клиента подцепил. Может, в долю возьмешь?

— Все может быть… — неопределенно сказал Никита. — Сначала нужно ему угодить, а уж потом…

— Ладно, не забывай о старых друзьях. Знаешь, что я никогда не подведу. Вон, видишь: у входа в отель стоит высокий малый в белом полосатом костюме, цепочкой играет. Кличка Бонни. Но учти, он не любит в кредит давать. Да, скажешь, что Хриплый порекомендовал, глядишь — и скостит немного. — Он усмехнулся.

— А кто такой Хриплый? Вдруг спросит? — Хриплый? Клевый мужик, у него фикса под верхней губой, плотный такой блондин. — А если он у него поинтересуется обо мне? — Не поинтересуется: Хриплый пару недель назад на «командировку» ушел, на пятеру. Грабанули кого-то не очень удачно. Ладно, бывай, моя «мочалка» мне знак подает: видно, цапанула кого-то. — Пока, спасибо.

Никита прошелся пару раз вдоль отеля, словно присматриваясь, потом уверенно направился к парню в полосатом костюме. Остановившись чуть сбоку, он, не глядя в его сторону, тихо спросил: — Послушай, земляк, тебя не Бонни кличут?

— Ну… — хмуро процедил тот, быстро оценив с ног до головы подошедшего парня, с которого вряд ли можно было содрать хорошие «бабки».

— А мне Хриплый говорил, что ты будешь рад от него весточку получить.

— Что ж ты сразу не сказал? — Тот явно обрадовался. — Пойдем в скверик, там поговорим. — Он повернулся к здоровенному бугаю, стоявшему в паре метров от него и бросил: — Вадик, побудь тут за меня чуток, мне с земляком побазарить нужно. — Хорошо, Бонни, все будет в нормочке! — Ну, как он там? — сразу спросил Бонни, едва они уселись на скамейку в сквере.

— Как-как, сам знаешь, сейчас менты совсем оборзели! Я ж с ним и дня не посидел: братаны отмазали, а Хриплый пятеру схлопотал.

— Да слышал я, слышал! — Парень со злостью поморщился. — Ничего, не все еще потеряно: через годдругой вытащу. Гадом буду, вытащу! А ты как, по делу или только привет передать? — И то, и другое, — подмигнул Никита. — Для себя, или клиент есть? — И то и другое, да и третье тоже. — Он многозначительно улыбнулся. — Как с ценами-то?

— Не боись, для тебя скину! — хмыкнул Бонни. — Какой товар нужен? И сколько? — Самого высокого качества и ассортимент разный. — То есть?

— Пару девочек не старше двадцати, а вот с другим… — Он поморщился. — С другим чуть сложнее: мальчик лет четырнадцати и желательно не наглый! — Где ж я тебе целку найду так сразу? — А кто тебе говорит про целку? Молоденький и умненький, сообразительный, короче. — Оплата в чем: в рваных или в зеленых? — Конечно в зеленых.

— Это упрощает дело. Для тебя только: за всех — мне полтинник, а им… На всю ночь или как? — На всю.

— Им хватит по полтиннику на нос, итого — двести гринов, выдержишь бюджет, или себе ничего не остается?

— Все нормально, остается. А если товар действительно придется мне по душе, плачу на четвертак больше.

— Девочек получишь таких, что пальчики оближешь. И работают по полной программе, без дураков. Гарантия! Если не понравятся, то в другой раз обещаю других предоставить бесплатно. Идет? — Идет!

— Сиди здесь и подожди минут пять: подсаживаться будут по одной. Как выберешь, подними вверх руку. Сначала девочки, потом мальчики.

— Вот, возьми! — Никита сразу протянул ему семьдесят пять баксов.

— А ты мне определенно нравишься, землячок. Как кличут-то? — Никита, а Хриплый звал Санитаром. — Санитаром? Почему?

— А я работал в больнице: там меня и загребли. — Наркота? Понял! — не дожидаясь ответа, кивнул Бонни. — Пошел!

Почему-то Никита не волновался, что заранее вручил Бонни деньги: чутье ему подсказывало, что этот парень достаточно высоко оценил его знакомство с погоревшим приятелем. Кроме того, Никита сознательно добавил ему гонорар в надежде, что он оценит по достоинству этот жест и постарается предложить самый лучший товар. Размышляя, он не обратил внимания на то, как мимо прошла молоденькая длинноногая блондинка, выразительно бросившая взгляд в его сторону. Не дождавшись от него никакой реакции, она прошла вперед метров десять, развернулась и снова направилась к нему.