Альберт Байкалов - Очень сложная задача

Несколько сломанных стеблей травы и веток указывали дальнейшее направление движения небольшой группы людей. Он пошел по едва заметным следам и вскоре наткнулся на заваленный листьями тюк.

– Лодка!

– Откуда? – не поверил шедший следом Ром.

– Ее оставили те, кто преследовал нас! – С этими словами Гном упал перед находкой на колени и стал отбрасывать в стороны ветви и листья.

Сведения, полученные от пленных боевиков, и предположение Антона подтвердились, оказавшаяся на пути деревня была также брошена. Провалившиеся крыши, покосившиеся стены, обрывки материи, куски битой глиняной посуды и золы. Люди ушли отсюда минимум год назад.

Почти за сутки они преодолели всего лишь половину пути до границы. Большой помехой оказался дождь. Из-за налипшей на колеса глины машина постоянно буксовала. То и дело стал закипать радиатор. Запас воды, который они взяли с собой, закончился быстрее, чем думал Антон. Зная, что она кипяченая, ее, несмотря на привкус резины, еще и пили.

Антон осмотрел строения и выставил посты, на один из которых назначил Монго, а на другой изъявил желание идти Лигачев. Бывшие заложники и раненый чеченец разместились в небольшой, но наиболее уцелевшей и сухой внутри хижине.

Осмотревшись, Антон отправил Полынцева на охоту, а Дрона на поиски ручьев или гнилых стволов диких бананов с целью пополнить запасы воды. Задачи офицерам ставились условно. И Полынь, и Дрон понимали: принесут, что попадется.

– Только имейте в виду, – напутствовал Филиппов разведчиков, – народ у нас тонкий, и нервы у них никудышные. Поэтому экзотическим продуктам, типа обезьян, змей и им подобным, нужно сначала придать вид диких свиней или курицы. В общем, вы меня понимаете… И еще, постоянно находитесь на связи.

Проводив офицеров взглядом, он вернулся в дом. Сулим Хачубаров сидел на охапке листьев, застеленных куском прорезиненной ткани, и о чем-то напряженно думал.

– Как здоровье? – спросил Антон, покосившись на лежащего рядом Разгуляева.

У изголовья бредившего чиновника сидела Павлова.

– Лучше бы вы меня убили, – вздохнул Хачубаров и отвернулся к стене.

– Давай подумаем все-таки, как нам быть дальше. – Антон присел напротив и знаками дал понять Павловой, чтобы она оставила их наедине. За Разгуляева он не переживал. Тот уже почти сутки был без сознания и разговора не мог слышать.

– Мне тоже выйти? – послышался от противоположной стены голос Батаева.

Из-за ранения он также вынужден был находиться здесь, одновременно карауля Хачубарова.

Антон отрицательно покачал головой и перевел взгляд на пленника:

– Сейчас твои земляки все чаще плюют на принципы и работают за деньги. Это все знают. Поэтому ты будешь первым подозреваемым в провале операции с заложниками. С кого начнет Бабичев, когда станет разбираться в причинах неудачи? – задал Антон вопрос и сам же на него ответил: – С единственного выжившего, к тому же постоянно находившегося рядом с заложниками и странно исчезнувшим экипажем человека. Что бы ты имел, если бы заложников выкупили у Арви Мусаева? Максимум тысяч двадцать, – разъяснял Антон ход мыслей покровителей Хачубарова в Лондоне. – А так, предупредив соответствующие службы о готовящемся похищении и примерной сумме выкупа, попросил половину от сэкономленных государству денег. В целях уничтожения Мусаева спецслужбы решаются на отчаянный шаг, и вместо делегации на вертолете с тобой оказываются подготовленные люди. Ты доводишь до логова террориста на территории Конго спецназ. После того как при твоем непосредственном участии расправляются с отрядом повстанцев и убивают Арви, возвращаешься в Камерун.

– А как объяснить убийство троих летчиков в Яунде? – хитро сощурившись, посмотрел на него Сулим. – Выброшенного Курочкина?

– Согласен, – немного подумав, кивнул головой Антон. – Но ведь я тебе образно обрисовал ситуацию. Те же, кто будет думать, как тебя подставить, учтут все нюансы, и поверь, – Антон похлопал его по плечу, – на твоем счете, который «случайно» будет обнародован, появятся деньги. Использовать их, конечно, никто не сможет, а вот узнать, сколько и какого числа они поступили, такую возможность интересующимся людям предоставят с удовольствием. После всего ты получаешь за свои делишки по минимуму, так как тебе «засчитывается содействие спецслужбам», и с тремя годами условно выходишь из здания суда. Дальше, по-моему, ничего объяснять не надо. Слушать тебя родственники сгинувшего в джунглях Мусаева не будут. Не такая ты большая для них фигура. С другой стороны – Бабичев… Думай.

– Чего ты хочешь? – сквозь зубы процедил Хачубаров, метнув наполненный ненавистью взгляд в сторону дверей, у которых сидел Батаев.

– Я предлагаю тебе выгодную сделку: ты мне Бабичева, я тебе свободу. Причем он будет думать, что его разыграл вот этот человек, – Антон показал взглядом на Ису. – Олигарх больше нигде не всплывет, это я тебе обещаю. А ты выползешь израненный где-нибудь на территории Заира, и никто даже мысли не допустит о двойной игре.

Филиппов понимал состояние Хачубарова. Воспользовавшись моментом, он объяснил чеченцу последствия того, что тот оказался у него в руках один, и никто не был свидетелем его пленения. Он даже показал ему радиомаяк в виде часов, который якобы Сулим носил на протяжении всего времени после похищения делегации.

– Я не уверен, что Бабичев решится лететь сюда, – после некоторых раздумий едва слышно проговорил Хачубаров. – Что тогда?

– Так или иначе, здесь должен объявиться кто-то из особо приближенных к нему людей, – пожал плечами Антон. – Однозначно они будут иметь намного большую ценность для нас, чем ты.

– Хорошо, – еще немного подумав, согласился Сулим. – Говори, что делать.

Звонок из Конго застал Павла Вольфовича в бассейне. Выбравшись по никелированной лестнице из воды, он вытер руки и голову полотенцем, которое услужливо подал охранник, и только потом взял из его рук трубку спутникового телефона:

– Слушаю.

– Это Сулим говорит, – раздался незнакомый голос с кавказским акцентом. – Вы меня никогда не видели, но знаете, зачем я на «курорте».

Бабичев понял, что с ним говорит Хачубаров – доверенное лицо Арви Мусаева. Только почему он, а не сам Арви звонит ему? И почему Хачубаров так тяжело дышит? Может, это вовсе не он, а очередная игра спецслужб. Однако лучшие специалисты засекреченной аппаратуры связи совсем недавно убедили его, что установить и прослушать этот канал связи практически невозможно.

– Почему я не могу услышать его самого? – стараясь скрыть растерянность в голосе, строго спросил Бабичев.

– Его забрал Аллах, – ошарашил Сулим. – Я теперь один.