Сергей Алтынов - Победить любой ценой

В статье не говорилось ни о чем конкретном (имен и фамилий бойцов ВДВ не называлось), на ее основе сложно было завести уголовное дело, но генерал Сладков был замазан грязью по самую макушку. Обычно в таких случаях генералов отстраняют от руководства и «замораживают» оперативные линии, курируемые ими. С журналюжки же какой спрос?! Она честная, храбрая, принципиальная. Ну а то, что «данные непроверенные» и «очевидцы не пожелали назвать своего имени», тут уж ничего не поделаешь. Либеральная газета – это вам не прокуратура.

– Я прямо сейчас вставлю сюда несколько своих фраз, – произнесла Ланковская, распахивая собственный ноутбук. – И сразу же отошлю по электронной почте главному редактору. Думаю, он успеет поставить ее в завтрашний номер.

– За это мы вам и заплатили, Алла Арнольдовна, – проговорил Филипп Филиппыч. – Именно в завтрашний, утренний номер.

Ланковская передернула костяным личиком. Она не любила, когда ей напоминали о деньгах. Алла Арнольдовна считала себя духовной продолжательницей дела академика Сахарова, а тысячные долларовые гонорары брала исключительно для дела защиты свободы и демократии.

Между тем ПЛАН СТЕКОЛЬЩИКА продолжал осуществляться!

Несмотря ни на что.

Несмотря на то что сам Стекольщик пребывал в не совсем привычной для него роли, не предусмотренной первоначальной драматургией. Но, поскольку драматургом был сам Стекольщик, он с легкостью вносил коррективы в последующее содержание.

– Нормально все…

После Тониного укола Чабан сумел подняться на ноги и обнял девушку за плечи.

– Извините, Яков Максимович. – Слезы на ее щеках еще не высохли, тем не менее Антонина смогла взять себя в руки.

– Тоня, эта мерзость, – Чабан кивнул на «готовую продукцию», – предназначена детям. Четырнадцати-пятнадцатилетним пацанам и девчатам. У тебя сестры-братья есть?

– Есть брат. Сашка. Только в школу пошел, – вытирая лицо, произнесла Тоня.

– Представь себе, что какой-нибудь… вот один из тех, кого мы только что положили, встречает твоего Сашку и предлагает ему небольшой такой бесплатный кайф… А через год похороны. У тебя и твоих родителей не хватит денег на лечение брата в дорогой клинике.

Антонина слушала молча.

– Поэтому мы не будем сдавать эту дрянь ни «конторе», ни ментам. Мы ее уничтожим. И ни до одного Сашки ни грамма не дойдет… Бери канистру, дочка!

Девушка так же молча взяла канистру, плеснула бензин на мешки «готовой продукции». Чабан остановился у одного из ящиков, с помощью армейского ножа вскрыл его.

– Ого! – аж присвистнул Яков Максимович. – Приятный сюрприз, однако. Берем это дело с собой, девушка!

– А у вас… Яков Максимович, дети есть? – спросила Тоня, берясь за ящик.

– Есть. Дочка твоего возраста. И сын… Был.

Чабан произнес последнее слово так, что Тоня больше вопросов не задавала. Вместе с Яковом Максимовичем притащила ящик в караулку, к Кентавру. Тот не без удовлетворения осмотрел содержимое ящика.

– Шайтан-труба, – произнес Кентавр. – Очень кстати.

Даже не слишком подкованная в военном деле девушка Антонина имела представление о шайтан-трубе. В госпитале раненые частенько о ней разговаривали. Шайтан-труба штука довольно интересная и эффективная. А сконструировал такой же офицер, как Чабан и Вечер, из разведки ВДВ. Действующий, не отставной. Во времена афганской войны моджахеды давали за голову этого изобретателя семь миллионов афгани. Точнее, не сами моджахеды, а американские инструкторы из ЦРУ. Официально шайтан-труба именуется – реактивный пехотный огнемет «Шмель». Могущество боеприпаса равно 122-152 мм гаубичного заряда. Это значит, что залп такой «трубы» уничтожает живую силу и технику противника на площади свыше одного гектара. И, что самое замечательное, такую гаубицу любой солдат может установить на своем плече. На вид тубус для чертежей. И точность попадания высокая, но это уже зависит от того, в чьих руках шайтан-труба. Боец спецназа на занятиях по огневой подготовке способен с 200 метров попасть в форточку жилого здания. А конструктор такого чуда – обычный строевой офицер, у которого пять командировок в один только Афганистан. Русский офицер в седьмом поколении. Жаль, фамилию назвать нельзя. Из ВДВ он уволился по возрасту, с парашютом больше не прыгает, ножи и саперные лопатки в цель не метает. Работает за чертежной доской, возможно, в скором времени одарит войска новой «трубой».

– Теперь можно и «фабрику» посетить, – произнес Кентавр, нежно поглаживая «Шмель». – С таким подарком в гости не стыд…

Неожиданно Михаил оборвал фразу, вскинул пистолет и выстрелил точно в лоб третьему, уцелевшему охраннику. Тот сделал глупость: воспользовавшись тем, что Кентавр и Чабан были отвлечены на «Шмель», попытался протянуть руку к тревожной кнопке…

Спустя минут десять здание «ремонтной мастерской» полыхало, как картонный домик. Оба этажа были охвачены всепожирающим оранжевым пламенем. Чабан в это самое время рассматривал в оптику другое двухэтажное здание, располагавшееся на соседней улице. В нем (по рассказу Гены) находилась наркофабрика, перерабатывающая опий в героин. Охранялась она куда лучше, чем склад готовой продукции, но теперь у бойцов ВДВ имелась шайтан-труба.

– Если вы видите трезвого Деда Мороза, то скорее всего это Санта-Клаус! – Такого рода шутки неслись из работающего телевизора, установленного в дальнем углу.

Его смотрели плененные нами казаки. Виталий Андреевич был к телевидению равнодушен.

– Если вам дорогу перебежали черная кошка, черная мышка, черная Жучка, черная внучка… – кивнув в сторону телевизора, проговорил Ушков, – это значит, дед вместо репки вытащил высоковольтный кабель. Надо поговорить, Валентин, – тут же негромко предложил Виталий Андреевич, повернувшись ко мне.

Я посмотрел на часы. То самое «завтра», когда я должен был дать ответ Черному Генералу, неумолимо приближалось. Стрелки на часах показывали половину пятого утра. Я много знал, но не представлял своих дальнейших действий. С «аэроклубом» было все ясно. Не такая уж это и «потешная эскадрилья». Теперь я многое сопоставил, вспомнил, о чем читал в газетах. Латиноамериканские наркодельцы в начале восьмидесятых начали перебрасывать в США героин, используя низколетящие управляемые ракеты. Столь оригинальный способ доставки опять же был подсказан «старшими братьями» из международного отдела ЦК КПСС, тесно связанного с КГБ и ГРУ. Такая ракета свободно перелетает через южный рубеж Америки и падает в нужной для наркомафии точке. Перехватить или сбить такую ракету практически невозможно, ПВО бессильна. Дело в том, что ПВО всего мира не в состоянии засекать (а следовательно, и бороться с ними!) низколетящие объекты. Почему, известно любому суворовцу-первокурснику: из-за кривизны земной поверхности локаторы не могут засечь цель, летящую ниже ста метров. Не способны они засечь и тихоходные низколетящие легкомоторные самолетики типа «Цессна». Именно на таком в мае 1987 года приземлился на Красную площадь небезызвестный Матиас Руст. Именно «Цессну» использует наркомафия для перевозки своего товара в США со стороны Мексиканского залива. Именно поэтому самолетная спортивная ассоциация под патронажем генерала Ушкова открыла филиалы по всей стране. Именно таким образом опий шел с афганских плантаций. С пересадками, остановками – спорт есть спорт. Здесь, в Солнцедарском крае и Изгории, опий перерабатывался в героин и шел дальше. В кубках, сувенирах. Способов много.