Сергей Зверев - Акваланги на дне

Рябинин смотрел на него со спокойным удивлением.

– Решил поиграть в Рембо? – с иронией спросил он. – Сейчас не время для игр.

– Я не играю и не шучу! – В голосе Дорофеева послышалась угроза. – Положи платы.

Продолжая смотреть на своего напарника озадаченно, Рябинин подчинился.

– Слушай, кончай дурить! – сказал смотритель маяка. – Без меня ты эти платы продашь только на блошином рынке в Севастополе по цене электронного лома. Я человек незлопамятный, на минутные слабости не обижаюсь…

Раздавшаяся внезапно автоматная очередь прервала его разглагольствования. Пули защелкали где-то по стене поверх их голов, срикошетили вниз, в воду. Мелкие осколки гранита брызнули в разные стороны.

– Всем стоять! – раздался в гулком пространстве галереи повелительный окрик с несомненно татарским акцентом. – Положить оружие! Руки за голову!

Теперь настал черед Рябинина побледнеть от изумления и страха. Дорофеев держал нацеленный на него пистолет.

– Татары? – ошалело пробормотал бывший капитан первого ранга. – Откуда?..

– От верблюда! – преспокойно ответил Дорофеев. – Не ты один такой умный.

– Это ты, сука, их сюда привел? – Рябинин заскрежетал зубами в бессильном бешенстве. – Козел вонючий! Продал меня этим чуркам.

– Я продаюсь тем, кто лучше платит! – с усмешкой сказал Дорофеев. – А твоя жадность мне хорошо известна. Ты меня ликвидировать собирался, как и вот этого североморца.

– Кончай базар! – снова раздалось откуда-то из темноты галерей. – Всем отойти в сторону от плат и положить оружие!

– Все в порядке, Муслетдин-ага! – крикнул Дорофеев. – Я держу его на мушке. Можете подплывать.

Но ответом ему была очередь из автомата. Снова гранитные осколки брызнули во все стороны. И сидевший до сих пор неподвижно и ссутулившись на краю бетонного бортика Полундра вдруг соскользнул с него и ушел под воду. Рябинин и Дорофеев удивленно посмотрели ему вслед.

Внезапно Рябинин расхохотался.

– Один из наших уже готов! – весело воскликнул он. – Ты боялся, что я тебе не заплачу? Ну что ж, посмотрим, сколько тебе твои чурки заплатят.

– Положи пистолет, ты, шакал! – в третий раз раздалось из темноты боковой галереи.

С заметно растерянным видом Дорофеев подчинился, положил пистолет Рябинина на бетонный пол бортика.

Тогда только в соседней галерее показался свет, там зажгли электрический карманный фонарик. Затем из галереи выплыла небольшая надувная лодка, в которой сидели трое: какой-то татарин на веслах, помощник Муслетдина Мурад с автоматом и сам Муслетдин-ага впереди всех с мощным фонарем в руках. Следом из галереи показалась другая надувная лодка, где также сидели трое татар, двое из которых были вооружены автоматами.

Муслетдин на первой лодке подплыл к самому краю бортика.

– Мешок с платами передай мне сюда! – негромко приказал старый татарин.

– А деньги? – ошалело пробормотал Дорофеев. – Вы же мне обещали пятьдесят тысяч баксов.

Муслетдин смотрел на русского спокойно, его маленькие заплывшие жиром глазки поблескивали в отблесках света фонарей. Он молчал.

Тогда тихо и злорадно рассмеялся Рябинин.

– Извини, старик, твой чурка сейчас не при деньгах! – ядовито прокомментировал он. – Он, видишь ли, в небольшую прогулку по морю на надувных лодках с друзьями собрался! Кто ж в такие прогулки с собой большие бабки берет?

Дорофеев ошалело переводил взгляд с Рябинина на старого татарина.

– Мешок с платами передай нам, – повторил тот. – И запомни, смерть может быть всякой. Может быть быстрой и легкой, а может долгой и мучительной. Всякое может быть.

Дорофеев словно только теперь понял, что все это означает. Испуганно косясь на стволы автоматов, которые держали в руках татары в лодках, Лешка, согнувшись, точно немощный старик, потянулся к мешку с платами, лежавшему у самой стены. Как-то странно качнулся немного в сторону. Вооруженные люди в лодках самодовольно ухмылялись, наслаждаясь подавленным видом своего противника.

И только убедившись, что внушительная, солидная фигура Муслетдина возле бортика служит достаточным прикрытием для него, так что автоматчики не решатся стрелять из-за боязни попасть в своего господина, – тогда только Дорофеев решительным движением выхватил свой собственный пистолет, который до сих пор прятал в складках одежды.

Выстрелы грянули неожиданно. Первыми упали в воду пораженные насмерть татарские автоматчики. Потом пули пробили резиновые корпуса надувных лодок, воздух стал со свистом вырываться из них, а сами лодки тонуть. Старый Муслетдин, стоявший у самого бортика, попробовал было ухватиться за торчащую из воды арматуру и взобраться на него, но Дорофеев ударом ноги в лицо безжалостно сбросил его в воду. Там старый татарин стал отчаянно барахтаться и бить по воде руками, видимо, совершенно не умея плавать. Также в воду спихнул Лешка подобравшегося было к нему сзади с водолазным ножом Рябинина – бывший каперанг, уходя от выстрела Дорофеева, сильно ударился о торчащий из воды прут, но пуля не попала в него.

Оставшись один на бортике, Дорофеев особенно не спешил, действовал быстро, но выверенными и точными движениями. Он бережно переложил мешок с платами к себе в лодку, подобрал с пола мощный электрический фонарь и со всем этим забрался в надувную лодку с подвесным мотором, на которой он приплыл в подземелье.

При свете фонаря, не обращая более особенного внимания на барахтавшихся в воде татар, Дорофеев завел мотор и направил лодку к выходу из подземелья, увозя с собой и драгоценные платы, и единственный источник света. Как только Дорофеев на своей лодке скрылся за углом подземного коридора, все пространство галереи погрузилось в темноту.

Прыгая в воду, спасаясь от выстрела Дорофеева, Рябинин понимал, что в сложившийся ситуации это для него единственный шанс уцелеть. Оказавшиеся в воде татары рано или поздно выберутся на бетонный бортик, их несколько человек, а он один – конечно, татары не пощадят его. В этой ситуации спастись он мог, только отсидевшись под водой, или в темноте и при всеобщем замешательстве потихоньку скрыться в лабиринте подземелий, а потом под водой же потихоньку выбираться отсюда, что было намного опаснее. Без карты галерей он рисковал заблудиться в лабиринте затопленных подземелий. Однако для осуществления всего этого в любом случае нужно было завладеть аквалангом ушедшего под воду Полундры, как считал Рябинин, убитого или раненного рикошетом случайной пули от второй автоматной очереди.

Рябинин действовал вполне продуманно и с точным расчетом. Он даже захватил с собой в суматохе нападения химический подводный фонарь, понимая, что иначе во мраке галереи с ее торчащими со всех сторон острыми концами арматуры найти тело утонувшего спецназовца окажется делом практически невозможным.