Владимир Колычев - Брат, стреляй первым!

Никита все понял. Хотя ничего понимать ему сейчас не хотелось. Ему хотелось выпить. И не просто выпить, а нажраться.

Сегодня они обложили данью торговый салон и риэлторскую контору. Сегодня у них прошло все гладко. Даже кулаками не помахали. А что будет завтра?.. Завтра могла быть кровь. Никита это прекрасно понимал. Поэтому и тянулась рука к бутылке…

Кэп и Сфинкс обедали в «Праге». На этот раз Горбыля с ними не было.

— Значит, по Чугунову ты пробил, — нанизывая на вилку кусок телятины, сказал Кэп.

— Все как надо.

— Меня интересует, сколько бабок крутится в обороте у этого лоха?

— Да он не совсем лох… Когда-то, еще в конце восьмидесятых, с сокурсниками из института физкультуры на Рижском рынке промышлял, кооператоров стриг…

— Интересная страничка биографии… И что же, отошел от рэкета?

— Получается так… И не так давно, между прочим, всего года два назад… Бизнес свой открыл. Очень неплохо у него дела идут. Думаю, на четверть «лимона» его раскрутить можно… Хотя проблематично. Жадный он. Очень жадный…

— Почему?

— Не знаю почему. Квартиру у твоего бойца из-за жадности отобрал. Он уже тогда мог ее выкупить, А он запрещенным приемом Брайтов кинул.

— На квартиру их кинул… Но это его проблемы… А наши проблемы — как у него хату отобрать и бабки по счетчику содрать… Кто его «кроет»?

— Вопрос, конечно, интересный… По моим сведениям, он сам себя «кроет»…

— Типа гермафродит. Сам е-е и сам родит.

— Что-то вроде того… Только ведь и гермафродит не может жить без солнца.

— Так, понятно. И кто же у нашего лоха вместо солнца?

— Вор тут один есть, — Сфинкс назвал его имя.

— Не слышал о таком, — покачал головой Кэп.

— О нем мало кто слышал. Грузинский «апельсин» — вот кто этот вор. Но с Чугуновым у него очень теплые отношения.

— И этот вор имеет долю в его бизнесе?

— Вроде да… Вообще-то, чтобы пробить ситуацию до конца, надо наехать на Чугунова, забить ему «стрелочку». Тогда все окончательно встанет на свои места.

— За этим не заржавеет, будь спок…

Кэп задумался. Но только на мгновение. Надо «пятерку» Витала поднимать. Пусть на Чугунова наедут… Если дело выгорит, Чугунов отдаст и квартиру, и бабки по счетчику.

Не зря он зачислил Ника сразу в боевую «пятерку», практически без испытательного срока. Пусть побыстрей обтирается, набирается опыта. В разборке с Чугуновым он должен стать главной ударной силой — он ведь больше всех заинтересован в успехе.

Нику достанется квартира, Кэпу все остальное — сто или двести тысяч долларов. Но было бы куда лучше, если бы ему досталось все, а Нику — ничего…

Проснулся Никита от удара в плечо. Он открыл глаза и сквозь похмельную дрему увидел над собой морду Гири.

— Рота, подъем! — заорал тот ему на ухо.

— Ты что, бляха, белены объелся? — вскочил Никита.

Еще немного, и он вломил бы этому уроду. Но появился Витал.

— Давайте все вниз. Вован уже в машине.

— А что такое? — спросил Никита.

— Горбыль звонил. Дело тут, короче… А-а, по дороге узнаешь.

Вчера они пьянствовали допоздна. И чтобы далеко не ходить, все впятером заночевали на новой квартире. Где кто упал, тот там и заснул. А утром подъем по тревоге. По бандитской тревоге…

— Козлы одни нашу путанку сегодня ночью во все щели хором трахнули, а потом еще и отметелили, — сказал уже в машине Витал. — Сильно побили, очень сильно… Беспредел, короче. Предъяву надо клеить…

— Путану нашу? Как это? — спросил Никита.

— А вот так. Путана эта под нашей, черняевской «крышей»… Как думаешь, мы зря с нее бабки имеем?

— Думаю, нет.

— Вот поэтому козлов нужно конкретно проучить.

— Да это без проблем, — сказал Чаус. Сегодня он ехал вместе со всеми. «Запорожец» с оружием был загнан на автостоянку еще вчера.

— Без проблем, — кивнул Гиря. — Замесим козлов и на кабак с них бабки сорвем. Опохмелиться надо, в натуре. Трубы после вчерашнего горят.

— Трубы… Я те дам трубы! — пригрозил ему Витал. — Вчера лишку дали. А вообще-то у нас режим…

— Режим? — скривился Вован. — Ага, режим… Но на режиме пусть «быки» сидят. Те, которые рынки и торговые точки пасут. У них работа не бей лежачего. А у нас работа вредная. А за вредность опохмелка полагается…

Витал не нашел, что возразить. Промолчал. Наконец прибыли на место. Двенадцатиэтажный дом-свечка, аккуратный дворик с песочницами и грибками. Подъезд на кодовом замке. И дверь закрыта. Хорошо, пацанчик какой-то появился. Он остановился перед дверью, замер в нерешительности.

— Ну, чего встал? — поторопил его Гиря. — Открывай.

— А вы к кому? — замялся тот.

— Маму твою топтать! Давай, открывай!..

Одной рукой Гиря облокотился о железную дверь, а второй схватил пацанчика за шкирку и оторвал от земли.

— Ну, ты понял? — зло спросил он.

— Понял…

Дверь открылась. Дальше лифт и десятый этаж. И нужная квартира.

На кнопку звонка нажал Чаус.

— Кто там? — послышалось из-за двери.

— Ты, козел, а ну выходи, я те ща рожу набью! — зарычал Чаус. — Ты чо, гад, делаешь? Всю хату мне, гад, залил… А ну открывай, паскуда…

— Я те сейчас дам паскуду! — раздался возмущенный голос.

Дверь открылась — на лестничную площадку выскочил здоровый детина лет двадцати пяти. Глаза злые, рот перекошен от бешенства. И кулаки будь здоров.

Только кулаки в ход он пустить не смог. Чаус ловко провел подсечку, и парень грохнулся сначала на задницу, а затем ударился затылком об угол дверного проема. И тут же получил ногой в ухо — это Вован его облагодетельствовал.

Первым в квартиру ворвался Витал, следом Чаус, Ваван и Никита. За ними Гиря, он тащил за собой бесчувственное тело здоровяка.

В квартире были еще два парня. Они выскочили из кухни. Уже смекнули, что к чему. У одного в руке был нож.

Витал среагировал мгновенно. Он пропустил руку с ножом мимо себя, перехватил ее, зажал. Хрясь, и она треснула в локтевом изгибе. Прием из боевого самбо. Запрещенный прием.

Дальше никто никаких приемов не применял. Витал, Чаус, Вован и Никита просто навалились на парней и вжали их в пол. И только потом появился Гиря. Слишком долго он возился с дверью…

Всех троих парней связали и уложили в ряд на полу в гостиной. Они с ужасом взирали на пятерых братков снизу вверх.

— Ну чо, козлы? — прогрохотал Гиря. — За косяк нужно отвечать.

В руке у него был тот самый нож, которым едва не зарезали Витала.

— К-какой косяк? — спросил один. От страха он даже заикаться начал.

— Ну не дверной, понятное дело… Косяк вы упороли. Девку нашу на хор не по теме поставили.

— А-а… Так она шлюха!

— Не шлюха, а путана. И она за бабки работает… А вы ее по беспределу во все щели натыкали. А потом еще по голове настучали… Ответить придется.