Илья Деревянко - Изнанка террора

Дорога заняла около часа. Пропетляв по душным городским улицам, я миновал транспортное кольцо, проехал по раздолбанной грязной дороге и за чахлым леском увидел конечную цель своего путешествия. Размеры свалки впечатляли. Ее сероватый бетонный забор начинался у последних деревьев и тянулся куда-то в бесконечность. За ним высились курганы отходов. По некоторым, «свежим», ползали человеческие фигурки, издали напоминающие пауков. На других, уже не привлекающих бомжей, копошились огромные стаи чаек. К воротам выстроилась очередь набитых мусором грузовиков. В нагретом солнцем, тухловатом воздухе роились полчища мух…

Первым делом я пообщался с местным «королем» – сторожем, поджарым мужчиной средних лет с цыганскими глазами и курчавой бородкой на щеках. Когда я подошел, он завершал беседу с собравшимся уезжать водителем: хлыщеватым брюнетом лет тридцати с лиловым фингалом под левым глазом.

– …будет пахать, пока не возместит ущерб, – уловил я последние слова сторожа.

Водитель кивнул и направился к разгруженной машине, а курчавый бородач выразительно посмотрел на меня, дескать, чего надо, мил человек? ты не ошибся адресом?!

– Двоюродного брата хочу повидать, – сняв с шеи цепочку и показав ему фотографию Голованова в гражданке, заявил я. – Серегой зовут. У вас, говорят, постоянно тусуется.

– Золотишко-то не особо крутое. Турция! – проворчал сторож, не отрывая, однако, глаз от цепочки.

– Так не министра, поди, ищу! – фыркнул я. – Ну что, поможешь?!

– А деньжат сверху подкинешь?

– Денег свободных нет. Зато есть ящик водки, – я выразительно звякнул сумкой.

– Это меняет дело! – заметно повеселел он и вдруг по-разбойничьи свистнул в два пальца. Рядом, словно из-под земли, появился крепкий мужик с бритым черепом, внешне не похожий на обитателя помойки. Надо полагать, из личной гвардии «короля».

– Возьмешь у хлопца водку, отнесешь ко мне в вагончик, а затем проводишь его на пятый участок, к Хорьку, – распорядился сторож.

– Понятно, – пробасил бритоголовый и ловко подхватил протянутую мной сумку…

До «пятого участка» добирались минут двадцать. Бритоголовый шел впереди, уверенно лавируя между кучами, а я осторожно посматривал по сторонам, запоминая дорогу. При ближайшем рассмотрении свалка напоминала нечто среднее между стойбищем первобытных людей и декорацией к фильму о последствиях всемирной катастрофы. То там, то здесь в грудах мусора виднелись рукотворные пещеры, в которых кто-то шевелился. Иногда (немного наособицу от завалов) попадались подобия сарайчиков, небрежно слепленные из подручных средств: обломков досок, кусков черепицы, обрывков брезента и т. д.

– Летние времянки, – на ходу пояснил «гвардеец».

Возле некоторых из них, на перевернутых ящиках, сидели аборигены обоих полов, бережно пили водку из пластиковых стаканчиков и чем-то закусывали. Одеты они были в причудливые лохмотья под стать окружающему ландшафту. Пропитые лица задубели от грязи. Впрочем, лохмотья являлись, конечно же, рабочими спецовками, и у каждого бомжа, насколько я знал, имелась чистая, приличная одежда для выхода в город. А «гвардейцы», вроде бритоголового проводника, спецовку вовсе не надевали и в отходах не рылись. Они выполняли особые поручения «короля», начиная с адъютантских и заканчивая карательными. Наконец курганы поредели, и впереди показалась широкая площадка, заваленная поломанными приборами с какого-то завода. Худой сутулый мужчина в донельзя замаранном рубище при помощи нехитрого слесарного инструмента раскурочивал очередной агрегат. Неподалеку на брезентовой подстилке лежала крохотная горстка цветных металлов.

– Хорек, к тебе гости! – гаркнул бритоголовый. – Дуй сюда, живо!

Оставив работу, сутулый угодливо поспешил на зов.

– Можете пообщаться. Заодно пожрешь, – разрешил «гвардеец». – Но не забудь, Хорек, ты отработал лишь двадцатую часть долга. Поэтому не рассиживайся!

Бросив на землю замасленный кулек, он с важностью удалился.

Воровато зыркнув по сторонам, бомж извлек из-за пазухи початую бутылку стеклоочистителя, жадно отхлебнул глоток и, развернув кулек, впился зубами в кусок заплесневелого хлеба. Судя по всему, он находился здесь на штрафных работах. В наказание за какую-то провинность. Внимательно приглядевшись к сутулому, я с большим трудом опознал в нем Голованова. Опальный мент постарел лет на двадцать, высох, сморщился, пропитался грязью. (О запахе я уж не говорю!) Волосы на голове почти полностью вылезли. На тощей шее красовался здоровенный фурункул.

– Зачем приперся? Кто такой?! – быстро покончив со скудной трапезой, недружелюбно спросил он.

– ФСБ, – не стал лукавить я.

Голованов аж присел от страха, трагически заломил руки и обреченно прошептал: – Теперь мне точно конец! Опричники Семеныча до смерти забьют. Контакты с сотрудниками силовых структур здесь не прощают!!!

– А откуда им знать правду?! – усмехнулся я. – На лбу же не написано! Я приехал один, документы не показывал. Представился твоим двоюродным братом, желающим повидаться с родичем. Дал сторожу ящик водки и золотую цепь. По-моему, он даже обрадовался!

Неожиданно в тусклых глазах Голованова вспыхнули коварные огоньки, а физиономия приобрела хищное, подловатое выражение. Желтые зубы оскалились. Ну, точно – вылитый хорек!

– Рассчитываешь сдать меня опричникам и таким образом облегчить свою участь, – догадался я. – Напрасно, дружок, ох напрасно! В моих карманах они найдут некую занятную фотку, и тогда легкой смерти тебе не видать. – Я продемонстрировал Хорьку-Голованову его цветную фотографию в милицейской форме и добавил: – Помимо прочего у меня с собой подробная распечатка из компьютерной базы данных о твоей прежней жизни, о работе в ментовке… Отнять не пытайся! Уделаю начисто. Похлеще, чем жирного Толика, нынешнего хахаля твоей Вероники!

Голованов разом обмяк, понурился и уселся прямо на землю, свесив голову на грудь.

– Из-за толстого пидора я и угодил на «пятый участок», – уныло пробормотал он. – Попросил водилу Сашка заехать к бывшей жене, справиться насчет дочки, а чертов Толик засветил ему кулаком в глаз. Водила сразу к Семенычу, дескать – подставили! Надо возмещать моральный ущерб. Ну, меня и нагрузили как верблюда. Поручили добыть центнер цветных металлов из этого дерьма. – Он махнул рукой на поломанные приборы. – Третью неделю корячусь с утра до ночи, а толку – мизер. Наверное, сгнию тут заживо! – по грязной щеке Хорька поползла мутная слезинка.

– А ты хотел бы с лихвой отплатить тем, по чьей милости попал в такую скверную ситуацию? – вкрадчиво осведомился я.

– Верке с Толиком?! – встрепенулся бомж.