Михаил Нестеров - Морские террористы

— Цитирую вас: «Шон имеет тесную связь с воротилами Таиланда и нередко выполняет их заказы на устранение конкурентов». Его крыша в Таиланде. Он устранял тайцев?

— Если да, то только с согласия ЦРУ, которое является партнером таиландских спецслужб. На счету этого тандема несколько удачных операций. В июне 2003 года спецслужбами двух стран было обнаружено сколько-то контейнеров с цезием-137.

— Я знаю. В ходе расследования было установлено, что смертоносный груз предназначался для совершения теракта в Таиланде. Цель — лидеры Азиатско-Тихоокеанского экономического совета.

— Да, сэр.

— Дальше. Руководители ЦРУ согласовывают спецоперации и докладывают о них в комитеты сената и палаты представителей конгресса — тема, которую вы затронули. Вам известно о фактах докладов, касающихся деятельности «Фермы»?

— Я интересовалась всем, что касалось деятельности Шона. В сенате и палате представителей, конечно же, знают о «Ферме» и спецзаданиях. В информативных частях докладов пиратские набеги проходят как «глубокие рейдовые акции», направленные против наркотрафика, торговли оружием, пресечения деятельности пиратов в регионе.

— Кто, по вашему мнению, из состава палаты может лично курировать работу на «Ферме»?

— Решения принимаются коллективно. Но часто, как это бывает, решающее слово остается за главой комитета по разведке Остином Джей Флином.

«Старый разведчик», — покивал Школьник. Он, конечно же, слышал о нем.

— Флин, насколько мне известно, рьяный коллекционер живописи... Вы курите?

«Все же он чуть отошел от темы», — слабо улыбнулась Николь.

Она взяла сигарету. Адмирал щелкнул зажигалкой и, привстав с места, поднес огонек к сигарете. Потом потряс зажигалкой как спичкой, сбивая огонь.

— Какова основа договора аренды «Фермы» между ЦРУ и правительством Таиланда?

— Мне об этом ничего не известно. Обычно у каждой договаривающейся стороны есть свое понятие слова «мирный». Оно заложено в официальных договорах. Аренда «Фермы», думаю, не исключение.

— Хорошо, — Школьник легонько хлопнул себя по колену. — Мы принимаем ваше предложение. Конкретно вашу проблему будет решать этот человек. — Жест адмирала в сторону Джеба.

Николь перевела взгляд на Блинкова. Наконец-то подтвердились его полномочия как командира спецгруппы. Она улыбнулась.

— Есть еще несколько деталей, о которых вы не знаете.

— То есть? Из доклада моего агента я понял: вы опасаетесь за жизнь определенного человека. Хотите рассказать о нем? Думаю, речь пойдет о вашем ребенке.

— Да, сэр. И я хочу поставить вам условие...

— Можете не продолжать, — резко перебил адмирал. — Для меня все предельно ясно. Это киднепинг, киднап, если короче, похищение иностранного гражданина. Это непредсказуемые последствия. Мы не можем принять ваше предложение по той простой причине, что наши планы не состыковываются с вашими. При таких условиях я не могу дать добро на проведение операции.

Адмирал бросил косой взгляд на Блинкова и спросил по-русски:

— Что ты думаешь?

— По ходу разберусь.

Школьник вспылил, притопнув ногой:

— Нет, ты здесь разберись!

— Пожалуйста, говорите по-английски, — потребовала Николь.

— Думаю, даже на языке жестов вам все будет понятно. Нет! И еще раз нет! Мы с трудом, с великим трудом и риском перебрасываем в залив средства для эвакуации спецгруппы. Не исключаю варианта, при котором бойцы будут вынуждены уходить под водой в аквалангах. У вас дочь или сын?

— Сын.

— Сколько ему?.. Семь?! Снаряжение аквалангиста больше весит! Вы в своем уме, Николь? В первую очередь вы подвергаете риску своего ребенка. Он в любом другом месте, кроме «Фермы», уже не ваш сын. Представьте его в Испании. Как он сюда попал? На ковре-самолете? И вы в любом месте, кроме Штатов, предатель, заказчик, и вам своего сына не видать как собственных ушей.

Адмирал не стал дальше убеждать женщину, она сама все прекрасно понимает. Ее требование — не защита, а реакция на сам факт положительного ответа: решение ее вопроса не за горами.

— А ну-ка расскажите о ваших делах семейных, а мы послушаем, — все еще раздраженно потребовал адмирал.

Он слушал и все больше мрачнел. Нет, в общем-то рядовая для американцев история не произвела на него впечатления; Николь не разжалобила и не могла убедить адмирала в необходимости своего безумного шага. Плюс Блинков подлил масла на раскаленную сковородку. «По ходу разберусь». Разобрался, скрипнул зубами Школьник. Разложил подругу на простыне!.. Школьник вдруг ощутил в груди ревность к Блинкову. Словно он отбил у него Николь, а заодно украл пару десятков лет. Или прибавил — ничего не поймешь. Впору пощупать макушку — нет ли на ней костных зачатков. Вот ведь херня в голову лезет! — выругался про себя флотский разведчик.

Он завидовал молодости Джеба, его силе, уверенности, его мастерству и навыкам диверсанта. Вот сейчас Школьник неосознанно, на порыве выкатил: «Было бы у меня одно желание, я бы пожелал стать Джебом». Чтобы прижиматься в ночи спиной к мокрой стене здания и выбрасывать в последнем отсчете пальцы: «Пять... три... один. Пошли!» Вырывать зорким глазом детали объекта, подкрадываться к часовому и, ощущая, как выбрасывается в кровь адреналин, убирать его. Стальными пальцами зажать ему нос и полоснуть ножом по горлу!..

Школьник умело погасил свои эмоции — и, как ему показалось, сумел спрятать свои безумные, ставшие достоянием гласности мысли:

— Я приму ваши условия, если сам стану во главе диверсионной группы. А в рядах этого подразделения не все гладко. Мы рассчитывали на пополнение, тогда как лишились опытного бойца. Эту тему считаю закрытой. Вернемся к вопросам и ответам, у меня мало времени. Сегодня вечером я улетаю на самолете в Москву.

Джеб, напротив, мысленно остался в кругу этой проблемы. Его группа насчитывала четыре человека: Тимур Музаев — проникновение, рукопашный бой; Михаил Чижов — снайпер, электронные системы, сигнализация; Николай Кокарев — спец по стрелковому оружию, водитель. Теперь его функции легли на Костю Романова.

Сам Блинков был универсальным солдатом. Владел значительной частью стрелкового оружия и военной техники, был незаменим в планировании операций и являлся специалистом по тактике отхода.

Джеб предпринял еще одну попытку связаться с Николаем и набрал его номер телефона. «Давай, Кок, ответь...»

Московская область

Николай глянул на экран мобильника — знакомый номер и имя абонента: Джеб. «Да, — мысленно прокрутил он разговор. — Ничего не делаю. Смотрю телевизор и жру. А что еще можно делать в семье киноманов и толстяков? Только смотреть и жрать».

Кок временно снял угол в доме своей сестры в Раменском, чтобы не быть одному в своей квартире и чтобы не отвечать на вопросы в родительском доме: что, как, почему. Вид не важный? Что, постоянно нужно быть випом?