Михаил Нестеров - Морские террористы

Кок встал напротив двери на расстоянии полутора метров, чтобы не было видно тени от его ног. Тимур подошел к двери сбоку и потянул ручку на себя: закрыто. Кок поднял пистолет и прицелился в район запорной планки, скрытой под наличником. Два выстрела, и Тимур распахнул дверь. Кок свернул по коридору в сторону комнаты, откуда на улицу проникал свет. Свет проникал из этой комнаты и в коридор. Кок показал Тимуру, ставшему по другую сторону двери, скрещенные пальцы: «Входим на пересекающихся курсах». Открыв дверь, Кок пошел в угол просторного помещения, Тимур следом за ним в противоположный угол.

Эта комната была оборудована как диспетчерский пункт: диспетчерское, штурманское, метеорологическое оборудование.

Сделав два шага, Кок поймал в прицел морпеха в зеленоватой повседневной форме. Вооруженный пистолетом, он был готов выстрелить, но тактика «пересекающихся курсов» сбила его с толку. Ему показалось, вошел один человек — и вдруг раздвоился в дверном проеме. Целясь, он сопровождал «стволом» одного диверсанта, в то время как выстрелить желал в другого.

Звук выстрела из «люгера» был не громче щелчка зажигалки. Раненный в грудь инженер-диспетчер силился поднять свой пистолет. Николай добил его двумя выстрелами в голову и передал Джебу: «Чисто».

Обыск остальных помещений не выявил других техников, и командно-диспетчерский пункт стал временным командным пунктом диверсионной группы. Из окон хорошо просматривался штаб и часть учебного здания.

На подходе к штабу Романов остановил группу. Пользуясь прикрытием метеорологической станции, они сделали вынужденную остановку и дали Косте возможность изучить поступившие на «Рапискан» сигналы. Они поступали с четырех цифровых камер наружного наблюдения, и сканер автоматически распределял их на четыре рабочих окна дисплея.

На окно номер один была выведена картинка: ярко освещенная площадка и часть блочного здания. Штаб. Точнее, прилегающая территория к фасаду здания. Ракурс — под углом пятнадцать градусов.

Окно номер два. Травянистый газон. Часть асфальтированной площадки с припаркованным военным джипом. Часть здания: портал и наклонные перила. Дом Накамуры.

Окно номер три. Серая стена здания, пара окон. Узкая дорожка и зеленая стена низкого кустарника. Южная часть дома Накамуры.

Окно номер четыре. За исключением бетонной плиты-крыльца, картинка копировала изображение предыдущего окна. Восточная часть апартаментов с запасным выходом.

Пока что Романов определился со строениями. Но, помимо них, на каждой картинке можно было заметить, по крайней мере, одного «тюленя».

— Штаб, — Блинков всматривался в изображение на экране. — Нам в первую очередь нужно зачистить штаб. Вывести из строя систему слежения. Костя, тебе нужно время, чтобы выявить систему в поведении охранников?

— Нет. Западная сторона здания не отслеживается камерами. Один «тюлень» периодически выпадает из кадра у центрального входа — под самой камерой. Другой может выпасть в любом недоступном для объектива месте. Но снимать их нужно одновременно. Меня другой вопрос беспокоит, — он указал на внезапно погасшее окно номер один и стал отсчитывать вслух. Прошло двадцать секунд, и на окно снова вывелась картинка.

— Что это значит?

— "Рапискан" снимает до восьми сигналов. Сейчас доступно только четыре. Всего камер больше восьми — это понятно. Может быть, двадцать, и они пока не в зоне сканирования. Жаль, Николь в этом вопросе не помогла. Работа оператора на пульте слежения поставлена следующим образом. Перед ним максимум четыре монитора. На них поочередно выводятся картинки со всех камер с интервалом в двадцать секунд. Смотреть на двадцать картинок — работа утомительная. Нам эта система на руку. За исключением одного «но». Оператор по своему желанию может задержать любое изображение. В нашем случае лучше забыть об этом и вспомнить только один раз: при броске группой к подъезду, и только в том случае, когда караульные будут сняты. Возиться с ними под камерой, которая может включиться в любой момент, дело дурное.

— Понятно. Снимаемся, парни.

Диверсанты заняли позиции в полутора метрах от угла здания. Кок — припав на одно колено. Тимур — наклонившись над ним и ровно под окном с датчиком сигнализации. Джеб стоял в полный рост и прислушивался к звукам на базе.

Романов и Чижов склонились над сканером.

— Твоей позиции на мониторе не видно. — Костя указал рукой на роскошную клумбу с яванским рододендроном в ажурном металлическом ограждении. — Оттуда можно сделать прицельный выстрел. «Тюлени» должны оказаться под козырьком подъезда. Я передам тебе, когда они уйдут из зоны видимости. Тебе решать, убирать их или нет. Один может закрыть другого, уйти в штаб.

Низкое металлическое ограждение проходило вдоль фасада и прерывалось у подъездной дороги. В этом месте сейчас стоял многоцелевой армейский «Хаммер» с четырехместной кабиной и открытой платформой. Отличное место для наблюдения и неплохая точка для снайпера. Но путь к нему долог. А время не ждет, размышлял Джеб. Уже к этой минуте в штабе ждут возвращения «тюленей», обходящих периметр. Они же нарезали круги по овалу озера.

Блинков бросил взгляд вправо. Чижик сместился на десять метров в сторону и припал на колено. Готов по команде Романова занять снайперскую позицию. У него хорошая винтовка, самая лучшая, что мог достать Лон, исходя из потребностей: бесшумная, имеющая небольшие габариты. Чижик держал в руках винтовку «Эс-ар-25» модели «Харбин». Магазин на двадцать патронов. Глушитель интегрирован с укороченным сорокасантиметровым стволом.

Джеб едва пересилил желание обернуться и спросить Костю: «Что там у тебя?» Самому заглянуть в экран.

Романов не спускал глаз с первого окна. Он развернул его во весь экран, сворачивая остальные окна, чтобы они не мешали наблюдению. Два морских пехотинца стоят друг против друга и о чем-то тихо переговариваются. Один часто плюет под ноги, растирает плевки тяжелым ботинком. Больше слушает товарища, лишь изредка вставляет короткие фразы. Разговор между ними не на отвлеченную тему, оба они сосредоточенны. И это не дает снайперу перебежать к огневой точке: боковым зрением они поймают его передвижение.

— Костя... — шепнул в микрофон Блинков.

— Не мешай! — еле слышно, но горячо оборвал его Романов.

— Костя, озвучивай картинку. В первую очередь тебе легче будет. И мы будем знать, что ты не умер.

Романов провел в молчании ровно двадцать секунд — в отсутствии сигнала.

— Два морпеха — одеты в черную униформу. Оба — азиаты. Китайцы, корейцы, японцы, не разберешь.

— Косой дозор, — вставил Кок.

— Внимание! — перебил его Романов. — Чиж, приготовься. — Он до боли в глазах всматривался в картинку. — Они поворачиваются спиной к нам. Пошел, Чижик!