Максим Шахов - Визит к олигарху

– В общем, нанятые Шершнем люди провернули все как по нотам, – доложил шефу Шепилов. – Взорвали его прямо в переулке рядом с офисом. «Мерс» всмятку…

– А с Сабуровым что? – нетерпеливо спросил Хайдаров.

– Да что? Охрана его сразу выдернула из машины и обратно в офис отвезла. Обосрался, конечно, наш Гена, но с ним наверняка ничего серьезного, иначе его бы не в офис, а в Склифосовского повезли. А водителя «Скорая» забрала, но вылез он сам. Наверняка сотрясение или контузия. Словом, все как мы и договаривались с Шершнем…

– Так что, никого даже толком не покалечило? – разочарованно спросил Хайдаров.

– Покалечило, – криво ухмыльнулся Шепилов. – Бабка какая-то со своей шавкой мимо проходила, так шавку насмерть прибило, а старой глаз вышибло и руку оторвало.

– Это, конечно, не совсем то, на что я рассчитывал, – вздохнул Хайдаров, – но тоже неплохо. Главное, чтобы Сабуров понял, что шутки закончились. Ладно, Виктор, жди. «Отстреляюсь» в эфире и решим, когда Сабурову лучше «предъяву» сделать…

– Да что тут решать, Артур, сейчас его нужно брать на испуг, пока теплый!

– Ну что, батенька, – невесело улыбнулся профессор Закревский, окончив осмотр Сабурова. – В общем, ничего серьезного, состояние ваше вполне удовлетворительное. Самое интересное, что у вас нет никаких признаков нервного шока. Не успели испугаться, а, Геннадий Павлович?

– Если бы, – вздохнул Сабуров, осторожно просовывая левую руку в сорочку. – Успел. Привык, наверное, просто за десять лет.

– Чудеса, – тронул себя за аккуратную бородку Закревский. – Неужели к такому можно привыкнуть?

– Можно, – поморщился Сабуров.

– Да, – кивнул профессор. – Я всегда говорил, что из всех моих пациентов-олигархов вы, так сказать, самый здоровый олигарх. Даже Березовскому с Гусинским вас в пример ставил. А вашу левую руку, Геннадий Павлович, я все-таки рекомендовал бы просветить рентгеном. Перелома там нет, но трещины в кости исключать нельзя…

– Да бог с ней, с трещиной, – вздохнул Сабуров. – Сейчас не до того… Спасибо вам, Нестор Филиппович, и извините за беспокойство.

– Ну что вы, батенька, какое там беспокойство! Если что, вызывайте в любое время. Поправляйтесь!

– Спасибо, – бросил Сабуров, осторожно опускаясь на кожаный диван.

Его молчаливый помощник подхватил чемоданчик профессора и направился вслед за Закревским к выходу из комнаты отдыха.

Когда дверь за ним бесшумно закрылась, Сабуров повернул голову к огромному аквариуму и принялся наблюдать за рыбками. За этим занятием некоторое время спустя его и застал начальник службы безопасности Павел Егоров.

– Ну что там, Паша? – оторвался Сабуров от аквариума.

– Да что, Геннадий Павлович, – вздохнул Егоров. Бывший кадровый офицер «девятки» – Главного управления охраны КГБ СССР, – он чувствовал себя глубоко виноватым за случившееся и выглядел далеко не таким уверенным, как обычно. – Все как всегда. Место оцепили, движение перекрыли. Тьма всякого начальства уже понаехала. Одних генералов штук пять. Все толпятся у «мерса» и качают головами. Взрывотехники ФСБ приступили к работе. Вести дело будет следователь по особо важным делам Генпрокуратуры Скоморохов. Веселый товарищ – килограмм под сто весом, живот как бочка, на макушке – вот такая пилотка. Все порывался немедленно встретиться с вами. Я, конечно, отбился, но поговорить с ним вам все равно придется – не сегодня, так завтра. И спросит он вас, Геннадий Павлович, о том, не подозреваете ли вы случайно кого…

– Да, – хмыкнул Сабуров. – Действительно, веселый товарищ.

– А может, и вправду выложить ему прямым текстом, что это работа Хайдарова? – спросил Егоров.

– А смысл?

– Будет знать, в каком направлении копать. Вдруг добудет улики, тогда можно поставить вопрос о лишении Хайдарова депутатской неприкосновенности…

– Паша, Паша, – ухмыльнулся Сабуров. – Ни черта ты в этой кухне не смыслишь. Генпрокуратура никогда не внесет представления о лишении кого-либо депутатской неприкосновенности без согласования с Кремлем. А чтобы получить такое согласование, нужно с полгода, не меньше. Понял?

– Понял, – понурил голову Егоров. – Я не только в этой кухне ни черта не смыслю, но и в своей работе тоже. Кому прикажете передать дела, Геннадий Павлович?

– Не понял?

– А что тут понимать? С обязанностями своими я не справился, значит, должен уйти. У нас в «девятке» всегда так было заведено.

– Ты брось это, Павел! – строго произнес Сабуров. – У меня тут, слава богу, не «девятка», чтобы людьми разбрасываться! Будешь работать как работал! Другое дело, что из всего случившегося нам с тобой придется сделать очень серьезные выводы. Понял?

– Понял, – сказал Егоров, наконец решившись поднять на Сабурова глаза.

Однако Геннадий Павлович смотрел не на начальника своей охраны, а куда-то мимо него. Причем – с неподдельным интересом.

В углу комнаты отдыха стоял огромный телевизор. Звук был выключен, на экране в продолжение разговора мелькали сюжеты выпуска новостей.

Егоров вслед за Сабуровым посмотрел на экран и невольно вздрогнул. Телевизионная картинка была поделена напополам. Справа в останкинской студии сидел ведущий выпуска новостей, слева на фоне ночного Кремля восседал Хайдаров. Титр под ним гласил: «Студия „Россия“. Прямое включение».

– А ну-ка, Павел, сделай звук! – быстро приказал Сабуров.

Егоров метнулся к лежащему на столике пульту, нажал кнопку.

– Итак, – говорил ведущий, – сейчас на прямой связи с нами находится депутат Госдумы Артур Хайдаров. Здравствуйте, Артур Маратович!

– Здравствуйте, Петр!

– Скажите, Артур Маратович, чем вызваны последние законодательные инициативы вашей депутатской группы?

– Спасибо, Петр, за вопрос и возможность выступить в вашей программе. Я здесь представляю сравнительно небольшую группу действительно независимых депутатов. Именно поэтому не только наши последние, но и все предыдущие законодательные инициативы вызваны исключительно заботой о благе государства Российского, а значит, и каждого его гражданина…

– Вот сволочь, а? – оглянулся Егоров на Сабурова. – О благе государства Российского он печется!

– Ни дать ни взять – Петр Первый, – покачал головой Сабуров. – Только узкоглазый.

Особого смысла в псевдопатриотических словоблудиях Хайдарова не было, но Сабуров с Егоровым выслушали его до конца, и, как оказалось, не зря.

– Спасибо еще раз, Петр, за предоставленную возможность донести свои мысли до сограждан, – заявил напоследок Хайдаров. – А насколько они актуальны, каждый может судить сам. Например, сегодня в самом центре Москвы было совершено покушение на известного предпринимателя Сабурова, которого я имею честь знать лично. К счастью, сегодня этот прекрасный человек чудом избежал гибели, но кто может гарантировать, что в следующий раз ему повезет? К сожалению, пока наше государство не в состоянии гарантировать своим гражданам даже основное конституционное право – право на жизнь…