Александр Тамоников - Морозный ветер атаки

И вдруг откуда-то справа, из-за шкафов, простучала очередь. Немец отшатнулся, присел. Это было неожиданно. Кто там ещё? Настя находилась в коридоре. Пули незнакомца прошили столешницу. Потом донёсся басовитый рык и в поле зрения показался отец Кирилл с автоматом в руках. И вновь волнующее зрелище. Грудь колесом, глаза горят демоническим огнём. Очевидно он считал, что патроны в автомате не кончаются и возмущённо зафыркал, когда понял, что магазин опустел. Опомнился немец, вскочил и выпустил в отца Кирилла несколько пуль. Их разделяла от силы семь-восемь метров. Отец Кирилл застыл, качнулся…

Шубин прыжком покинул нишу. Автоматная очередь отшвырнула майора к стене, в таких условиях невозможно брать врага живым. С негодующим криком Глеб перемахнул через стол, кинулся к батюшке. Отец Кирилл всё ещё стоял, глаза были широко открыты, подрагивала борода. Вот он качнулся…

- Отец Кирилл! – Шубин схватил священника за рукав. - Вы ранены?

Он видел как офицер стрелял почти в упор. Отец Кирилл опустил глаза, ряса на правом боку была порвана в клочья, кровь не текла. Глеб лихорадочно его ощупывал. Священник не кричал от боли, не падал. Он вообще не пострадал. Пули только порвали рясу, прошли в миллиметрах от тела.

Фу… - облегчённо выдохнул священнослужитель. - Вот же гад, прости меня Господи! Снова Всевышний сберёг. Второй раз уже.

Шубин засмеялся. Кто бы мог подумать, что он будет переживать за попа.

Герр Прайслер таращился в потолок мёртвыми глазами.

На цыпочках с положенным благоговением вошли разведчики, опасливо поглядели на батюшку, стали неуверенно улыбаться.

- А по воде, аки по суху, сможете, отец Кирилл? - шутливо спросил Карабаш.

- Понервничать заставили, батюшка, - пробормотал Глеб. – А вы молодец. Есть ещё хватка. Вам орден надо дать за такие мирские похождения.

- Не надо мне орден, - облегчённо выдохнул отец Кирилл. - Не моё это, сын мой. Ты лучше себе этот орден возьми и с ребятами вон поделись. Молодцы они у тебя.

- Откуда вы, кстати, взялись, отец Кирилл?

- Так это… - священник немного растерялся. - Анастасия с автоматом убежала. Не уследил, каюсь. А я что, рыжий. Там ещё один остался, подобрал я его. В этой части монастыря ходы запутанные, но я знаю их. В былые времена частенько на кухню с заднего крыльца проникал. Любил поесть, чего уж там греха таить.

Навалилось оцепенение. Бойцы долго отходили как после глубокой анестезии в операционной. Из подвала показались гражданские. Пал Палыч передвигался самостоятельно. Екатерина поддерживала Анну Михайловну. Женщина упала на пол, рядом с останками сына, разрыдалась. Тело Фрола не пощадили осколки гранат, выглядело оно ужасно. Гулыгин пробормотал, что замёрз, надо растопить печку и ушёл в келью возиться с камином. Несколько минут без движения и вот начался озноб.

Люди сновали по монастырю как лунатики. Настя шмыгала носом, потом заплакала и повисла у Шубина на шее. Глеб не возражал и это было очень странно. Тело Гончара вынесли из подвала, укрыли брезентом. Мёртвых диверсантов трогать не стали, с ними до вечера провозишься. Потом курили у камина, мрачно смотрели на огонь. Шевелится не хотелось, настал предел физических и душевных сил, но надо было собираться в дорогу.

- Ну всё, покурили, - Шубин вздохнул и поднялся с места. – Взвод, выходи строиться!

В комнату заглянул отец Кирилл. Он был немного растерян, поведал что вышел на галерею подышать свежим воздухом, а там внизу такое…

Разведчики было зароптали: «Оставят их сегодня в покое или нет».

Отец Кирилл смутился, сказал что с юга идут танки, кажется советские. Он не настолько разбирается в военной техники, но вполне способен отличить звёзды от крестов. Разведчики рассмеялись, побрели наружу.

На улице было мягко говоря не жарко. Осадки прекратились, похолодало, тучи превратились в облака, в любой момент могло выглянуть солнце. Калитка была открыта. Глеб дошёл до косогора, осмотрелся. Справа, метрах в трехстах, замёрзшую речку форсировала танковая колонна. Возможно там проходила дорога, но в текущих условиях она являлась только направлением.

Танки Т-34 медленно переползали низину, давили тальник, чахлые деревца. Их было не меньше десятка. Одна из машин сменила направление и, рыча, краем косогора направилась к монастырю. Бойцы равнодушно смотрели как приближается бронированная машина. Танк чадил, извергал рёв и лязгал гусеницами, остановился в нескольких метрах от монастырской стены.

«Эх, эту бы пушку, да полчаса назад», - подумал Глеб.

Распахнулся люк, показалось улыбающаяся физиономия в гермошлеме.

- Чьих будете, народ? - бодро выкрикнул танкист.

- Полковая разведка. Полк майора Федорова, - отозвался Шубин. - А вы?

- 95-й танковый батальон, 331-ой дивизии, - простодушно объяснил танкист и снова расплылся в улыбке. - Берлин там? - кивнул он на север.

- Берлин там, - Шубин показал на запад. - Но можно и здесь, если в объезд.

- Компас не взял, - хохотнул Асташкин.

- Вот какой рассеянный, - пробормотал Карабаш.

- Ну ладно, счастливо! - танкист козырнул. - Не дадите прокатить девушку на танке?

- Девушка устала, - объяснил Шубин. - Давай в другой раз.

- Хорошо, не возражаю, - танкист ещё раз взглянул на странную женскую фигуру и захлопнул люк.

Машина взревела и стала взбираться на косогор, объезжая монастырь.

- Фу, наводнял, - поморщился Гулыгин. - Да, созрела Красная Армия, пошла в путь дорогу.

- Ну что взвод, и нам пора, - вздохнул Шубин. - Пять минут на сборы, пять на перекур. Рацию на этот раз не забудьте, если что-то от нее осталось.

- Отец Кирилл благословить нас хотел на дорожку, - вспомнил Асташкин.

- Может не надо, - напрягся Карабаш.

- Да ладно, - отмахнулся Левашов. - Хуже не будет.

- Хорошо, - согласился Глеб. - Только быстро и без церемоний.

шумно выдохнула Настя, качнулась на ногах, взяла Глеба за ремень. Товарищи заулыбались, стали отворачиваться.

Шубин задумался. Это было больше чем странно. Ладно, разберемся…