Сергей Семеркин - Когда факс приходит не вовремя [litres самиздат]

И всё так и было бы на самом деле. Если бы не моя организованность. Раз решил – не выделяться из своего обыденного распорядка, так уж и не дергаюсь. Потому посещение крыши и созерцание окрестностей, а также думки разные, при этом голову посещающие, были смоделированы мной не выходя из спальни на полигоне с длинным названием: "я думаю, значит я существую" при участии этого самого я и еще нескольких мыслеформ, всё время пытающихся данный тезис оспорить. Лишь минералка была неизменной и в виртуале и в реале. Может быть, я перебарщивал с паранойей. Пусть за мной не следили, такое возможно. Пусть никто бы меня не заметил гуляющем субботним вечером на крыше. Только обойдусь без пусть. Ведь в пиковом случае, как объяснить порывы оригинальности: на протяжении н минус один дней на крышу не лазил, а тут бабах – выперся? Ежели спросят в ненаступившем еще будущем: "где был в ночь с субботы на воскресенье", то я, не моргнув шальным глазом, заявлю: "спал в одиночестве в квартире своей холостяцкой, ибо сделал несколько запросов по телефону, но ни одно из высших созданий, а именно представительниц слабого и красивого пола, не согласилось скрасить мое одиночество. Вот и лечил почки заранее солями минеральными да отсутствием алкоголя в крови. А дуроскоп не смотрел, ибо нету у меня оного. Есть домашний кинотеатр, который давно пора выбросить, ибо библиотека круче. Могу даже обосновать: библиотека – она, кинотеатр – он. Отпустите меня на свободу, я буду пользу человечеству приносить". Выдыхаю, вспоминая всех, с кем сегодня общался, какие роли играл. Не известно как будет завтра, а сегодня кошмаров я не увижу. Но и Оле-Лук-Ойля не придет и не раскроет надо мной свой цветной зонтик, придется обходится собственным багажом снов. Вещие чего-то не заплывают, по крайней мере так было до сих пор. Звонит телефон, беру трубку, короткие гудки без объяснения. К чему бы это?

Лодка пришла в нужный порт. А через несколько дней деньги перечислили на веселый счет на мамуаских островах свободного выкл-шора. Фейерверков там не было. Радость была здесь. В обстановке дележа больших денег посвященные в детали происшедшего собрались вместе, чтобы выпить, ну и порадоваться за себя. Молодцы же, как-никак. Это где-то на востоке могут строить, строить стену и наконец потомки начавших строительство стенку заканчивают и тут же начинают лепить другую. Это где-то на западе могут строить небоскреб, сдать объект в срок, а потом тут же начать строить такой же, но еще выше. А у нас душа просит небольшого перерыва между стройками. Праздника. А иначе бессмысленность заест. А поскольку бояре не могут выделится между собой (без государя, то бишь), то им необходима массовка. Посему позвали мелкого злодея, пару раскрученных челов из культур-мультур области (не умных, но вышедших в тираж и потребляющих роскошь и явства), одну модную телеведущую и своих первых и вторых помощников (для кучи). Кучка получилась где-то с полроты. Скромный стол длиною в стометровку, на периферии охрана и где-то на уровне горизонта забор, сливающийся с небом голубым.

Да, в столе несомненно укладывалась стометровая дистанция, но прямая сосиска такой длинны была бы безвкусна. Посему ее загнули как полумесяц с сильным ревматизмом или изрядно сплющенная буква "с". С-с-э под пресс-сс-ссом. Все впис-с-сано в ландшафт, а ландшафт радует гармонией с природой (кастрированная, то есть без мертвых цветов или сухих деревьев, или гроз или не приведи случайность – снег, но снег в июле это как-то не по нашему).

Из всяких там забубенных вкусностей мне ближе к желудку обычные бутерброды с мясом, причем хлеб должен быть обязательно ржаным черным, без полезного но жуткого на вкус тмина и прочих отрубей-проросших-зерен. Пельменей опять же побольше, да майонеза, да с чесночком (не буду я целоваться без Машутки или без Даши), да пульку бы расписать. Хотя кой-чо в замен здесь будет расписано.

Наблюдаю. За людьми. Многие из них (в том числе и я) очень скоро – возможно – окажутся не здесь. В данном случае это означает либо – там (разумеется, если такое место, как там действительно есть), либо – просто не здесь. Очень популярна в массах теория, что люди предчувствуют собственную гибель, не летят на самолетах в нужные точки, не приходят на встречи, меняют расписания и т.д. Может быть, но только в этот раз компания собралась полная. Все овцы явились, чтобы сдать золотое руно. Всех собрал факс.

Вот олигарх о брови которого можно гвозди гнуть. В сшитой на заказ стальной серости – не человечище, а глыба, титан, пожирающий своих детей (в роли детей в данное время выступала массовка из устриц), зато рядом женщина в красном, но не в безвкусно красном, а красном вкусно, с бриллиантами и шармом, и надменностью в глазах, такую нельзя приобрести, если ты сам вылез из грязи, первое поколение вылезших не может так смотреть на свет. Только если твои родители кончали универы и их родители тоже кончали, вот тогда ты интеллигент (по статусу, глазки могут подвести). С глазками у женщины в красном было все с порядке – княжна не иначе, наверняка, еще от бандитов Рюриков. Только это они тогда были бандитами, а история со своим периодом полураспада в памяти, всё кровавое вымела, и осталось только благородное и интересное. Мясорубка рыцарства превратилась в томные романы для барышень и натур утонченных. Ага, ага. Олигарх и сам самодостаточен, но в купе с барышней в красном – сверхдостаточен. Хотя, спутница Берга красивее. Но о ней позже.

Генерал слегка резок и выпадает из тусовки. Потому что штатские. Потому что этот брутальный человек не совсем еще отлакировался в штабах, ведь он когда-то был на линии фронта, а это не всегда быстро шлифуется (если вообще шлифуется). Жена генерала в теле, не красивая (если применять жесткие критерии глянцевых журналов), но пышущая румянцем и здоровьем, надежная как второй фронт. Им бы где-то на дачке зелень выращивать, да солдатиков-срочников по фазенде гонять. Или мемуары строчить, где и когда были получены те звездочки и эти крестики. А еще лучше – на войну. Именно по ней скучают глаза генерала, а глаза генеральши скучают по мужу из прошлого, когда он приходил домой еще лейтенантом, пропыленным маневрами, небритый, и начиналось…

Депутат манерен, как будто является режиссером спектакля. Слишком много говорит, слишком показно смеется. Он и здесь зарабатывает голоса на предстоящих в декабре выборах. Жена его омолодилась, подтянулась и налилась. Только глаза выдают возраст. Глаза всё повидавшей в жизни баракуды. С такой можно лечь в постель, но только предварительно надев на голову бумажный пакет (лучше на ее). А иначе не заладиться. Бывают стервы, а бывают язвы. Эта язва, но ее супруг терпит. Потому что она обеспечивает поддержку лучшую, чем электорат на родине Противовсехова, вот и приходится с ней жить. И иногда притворяться. Имитировать супружеский долг. Впрочем, сие личное дело каждого, не гоже компроматом на ветру полоскать, тем более без финансирования данной операции.