Евгений Новиков - Стоять насмерть!

***

–Товарищ капитан, может, в телегу сядите?

–Да нет, Ковалев, я со всеми. В телегах, итак, раненые друг на друга навалены.

–Ну, для вас-то всегда местечко найдется. Вы, вон, тоже ранены.

–Отставить, боец! Царапина. Не впервой.

Два часа сводный отряд отходил в направлении Строкова. Практически сразу после отхода за спиной загромыхало – немцы пошли в очередную атаку. Не продержится долго пехота. Нечем сдерживать им танковую армаду.

Отходили в спешке. Даже убитых не прикопали – так и остались они лежать на земле. Кое-как раненых собрать успели, да в телеги погрузить тех, кто сам идти не мог. Под Строковым, по заверению руководства, позиции для обороны были готовы, местные жители помогли, да какое-никакое подкрепление обещали.

И задача снова – стоять насмерть. А кому стоять? От усталости вот-вот начнут падать красноармейцы. Некоторые идут за телеги держатся, обессилев окончательно. Уже вторую неделю в авральном режиме – бой, отход, подготовка укреплений, бой, снова отход, снова подготовка. Говорят, во многих частях дезертиров чуть-ли не каждый десятый. Его комендатуру сия участь пока стороной обошла. Ни за кого краснеть не пришлось. Даже раненые в строю остаются. Бодрятся, хорохорятся, подшучивают друг над другом. И откуда только силы берутся? Середа сам с трудом шел, ноги, буквально, подкашивались от усталости. Но не мог он перед подчиненными показать и мимолетной слабости. Шел, наряду со всеми, на заплетающихся ногах.

–Середа! – раздался голос начальника штаба Врублевского

–Я, товарищ майор! – и тут же закашлялся комендант. Пыль и песок не давали дышать спокойно, не то что разговаривать.

Отошли с дороги. Врублевский достал фляжку, предложил коменданту. Тот с удовольствием принял, сделал несколько глотков.

–Вот что, Иван Михайлович… Впереди, вдоль дороги, небольшая насыпь. Закрепись на ней, прикрой отход основного отряда. Как отойдем, если немцы не появятся, часа два подожди и отходи вот сюда, – показал на карте точку, – там узкокалейка. На ней паровоз с парой вагонов. Я распорядился, будет вас ждать. В усиление дам группу лейтенанта Артюхина. Человек двадцать у него осталось. У тебя сколько в строю?

–Сто тридцать человек. Включая раненых.

–Раненые пусть с нами отходят. Два часа продержитесь, капитан. Больше не прошу.

–Продержимся, товарищ майор, не переживайте.

–Политрук твой жив?

–Так точно, что с ним станется? Заговоренный он, – улыбнулся Середа.

–Про тебя так же говорят, – на шутку шуткой ответил Врублевский, – так что, заговоренный, жду тебя под Строковым. Живым.

***

Спустя двадцать минут пограничники первой комендатуры построились перед насыпью. Основные силы сводного отряда даже не успели еще скрыться за горизонтом. Командиры подразделений доложились. В строю было сто пятьдесят три человека. Из вооружения имели один станковый пулемет ДШК, один пулемет Максим, три пулемета Дегтярева, пару десятков автоматов, остальные вооружены мосинками.

Шесть тяжелораненых бойцов, четверо из которых не приходили в сознание, уехали вместе с отрядом. Все остальные, в том числе раненые, остались с командиром. Бойцы 94-го погранотряда отдали им гранаты и оставшиеся бутылки с горючей смесью.

–Товарищи пограничники! Фрицы идут буквально по пятам. Не теряем времени. Окапываемся. Командиры, ко мне, распределим сектора обстрела и месторасположение подразделений. Остальным перекур пять минут. Разойтись!

– Товарищ капитан! Тут мальчишка какой-то, вас просит!

Пограничники только приступили к подготовке окопов. Работа спорилась медленно. Оно и понятно – силы не безграничны. Десять минут, что командиры дали отдохнуть – никто даже не перекусывал. Все, как один, просто упали в траву и лежали не шевелясь. Ничего больше не хотелось – просто закрыть глаза, расслабить уставшее тело и наслаждаться каждой секундой покоя.

–Какой еще мальчишка?

За спиной у Ковалева стоял пацан, лет шестнадцати, с котомкой за плечами.

–Малой, тебе чего?

–Товарищ капитан! Я к вам, добровольцем. Записаться в военкомате не успел, мамка велела за отступающими частями бежать. Вот вас и нашел. С Голубятин я.

–Бегом домой, доброволец! Еще тебя на моей совести не хватало. Мамка твоя с ума, что ль, сошла?

–Нет, дяденька! К нам тетка приехала, с оккупированной территории бежала. У нее сыновей немцы угнали в Германию, на какие-то работы. Мамка сказала – лучше к нашим беги, чем на немчуру работать. Я стрелять умею, дядь, с дедом на охоту частенько ходили. Что скажите, то и буду делать.

–Вот послал же черт тебя на мою голову…

Вдалеке раздалось характерное тарахтение. Немецкая разведка на мотоциклах. Вот и посидели пару часов. Бойцы тут же попадали на землю и залегли. Середа пополз к Лукичеву. Вдалеке показались пару мотоциклов, которые довольно быстро скакали по грунтовой дороге. Спустя минуту , не доехав до насыпи метров пятьдесят, один из них резко повернул в сторону и немецкий пулеметчик открыл огонь в сторону насыпи. Тут же включился и наш «Максим», за несколько секунд изрешетив оба мотоцикла.

–Бегом! Оттащить мотоциклы с дороги! Замаскировать! Пулеметы с лентами забрать на позиции! – стал командовать Середа.

Несколько человек побежали выполнять приказ.

–Колесниченко! Политрук!

–Я, товарищ капитан! – Раздался голос за спиной.

–Отдохнули, Петрович! Позиции подготовить уже не успеем. Артюхина отправляй на левый фланг, прямо в поле, дай ему в усиление десяток бойцов. Сам бери себе правый, я на насыпи останусь. Пулеметами отсекаем пехоту. Вяжите гранаты. Готовьте бутылки. Кто в передней линии, передавайте им.

–Понял, командир!

Политрук постоял пару секунд, будто колеблясь, потом подошел и обнял коменданта.

–Ладно тебе, политрук, поживем еще, где наша не пропадала?

–Давай, Михалыч! Хороший ты мужик. Рад, что довелось вместе послужить.

Постояли так несколько секунд, политрук, будто, отпрянул, повернулся и убежал выполнять приказ командира.

***

Вдалеке послышался рокот приближающейся техники. По флангам командиры еще давали указания, а на насыпи пограничники снимали нательные рубахи, рвали их на ленты и связывали гранаты. Несколько человек со связками и бутылками побежали вниз.

Позиции пограничников не стали для немцев сюрпризом. Еще издалека рассмотрели в бинокль красноармейцев, готовящихся к бою. Видели фрицы, что нет у обороняющихся никаких укреплений. Не успели подготовить. И артиллерии не видно. Сколько их там? Рота? Что такое рота без артиллерии в обороне, против двух танковых дивизий? На предыдущем заслоне обороняющихся больше было, да и то прошли, практически, не останавливаясь, с минимальными потерями. Только в плен шесть десятков взяли.