Владимир Стрельников - Проект «Валькирия»

Остальные остолбенело наблюдали за происходящим. «Они что, думали, я его зарежу, что ли?» Штрассл прошёлся среди горстки оставшихся у него штрафников. Вроде больше никто не пострадал. Хорошо, что непонятный истребитель Диких, висящий на хвосте, всё же подбили десантники четвёртого взвода. Теперь их вряд ли обнаружат. По крайней мере, в ближайшее время.

– Снять противорадиационные костюмы!

Здесь они точно не нужны. А на жаре ещё и к тепловому удару быстро приведут… Так, стоп! А в районе Парижа, получается, нужны? Это что же, по столице Франции нанесли ядерные удары? И требуют от нас закрепиться на неуничтожимом водном рубеже? Ай да штабисты!

Хуберт подошёл к гелиомобилю, поднялся в кабину управления. Здесь, кажется, всё в порядке. Капсула выдержала, не подкачала. В последний момент командование решило снабдить десант двумя экспериментальными образцами солнечных автомобилей, на случай ЧП и экстренного приземления в незнакомой местности. Как в воду глядели! Такие средства передвижения уже давно не в моде, но именно здесь они не помешают. Два электромотора, один питается от аккумуляторных батарей, другой – от солнечных. Могут работать как вместе, так и попеременно. Батареи заряжаются во время стоянки. А если учесть, что в Африке практически всё время солнечная погода, то недостатка в энергии для них не будет. За два часа на гелиомобилях можно преодолеть до ста пятидесяти километров, да ещё взять по три меха на борт. Неплохо!

Но то, что пропала связь, совсем не радует. Интересно, почему всё-таки такой шум в эфире? От атомной бомбардировки? Или Дикие начали применять средства радиоэлектронной борьбы? А ведь похоже на то. Помехи были не только электромагнитные, но и акустические. Навигатор отказал сразу при входе в пространство Земли-9, а потом пошли треск и свист.

Что-то кольнуло с левой стороны повыше сердца. Штрассл нащупал в кармашке под невидимым экзоскелетом мнемокристалл Полины. Осторожно достал и разместил на горизонтальной плоскости аккумуляторной батареи. Подарок пульсировал, его размеры и цвет менялись. Хуберт вгляделся – искусственный камешек из графена, одного из самых прочных материалов, вибрировал не хаотически, а с определённой частотой. А что, если…? Аккуратно вставил в левое ухо. Так и есть! Голос Полины зазвучал в мозгу. Но теперь вместо нежной песни он услышал: «Хуберт, вы слышите меня? Это Полина! Хуберт, вы слышите?»

– Вас слышу! – машинально произнёс оберфельдфебель и тут же сообразил, что сморозил глупость: наверняка на том конце перед девушкой находится специальное устройство связи, какая-нибудь новая секретная разработка. А здесь он может только слушать. Но и это уже немало!

Однако, к его изумлению, вскоре вновь зазвучал обрадованный голосок:

– Хуберт, Хуберт, внимание! С юго-востока на вас надвигается целое полчище Диких, численность – около тысячи голов. И сто пятьдесят единиц боевой техники. Приготовьтесь к обороне, приготовьтесь к обороне!

– Есть приготовиться к обороне!

– Конец связи, держитесь!

Предупреждён, значит вооружён. Но каким образом Полине удалось связаться с ним?! Через локаторы? Он успел заметить гигантские «глаза» и «уши», развешанные в атмосфере Земли-9 на высоте пяти-шести тысяч километров. Так, чтобы Дикие не дотянулись своими зенитными комплексами. Геостационарные спутники над экватором для прямой связи? Его не предупреждали о таком виде взаимодействия. Хотя об этом он подумает позже. Сейчас нужно все силы бросить на создание обороны.

Хуберт был несказанно рад ещё раз услышать милый голос. Ведь он почти всё это время подсознательно думал о Полине – и когда пилотировал «Нибиру», и когда кувыркался под огнём в капсуле. Даже над Африкой. Но почему с ним заговорила именно она? Может потому, что никто больше не мог поймать нужную волну? Песня… Как там:

И даже в краю наползающей тьмы

За гранью смертельного круга

Я знаю, с тобой не расстанемся мы.

Мы память, мы память,

Мы звёздная память друг друга.

А ведь и правда, тьма наползает. Наползает со всех сторон. Неужели больше никогда её не увидит? Он же обещал вернуться! Полина будет ждать.

Все эти мысли промелькнули мгновенно. Даже скорее ощущения или полу-воспоминания о недолгой мирной жизни, которую удалось дополнительно прожить между тем боем, когда его убили, и этим, гораздо более страшным, где должны убить окончательно… Тут некому будет воскресить. Потому что нет здесь удивительных, всепрощающих, почти всемогущих, ставших такими близкими людей из будущего, к которым он, оказывается, успел не только привыкнуть, но и прикипеть всей душой.

А больше всего Штрассл привязался к этой замечательной, чудесной девушке с русским именем. Не будем кривить душой – не просто привязался, а полюбил. И поэтому – он ещё покажет им всем! Вернётся, несмотря ни на что! Сколько историй слышал о том, что в самом смертельном бою воина хранила любовь той единственной, к которой стремился всем сердцем, ради которой готов был сражаться с несметными полчищами и победить. Или умереть.

– Всем – обратно в мехов!!! Делай как я! Ису дийаари! 15 15 Isu diyaari! – Приготовиться! (сомали) – отдал команду Штрассл, заметив бурую клубящуюся тень вражеской орды, выплеснувшую из дальней рощи. Повернулся к раненому сомалийцу:

– Ты – в машину! Следовать сзади и по команде подбирать бойцов!

Сам же запрыгнул в его «гробик на ножках». Так, ветер в сторону противника. Отлично! Один росчерк лазера, и сухая саванна вспыхнула прямо пред врагом.

– U gudbi dagaalyahankeyga!!! 16 16 Вперёд, мои воины!!! (сомали)

Оберфельдфебель подобно настоящему Огуну ринулся навстречу орде, щедро полосуя сквозь пламя и дым быстро приближавшихся Диких из двух мощных бластеров своего меха. Буквально секундой позже его поддержали лазеры оставшихся «тапков». И закипел бой. Семеро против тысячи.

В командном пункте на Земле-1 Полина сняла наушники и откинулась на спинку вращающегося кресла. Строго говоря, ей не следовало здесь находиться: вход гражданским на территорию военных запрещён. Но сегодня, из-за ЧП с десантом «Нибиру», инженера Холмского, так и не успевшего убыть из Кисимайо в отпуск, срочно отозвали, а дочь просто поехала с ним. Вообще-то она не собиралась попадать в штабные помещения, просто уверенно следовала за папой. А контролёры на КПП просканировали её карточку буфетчицы космопорта и после небольшой консультации с руководством неожиданно пропустили в закрытую зону. Правда, предупредили о чём-то отца.

Когда с десантом окончательно прервалась связь, Полина тихонько сидела в углу командного пункта, под гигантским цветущим кактусом в кадке, и держала в руке мнемокристалл – копию того, что подарила Хуберту. Она сразу заподозрила неладное, когда модуль перестал отвечать центру управления, и изо всех сил сосредоточилась на том, чтобы мысленно поддержать дорогого ей человека. Девушка всегда была уверена, что мысль материальна и способна переноситься на огромные расстояния. В том числе и между мирами.