Александр Гайворонский - Незваные…

Автобус затормозил в каком-то населённом пункте. В салон поднялась девушка с сумкой, на ходу поблагодарив водителя и сунув ему в руку купюру. Свободных мест было достаточно, но девушка, бегло обведя взглядом пассажиров, предпочла соседство с симпатичным мужчиной, напомнившим ей какого-то актёра.

– Здрасьте, – сказала она, остановившись возле Сергея и сконфуженно улыбаясь, – не занято?

– Садись, садись, не занято.

– Вы до Тулы?

– Ага.

Сон слетел окончательно. Полеха поёрзал в кресле и уселся в пол-оборота к девушке.

Это была рыжая с длинными волосами, забранными в конский хвост, слегка канапушчатая провинциалочка в лёгком светлом платьице. В руках обычный полиэтиленовый пакет с надписью «Айсберри», заполненный чем-то, и дамская сумочка через плечо. На шее шнурок с мобильником. Грудастая деваха с осиной талией годилась соседу в дочки, однако это не помешало им включиться в ни к чему не обязывающий диалог.

– А ты далеко?

– Тоже в Тулу, к отцу. Он там живёт.

– А ты местная?

– Из Быковки, я с матерью живу.

– А что не с отцом?

– У него другая семья… Но я с ними дружу. Бываю у них часто.

– Учишься?

– Да… То есть пытаюсь поступить в универ в этом году. Уже второй раз. В прошлом году не прошла…

– А на кого?

– На агроинженера.

– Готовишься? Уверенность есть?

Девушка впервые посмотрела на соседа, смутилась и покраснела.

– Поступлю.

– Меня Сергей зовут. А тебя?

– Марина.

Она зашуршала пакетом и протянула руку. Ладошка, оказавшаяся прохладной и чуть влажной, утонула в смуглой лапище Сержа.

– А вы так на актёра одного похожи, на…

– Игоря Лифанова, – вымученно улыбнулся Полеха.

– Ага, на его героя Василия Клинцова! – обрадовано воскликнула Марина. – Он мне так нравится в фильме «Егерь».

– Лучше б он был на меня похож. Не люблю быть на кого-то похожим, я как бы сам по себе. А мне все – Лифанов, Лифанов!

Рыжеволосая смутилась ещё больше.

– Но он такой классный.

– Я тоже, Марин. Просто его все знают, а меня никто. Почти.

– Ой, даже голос похож…

Серж снисходительно посмотрел на соседку, примирительно улыбнулся и сменил тему:

– А я к другу еду. Верней, к его семье. Он умер давно, а мать с сестрёнкой остались, я их давно не видел.

Почему-то захотелось заменить племянницу на сестру, не вдаваясь в детали родства своих знакомых.

– А ты… вы местный?

– Да, ладно, давай на «ты», о'кей?

– Давай! – обрадовалась Марина. – Хочешь кваса холодного, пока не нагрелся? Прямо сейчас из холодильника, – девица полезла в пакет и вынула литровую бутылку, – кисленький! Сами делаем.

Она живо отвинтила пробку и протянула своему новому знакомому.

– Не побрезгуешь?

– Да что ты! Пей!

Полеха с удовольствием сделал два глотка.

– А ты будешь? Спасибо, – вытирая губы ладонью, вернул он бутыль Марине, – чудо, а не квас!

Девушка тоже попила, прикрыв глаза. Ресницы её были куда длиннее, чем показалось вначале, их бледно-рыжеватый цвет скрывал истинную длину и пушистость. Макияж напрочь отсутствовал. Сергей представил, как может выглядеть эта девушка, если её пропустить через руки хорошего визажиста. Немного потеряв над собой контроль, он жадно поедал Марину взглядом: юная кожа с множеством весёлых родинок-веснушек, лебединая шея, разрез платья на груди обнаруживал края тонкого ажурного лифчика, обрамляющего округлые упругие груди. Живые складки на платье, облегающем талию и бедра, дрожание коленок, поддерживающих пакет.

– Да положи ты его на пол, – не выдержал клон знаменитого актёра и решительным движением снял сумку с тут же стыдливо сдвинувшихся коленок. Пакет он поставил у своих ног, принял бутылку из рук Марины.

– Ещё можно? – спросил он.

– Пей, конечно! – радостно разрешила соседка.

Он не хотел пить, но сделал это, как бы упрочивая союз с юной барышней. Прикоснувшись губами к влажному горлышку, словно поцеловавшись с очаровательной попутчицей, отпил символический глоток. Удовлетворённо крякнул и сунул квас в пакет.

Девушка улыбалась и уже смелее смотрела на своего приятеля.

Автобус въезжал в город, и это навевало некоторую грусть. Лёгкая болтовня двух соседей всё больше приобретала напряжённые нотки – расставаться явно не хотелось обоим.

– Я когда-то работал здесь в строительной фирме, потом уехал на заработки за Урал. Ты спрашивала, не местный ли я. Нет, я с Поволжья. Детдомовский. Семьёй до сих пор не обзавёлся, всё некогда было, да и кандидатки достойной тоже. А друзья… Все разлетелись кто куда. Как-то так вышло, что нет у меня никого. Вот только Валентина Георгиевна, друга мать, да Нинка, сестра его. Бабка ещё была у них, да, наверное, померла уже. Ей тогда-то уже под сто было.

Марина прониклась грустными нотками в рассказе собеседника и спросила:

– А ты давно их не видел?

– Восемь лет почти.

– Эх ты, вот это да! А перезванивались хоть?

– Нет, они, кажется, переехали куда-то, телефоны сменились… Потерялись мы, в общем. Была пара писем…

– И как же ты будешь их искать?

Марина невольно тронула рукой локоть Сергея. Тот сделал вид, что не заметил, поглядывая то в окно, то на златовласую прелестницу.

– Пойду на прежний адрес, попытаюсь узнать, куда переехали. Или через адресный стол.

– А где они жили, Серёж?

– Да в центре, у Московского вокзала, на Путейской…

– Знаю… А если не найдёшь?

– Не найду? – Сергей посмотрел на Марину задумчиво. – Тогда не знаю. Не хочу и думать об этом, – и вновь отвернулся к окну.

– Дай мне твой телефон, – как-то по-деловому и категорично попросила девушка, будто в её голове родился удачный план. Она распахнула свой слайдер, приготовившись набирать номер.

– Хм, ты знаешь… Я потерял свой телефон. В поезде ехал, где-то на перроне ночью выронил, наверное. Да я сейчас в Туле куплю. Слушай, Марин, не бросай меня сразу. Я сто лет здесь не был, такие перемены вокруг… – Сергей обаятельно улыбнулся и взял её ладонь в свою. – Потеряюсь без тебя.

Марина застыла с улыбкой на лице, глаза её лучились нежностью и плохо скрываемой радостью…

Через час Сергей с Мариной были в центре Тулы в салоне МТС. Приобретя телефон и обменявшись номерами, они не стали расставаться и отправились в ювелирный магазин на центральном рынке. В отделе скупки народу было не так много, толстый продавец с неснимаемой со лба лупой бойко обслуживал посетителей, выковыривая камешки и взвешивая на электронных весах золотые изделия.

– Здравствуйте, – Серж молча, когда подошла его очередь, подкинул на ладони царский червонец.

– Редкая вещь…, – рассматривал под лупой монету толстяк, – при Екатерине Второй почти не чеканились…, а тут именно её, 1763 года, – он поднял глаза на посетителя и чуть наклонившись, тихо спросил: – Много у Вас таких?