Александр Аввакумов - Шурави, или Моя война

Строй молчал, не зная, как реагировать на слова командира.

– По выражению ваших лиц я понял, что вы это хорошо усвоили. Сейчас быстро привести себя в порядок. Через полчаса построение на плацу, а затем все строем на завтрак. После завтрака на склад, за обмундированием. Старшим группы назначаю Абрамова, он пока будет моим заместителем. Ясно?

Все повернулись в сторону Виктора и стали рассматривать его, словно он был какой-то местной достопримечательностью. Кровь прилилась к лицу Абрамова. Он почувствовал, как покраснел. Марченко, заметив это, громко скомандовал:

– Раз ясно, всем вольно! Бегом в казарму, марш!

Ребята, опережая друг друга, метнулись приводить себя в порядок.

***

Прошла первая неделя сборов. Постепенно Виктор стал привыкать к постоянным «тревогам», ночным марш-броскам. Сказать, что все это давалась ему нелегко, значит, не сказать ничего. Абрамов всегда считал себя неплохим спортсменом, достаточно сильным и выносливым, однако то, что происходило здесь, на этой забытой Богом базе спецназа, во время занятий по физической и боевой подготовке было просто страшным кошмаром. Чего только стоили эти изнуряющие марш-броски на пять и десять километров, в полной боевой выкладке, когда у тебя за спиной в вещевом мешке лежит груз под пятьдесят килограммов весом. Нещадно палящее солнце Средней Азии мгновенно превращало их из бойцов элитной, как привык высказываться наш командир группы, в еле волочивших ноги доходяг. Глядя на мокрые спины ребят, с трудом несших груз на своих хилых спинах, Абрамов невольно представлял себя в роли раба, а хозяином – Марченко, который двигался налегке впереди группы, задавая темп движению по пересеченной местности.

Первым, кто не выдержал это испытание, оказался Сергей Мокшин из Саратова. Пройдя километров шесть, он упал на пыльную землю и потерял сознание. Виктор бросился к нему на помощь и постарался поднять его с горячей земли. Абрамову раньше приходилось сталкиваться с подобными случаями теплового удара. Виктор приподнял Сергею голову и, подложив под нее рюкзак, поднес ко рту флягу с водой. Сергей сделал несколько жадных глотков и снова потерял сознание. Абрамов сделал глоток, а остатки воды из фляги вылил на его лицо, отчего Сергей снова пришел в себя. К ним подошел Марченко. Взглянув на побелевшее лицо Мокшина, он повернулся к Виктору.

– Ваши последующие действия, Абрамов? – обратился к Виктору Марченко. – Запомните – спецназ своих бойцов не бросает.

Виктор огляделся по сторонам и увидел метрах в двадцати два небольших дерева.

– Яруллин и Павлов, изготовьте жерди для носилок! – приказал он. – Вавилов, разбери мешок Мокшина. Разделите его груз на всех оставшихся бойцов. Об исполнении доложить.

Абрамов посмотрел на Марченко, стараясь угадать, насколько его приказы и действия эффективны в этой непростой ситуации. Однако, лицо командира было непроницаемым. Он стоял и продолжал смотреть на Мокшина.

Груз из мешка Сергея они быстро разбросали среди других бойцов. Через минуту-другую вернулись Яруллин и Павлов. Соорудив из жердей своеобразные носилки, они перенесли Мокшина на них.

– Группа, слушай мою команду, – произнес Виктор и поднял руку вверх, как это делал ранее Марченко. – Яруллин, Павлов, Гатин и Володин остаетесь вместе с Мокшиным. Несете его в расположение базы, а остальные за мной, бегом марш!

Теперь Виктор бежал первым и «маленьким язычком» проклинал всех на свете, начиная с сотрудника кадрового аппарата КГБ и кончая собой. Груз за спиной с каждым метром становился все тяжелее и тяжелее. Абрамов почувствовал, что еще немного, и он упадет. Пересилив желание остановиться, Виктор продолжил движение вперед. Постепенно ноги стали заплетаться и его начало мотать из стороны в сторону. Груз, словно магнит, тянул его, то вперед, то назад. Перед глазами поплыли разноцветные круги.

– Господи! – впервые за все это время мысленно взмолился Абрамов. – Помоги мне, дай мне сил дотянуть до контрольной отметки.

Но Бог, похоже, был глух к его просьбе. Радужные круги перед глазами начали постепенно сжиматься и превращаться в одну черную точку, которая все увеличивалась и увеличивалась, принимая очертания большого и темного туннеля. В какой-то момент Абрамов понял, что вот-вот упадет и уже больше никогда не поднимется с этой горячей и пыльной земли.

Он поднял голову и сквозь пот и слезы, застилавшие ему глаза, посмотрел вперед, где должна была находиться контрольная отметка. До нее оставалось метров пятьсот, если не больше.

«Ну, еще немного, и ты у цели, – уговаривал он себя. – Ты не должен упасть, ты должен дойти до этой чертовой отметки».

Сквозь слипшиеся от пота веки он уже видел еле заметный красный флажок, воткнутый в сухую землю.

– Мужики, держитесь, осталось еще немного, метров триста или чуть больше, – прохрипел он.

Собрав последние силы, он сделал отчаянный рывок и упал около флажка, обхватив его руками. Перед его глазами все закружилось. Стоявший недалеко от него Марченко кружился все быстрее и быстрее. Виктор поднялся на «карачки» и, скинув с плеч мешок, шатаясь, как пьяный, направился в его сторону.

– Товарищ командир, разрешите доложить. Шестая учебная группа вышла на исходный рубеж. Потерь нет, один трехсотый, похоже, получил тепловой удар. Доклад закончен. Заместитель командира группы Абрамов.

– Молодцы! – громко произнес Марченко и протянул Виктору свою флягу с водой. – Много не пей, Абрамов, а то будет плохо.

Виктор приложился к фляге и, пропустив «мимо ушей» совет командира, стал с жадностью поглощать эту теплую и противную на вкус воду. Он оторвался от фляги лишь тогда, когда понял, что в ней уже нет воды. Вдруг он почувствовал себя плохо и бросился в кусты. Заметив приближающуюся к ним группу с носилками, он встал на ноги и приказал своим подчиненным заменить уставших товарищей. Через двадцать минут подъехал «ГАЗ–66» и они осторожно погрузили в кузов носилки с Мокшиным.

Последовала команда Марченко, и они с нескрываемой радостью полезли в кузов машины.

– Абрамов, задержитесь на минуту, я хочу переговорить с тобой, – обратился к нему Марченко.

Виктор выпрыгнул из машины и подошел к командиру на своих ватных от усталости ногах. Он вскинул руку, но Марченко остановил его жестом.

– Давай, Абрамов, без этого. У меня к тебе вот какой вопрос. Скажи мне, почему ты оставил часть людей с Мокшиным, а сам с остальными бойцами направился вперед? Мне просто интересно твое решение?

Виктор посмотрел на Марченко, стараясь угадать, какого ответа от него ждет командир.

– Вы знаете, товарищ командир, я решил, что главной задачей группы по-прежнему оставался ее выход на исходный рубеж в установленное заданием время. Если бы наши действия осуществлялись в военное время, то я бы оставил с Мокшиным только двух бойцов, а не четырех, так как срыв выхода группы в нужное время мог бы привести к более серьезным потерям, чем потеря одного бойца.