Андрей Царев - По прозвищу «Самурай»

– Ну, чё там? – сквозь сон я услышал странный голос – грубый, чужой, развязный, будто шпана в подворотне говорит.

– Никого. Ушел, наверное, нужно перехватить, а то потеряем его, в форт придёт!

Второй голос молодой, звонкий, словно у подростка. Или, может быть, это девушка говорит? Кого они ищут, и где я сейчас? Меня ищут или нет? Зачем меня ищет шпана? Открываю глаза и вижу верхушки деревьев. Ветерок качает кроны, листочки шуршат, а один немного пожелтевший лист сорвался и, кружась, опустился мне прямо на лицо. Овальной формы, маленький, наверняка это или осина, или орешник. Да, точно, это лист орешника! Потянул правую руку, чтобы смахнуть его со лба, но в руке оказалась рукоять меча, тёплая и обмотанная шнуром. Меч самурайский, японская катана. Не выпуская меч из руки, смахнул листочек левой и приподнялся на локте. Люди, чьи голоса я слышал, удалились к лесу, метров пятьдесят от меня. Я лежал в орешнике, впереди сквозь заросли видно большое открытое пространство, сзади густой лес. Невысокая сухая трава вокруг, а вдали горы. Пейзаж мне напомнил… Что напомнил, я точно не знаю – степи, леса и горы. Лес густой, лиственный – березки, тополя, осины, степи – выжженная трава, холмики, я бы даже сказал, что это курганы. Солнце к закату клонится, значит, около восьми вечера. Повернулся, чтобы подняться, и сухая ветка еле слышно хрустнула под моей ногой в странном сапоге. Да это и не сапог вовсе, деревянные сандалии с подвязками, варадзи. Странно, это незнакомое японское слово само пришло мне на ум. В любом случае, нужно отсюда выбираться. Кто бы я ни был, но эти двое, что искали меня, явно не желают отвести меня в гостиницу и накормить. Хотели бы, кричали меня по имени, а тут просто рыскают повсюду и ищут следы моего пребывания. Или не моего?

Кстати, о насущном. Рядом со мной непонятная вещь с лямками, что-то типа разгрузочной системы с тремя мешочками, висящими сзади на поясе. Быстро накинул лямки на плечи, застегнул пояс, даже не посмотрев, что там, в этих мешочках. Раз со мной, значит, пригодится. Катану повесил на пояс, для неё и перевязь специальная имелась, и я ещё подумал, что это совсем не катана, а тати – военный меч. Катана – это больше повседневное оружие самураев, на нем дуэли проводились, а воины использовали тати. Тати длиннее, и чуть изгиб больше, по типу нашей шашки. Внезапно издалека откуда-то раздался стук копыт, и я снова припал к земле, хотя куст орешника неплохо маскировал меня. Эти двое, что говорили только что, прошли рядом и не заметили. В это время мимо меня проскакали двое всадников, и их вид мне совсем не понравился. Один в черном плаще, со странным чёрным головным убором и с копьем в руке, на черной лошади, второй без плаща, в кольчуге, шлеме и с большим прямым луком за спиной, колчан со стрелами висел рядом с седлом. Навстречу им из леса вышло уже пять человек. Причем, как ни всматривался я в этих людей, так и не мог понять, кто они и к какому сословию воинов относятся. Да что там сословия? Я даже не понимал, из какой они эпохи! Один был со спортивным луком, вполне себе современным, я такой по телевизору видел, когда Олимпиаду смотрел. Такой около двухсот тысяч рублей в магазине стоит, да еще поискать нужно. Одет хрен знает как, что-то типа маскировочного халата, бесформенный и зеленый, просто леший или водяной. Точно, так и называется этот маскхалат – кикимора. Второй с большим двуручным мечом, в красных сапогах, с загнутыми кверху носами, в красных галифе и в кольчуге, но просто казак из Запорожья, только двуручный меч всю картину портил. Ну а трое других – со щитами, у одного копьё, у второго меч, у третьего… Хрен пойми что вообще у третьего – топор какой-то. И одеты тоже непонятно, одежда грязная, местами порвана, черная, серая, белая. Разбойники, одним словом. На регулярную армию какого-нибудь государства вся эта компания мало похожа. А если разбойники, значит, мне нужно держаться от них подальше, нужно убежать.

– Ну что там, нашли его? – строго крикнул всадник, что был в черном плаще и с копьем, вышедшим из леса разбойникам.

– Да в леске он, сейчас найдем. Очухался и драпанул в город, тут через лес самая короткая дорога, километров семь, – причем, говоривший сделал ударение на второй слог, килОметров, что выдавало его деревенское происхождение.

– С теми двумя что? – снова строго спросил тот самый, в черном плаще. Наверное, он тут у них был старшим.

– Одного взяли живым, второй стрелять начал, Коляна подранил, пришлось грохнуть, – выпалил скороговоркой тот, что был в красных сапогах, шароварах и кольчуге.

– Бабки нашли? – это уже второй всадник, с луком спрашивает.

– Все нашли, двести золотых, передали Казначею, – закивал головой этот в кольчуге.

– Добре, – сразу успокоился лучник в кольчуге и махнул рукой в сторону леса, – давайте за ним. Чтобы до захода солнца поймали мне третьего!

– Погнали к Казначею! – скомандовал ему тот, что был во всем чёрном.

Всадники ускакали вдоль леса влево от меня, разбойники снова пошли в чащу и скрылись из вида, их громкий разговор я слышал еще минут десять, видимо, они искали мои следы. Странно, почему меня не нашли сразу? Орешник рос практически метрах в пятидесяти от того места, где стояли всадники. Никому и в голову не пришло посмотреть сюда? Как говорится, мне же лучше. Теперь нужно прикинуть, куда мне идти и что делать. Город, куда я должен был прийти, в той стороне, через лес, семь километров. Походным шагом около часа по пересеченке, особенно если точно знать, куда идти. Я не знаю, у меня путешествие затянется. Пойду в лес – нарвусь на этих, что мне не должно понравиться. Или смерть, или плен. В сторону поля небольшой овражек, пригибаясь, я пройду по нему незаметно, но это в другую сторону, а мне туда совсем не нужно, мне нужно через лес. Может, тут остаться? Идея неплохая, но уж больно мне не нравилось то, что мое местонахождение было практически точно известно этим людям. Искали они очень близко, если бы заглянули в орешник, точно бы нашли. И знали они то, что я был без сознания, то есть, спал. Поэтому, недолго думая что делать, я пополз по овражку в сторону гор. Чем дальше от леса, тем лучше. Но как только я прополз метров сто, сразу понял, что если всадники поскачут обратно, могут сразу заметить меня. С коня видно далеко, и я, ползущий вдоль канавы, буду как на ладони.

Я ускорился, заработал коленями и локтями, полз, полз, и овраг закончился. Прямо передо мною был глубокая яма, и из камней на её дне бил ручей. Немного поднял голову, вроде все спокойно, прыгнул вниз и напился холодной воды. При прыжке услышал, как звякнула сумка у меня на поясе. Ощупал рукой, монеты, круглые и много.