Андрей Воронин - Слепой. Один на один

Потом снова заговорил Турбин. Его слова попали во многие репортажи.

– А сейчас, – с серьезным и скорбным видом сказал он, – мне хотелось бы сказать несколько фраз тем, кто изо всех сил препятствует нам, препятствует всему русскому народу обрести свою истинную историю. Всем, которые, как инквизиторы, выступают против правды. Знайте: вам не сломить наш дух. Сколько бы вы ни старались.

– Скажите, так а… состоится ли аукцион? – задал вопрос один опоздавший журналист.

– Безусловно! – воодушевленно заверил его Турбин. – Безусловно! Теперь мы просто обязаны его провести – в память о нашем великом ученом, павшем от рук врагов правды.

…Поскольку пресс-конференция в этот раз имела траурный характер, без фуршета вполне можно было обойтись. Для Турбина это значило многое – денег на щедрое угощение для журналистов у него просто бы не нашлось.

Резонанс, который вызвало убийство Кондратьева, был неслыханный и в некоторой мере даже необъяснимый. Обстановка в стране накалялась. В центре Москвы постоянно проходили какие-то митинги и пикеты. Лозунги, которые можно было увидеть там, порой шокировали.

Скажем, небольшая группка граждан, толпившихся возле Генеральной прокуратуры, требовала отставки ее главы.

– Люди, которые не могут спасти русского человека от сионистского заговора, должны уйти из власти, – кричал в мегафон делового вида мужичок с портфелем, подзадоривая пикетчиков. – Давайте скажем вместе: позор вам, продажные служители закона! Па-зор, па-зор…

Ему вторило несколько таких же крепких молодцев.

Были и случаи более серьезные. После того, как по одному телеканалу показали известного историка, который заявил, что теории Кондратьева безосновательны, автора сюжета избили в подъезде скинхэды.

И хотя один из них, молотя своими берцами лежащего в луже крови человека, приговаривал: «Привет тебе, жидяра, от Союза русского народа», милиция решила замять это дело. По крайней мере до поры до времени.

А в Астрахани некие молодчики ночью осквернили церковь. На ее белых стенах появились надписи: «Смерть убийцам великого волхва Кондратьева», «Хрюсы, убирайтесь вон!» и «Боги славян возвращаются».

Одним словом, версия о том, что кто-то задумал все это для дестабилизации ситуации в обществе, подтверждалась. О чем постоянно писали умные аналитики в солидных московским газетах.

Но простой народ таких газет не читает.

– Да, Глеб, опростоволосился ты. Прямо будем говорить: лоханулся.

– Сами знаете, Федор Филиппович, и на старуху бывает проруха, – потупил глаза Слепой.

Повисла долгая пауза.

– Хотя, конечно, вины твоей нет, – немного подумав, вдруг смилостивился Потапчук. – Кто же знал, что они так сработают…

– «Они» – звучит загадочно, – произнес Глеб.

– Еще бы! Загадочнее не придумаешь. Похоже, игру они сложную затеяли, это спору нет.

– Ну, в плане исполнителя все понятно, а вот…

– Согласен! Не оскудела еще на киллеров земля русская.

– Да и с заказчиком все понятно… Можно легко вычислить, кому это надо.

– Ну и? – ехидно улыбнулся Федор Филиппович. – Просвети меня, старого дуралея.

– Понятное дело, что в первую очередь в этом заинтересован именно аукционщик, – Глеб стряхнул пепел со своей сигареты. – Очередной повод привлечь внимание. Соответственно и цена вырастет.

Генерал на секунду замер, сосредоточенно глядя собеседнику прямо в глаза. Потом он тихо заговорил:

– Так ты что, всерьез думаешь, будто эту подделку станут продавать?

– Но… Почему бы и нет?

– Хм, вот наивный!

– Федор Филиппович, объясните дураку.

– Ну продавать ее, может, и будут, но пойми ты: не в этом соль! Нам надо понять, кто за этим стоит, – грозно изрек Потапчук.

– Вы все темните и темните. А я парень простой.

Генерал еще раз хмыкнул и промолчал. Глеб знал, что за годы работы в органах Потапчук приобрел то, что обычно принято называть «профессиональным чутьем».

Но Слепому казалось, что его кандидатура была для такого дела не слишком подходящей. Глеб не разбирался в сложных подковерных интригах. Он привык к работе иного рода. И российской политикой интересовался не больше рядового обывателя.

Поэтому многозначительные намеки генерала не вызвали в нем решительно никакого чувства.

– Кстати, там какой-то Рыглов объявился, знаете? – Слепой решил нарушить затянувшееся молчание.

– В смысле, Рыхлин? Знаю, конечно. Известный человек. Тертый калач. Бывший авторитет, ныне бизнесмен, меценат и все такое. Кандидат в депутаты.

– То есть «Слово» он неспроста покупает?

– Естественно. Однако… мелковат он будет для этой истории. Узнать бы, кто за ним стоит.

Глеб подумал, что совсем необязательно кто-то за кем-то должен стоять. Но вслух ничего не сказал.

– Кстати, а как там следствие идет? – спросил он, чтобы сменить тему разговора. – Может, милиция что-нибудь выяснит?

– Да никак оно не идет, дело понятное. Шмонают теперь этих фашистов, думают, что можно какие-нибудь концы отыскать.

– И, кстати, не зря. Убежден, что без помощи кого-то из них киллеру было не обойтись. Ведь он спокойно попал в здание, залез наверх, подготовился к работе…

– Ты имеешь в виду того вышибалу, о котором докладывал?

– Ну, хотя бы его… Я там его стукнул нечаянно, если помните. Он мне дорогу перекрывал.

– Насчет этого типа ты прав, – кивнул Потапчук.

– Так, может… с ним поработать?

– Вряд ли. Исчез парень. С концами.

– Пусть бы милиция поискала. Можно ведь фоторобот составить.

– Ни в коем случае! – Федор Филиппович повысил голос. – То, что он исчез, даже и хорошо. Для тебя.

– Не понял.

– Глуп потому что. Ты ведь у нас главный подозреваемый, не так ли? – ехидно улыбнулся генерал. – Хочешь по делу пойти, показания давать?

Слепой все понял. И действительно, если бы этот вышибала оказался парнем поумнее, он не стал бы сматываться, а вместо этого с честным лицом указал бы на Глеба.

– Мне тебя еще из всяких передряг не хватало вытягивать?! – возмутился Потапчук. – Хочешь морду свою засветить?

– Но все равно… Узнать бы об этом охраннике побольше.

– Уже узнал, – улыбнулся Федор Филиппович. – Наша агентура сообщила, что появился он там недавно. Стал членом отряда самообороны. Конференцию, между прочим, сам охранять вызвался.

– Кто бы сомневался? А как звать его, выяснить удалось?

– Ну, обижаешь… Фамилию он, конечно, придумал, но… К счастью, фотка одна сохранилась. Спасибо ментам с их картотекой. Это их клиент был когда-то. Сергей Крапивин, Крапива погоняло. Привлекался за рэкет в 1997 году. И кстати, знаешь, где он одно время работал?

– Очень интересно.

– В службе безопасности того самого Рыхлина! – произнес Потапчук с торжествующим видом.