Алексей Нескородов - На шипах

– Достаточно! – крикнул Козлов, подзывая к себе игроков. Он делал записи со слов тренера, вкладывая листочки в пластиковую папку.

Мы стояли вокруг, пожирая его взглядом полным надежд. Ведь сейчас будет вынесен вердикт. Даже я, опытный аксакал, с трудом сдерживал волнение. Он зачитал список из шести фамилий, включив туда и мою.

– Остальные свободны. – Сказал он, громко хлопнув в ладоши. – Но это еще не всё! Прежде чем принять окончательное решение нам нужно проверить ваши кондиции. Будем сдавать тест Купера!

Три беговые дорожки стояли в углу спортивного зала, оборудованного различными снарядами как в подвальной качалке.

– Хотите быть в команде? – Кричал Козлов, разбрызгивая слюни. – Тогда сделайте это! Три километра за двенадцать минут.

Трое из нас встали на дорожки, зашумев ногами по покрытию. Скорость постепенно росла, изнуренные лица покрывались потом. Двое сопливых парней и один чуть постарше, размашисто перебирали ноги, держа нужный темп. Давать такую нагрузку после тренировки было вдвойне непросто. Несколько минут они шли нога в ногу. Постепенно ноги стали заплетаться. Тот, что помладше с выкриком спрыгнул с дорожки, не выдержав испытания.

– Свободен! – Крикнул Козлов, указывая на дверь.

Другие, сжав кулаки, продолжали забег. Сквозь заросли нахмуренных бровей струйками стекал пот. Каждая минута давалась все труднее. Но оба проявляли характер и продолжали бег. Словно черное и белое, блондин и брюнет продолжали извечную борьбу противоположностей. Никто не хотел уступать и даже если бы высунутый от усталости язык обернулся бы вокруг шеи, они все равно продолжали забег. Но блондину не повезло. Он запутался и споткнулся, так и не добежав нужную дистанцию. Брюнет же, держался как мог, и завершил забег, уложившись в заданное время.

– Молодец, пацан! – Ободрил его Козлов, пальцем подзывая следующих.

Победитель забега сошел с дорожки и завалился на спину. Тяжелое дыхание колыхало вздыбленную грудь. Суровый взгляд Козлова заставил его подняться. Но и это было не все, упершись руками в колени, он вывернул наружу весь свой завтрак. Кислотная жижа забрызгала деревянный пол. Бегун отошел в сторону и, скатившись по стенке, коснулся задницей пола. Он старался на нас не смотреть, да и нам было как-то неловко. Ворчливая уборщица орудовала мокрой тряпкой, пытаясь замести следы.

Угрюмый африканец ступил на беговую дорожку, я встал рядом, а справа на старт вышел горячий кавказец. Теперь пришел наш черед определить «последнего героя». И я не собирался ударить лицом в грязь.

Поначалу я с легкостью держал заданный темп. Но порхания были не долгими. С каждой минутой становилось сложнее дышать, колено снова напомнило о себе, покалывая при каждом подскоке. Кавказец быстро сдался и уже на полпути остановил станок. Африканец же, наоборот, скакал как гепард и даже не успел вспотеть, что меня раздражало и сбивало с толку. Жуткой изжогой мучился живот, усталость пожирала каждый участок тела. К горлу подходила тошнота, но я продолжал забег.

– Зачем тебе это надо? – ласково шептал внутренний голос. – Нажми на кнопку, выйди из игры. Отдохни, попей чая, скушай вкусный десерт.

Ноги продолжали бег. Они уже заплетались, но все равно сменяли одна другую, что бы сделать новый толчок. На табло оставалась всего лишь минута. Африканец уже выполнил норматив и смотрел на мои муки с легкой ухмылкой.

– Тебя же все равно не возьмут. – продолжал шептать внутренний голос. – Зачем им сбитый летчик, забывший о футболе на целый год? К чему эти мучения? Остановись.

Рука так и тянулась к кнопке, но позорно возвращаться домой, проявив малодушие. Я лучше умру, чем сдамся. Усталость – враг, с которым невозможно договориться. Я закрыл глаза и продолжил бег. И даже прибавил темпа, чтобы назло проклятой лени быстрее закончить мучения. Еще четыреста метров и все. Всего один мысленный забег вокруг поля и я выдержку испытание. Пересохшее горло давило на нервы, развязался шнурок, но дух был не сломлен. Я уложился в норматив.

Гонка на месте измотала меня как коня. Сойдя с дорожки, я рухнул на пол, жадно глотая воздух. Вокруг глаз витали мифические мошки, все кружилось и скакало до тошноты.

– Так закаляется сталь! – Сказал Козлов, нависнув надо мной густыми усами.

– Ну ты и физрук. – Подумал я, отходя от безумной горячки и испытывая настоящий кайф от чувства собственного достоинства.

– Поздравляю. Вы сдали экзамены. – Козлов делал последние пометки на листочках, вкладывая каждый в отдельное досье. – Мы с тренером вас одобрили и будем рады видеть в команде, но последнее слово за президентом клуба. Насколько я знаю, он готов подписать лишь одного, но с кем черт не шутит, может возьмет и всех! Удачи, ребята!

Можно считать, что огонь и вода были пройдены, и осталось уместиться в медную трубу, не застряв в ней после встречи с таинственным руководством, столь щедро ударившимся в футбол. Судьбоносная встреча ожидалась не сразу и у меня было пару часов на то, чтобы прийти в порядок и немного отдохнуть. В конце концов, я сделал все, что от меня зависит и имел право расслабиться.

Приятно, когда в далеком и холодном крае есть кто-то знакомый. И в этом мне повезло, так как в Пегасе одним из первых оказался мой старый приятель Виктор Субботин.

С Субботой (так называли его в команде) нас связывали долгие годы дружбы, начавшейся еще в девяностые, в то время, когда мы оба выступали за Торпедо. Двухметровый великан с длиннющими руками самоотверженно защищал линию ворот. Спокойный и начитанный, простой ростовский парень слыл хорошим собеседником. И я искренне радовался встрече с ним.

Тесная и шумная столовая никак не мешала утолять аппетит, нагулянный с подмосковных лесов. Голодные футболисты гремели посудой. Толстая повариха раскидывала половником порции вареного картофеля, а в воздухе плавал запах жаренной рыбы. Мы с Субботой сидели за столиком у окна, восполняя потерянные после ударной тренировки силы.

– Не ожидал тебя тут увидеть. – Сказал он, наматывая макаронину на вилку. – Был уверен, что ты завершил карьеру.

– Я тоже был в этом уверен. – Ответил я, слегка скривив рожу от кислого, добавленного в чай лимона.

– Тебя можно поздравить?

– Лишь отчасти. Последнее слово за президентом. Вот жду встречи с ним.

– А! Ну удачи!

– Это сарказм?

– Нет. Удача – неотъемлемый атрибут любого успеха, а в твоем случае, так тем более. Алексей Александрович человек специфичный, самобытный и одиозный. От него никогда не знаешь чего ожидать.

Суббота ухмыльнулся. Его небритая мощная челюсть жадно перемалывала кусок вареного мяса, не оставляя тому ни единого шанса уцелеть. Руками, похожими на кувалды, он уверенно орудовал ножом и вилкой, расчленяя добычу.