Александр Тамоников - Берлинская рулетка

– Вот черт! – пробормотал майор Метлицкий, пряча в кобуру пистолет. – Ладно, Градов, сочтемся.

– Проверка боеготовности, – сказал Влад. – Нельзя расслабляться, товарищи. Враг не дремлет, и всякое может случиться. Брать будете? Сегодня недорого. Группа эсэсовцев месяц просидела в канализации, а нынче сделала попытку пробиться к союзникам. Чем она закончилась, можете представить. Не уверен, что герр Нойманн – кладезь полезных сведений, но может поведать кое-что интересное. Рации при них не было, видимо, избавились они от нее. Не исключаю, что в подземельях могут обитать и другие подобные группы. Это несколько неуютно, согласитесь. Особенно для тех людей, которые будут восстанавливать канализацию с водопроводом.

– Оставляйте фрица, Владислав Сергеевич, – великодушно разрешил Гаусс. – Поговорим с человеком за жизнь.

– А потом его куда? – спросил Метлицкий.

– Тоже мне, проблема, – заявил Гаусс.

– Ну да, не подумал, – сказал Метлицкий. – Эй, конвой, увести задержанного!

Нойманн вздрогнул, зябко повел плечами. За последние полчаса он не сказал ни слова и вряд ли мог стать общительным собеседником. Но офицеры контрразведки Смерш раскалывали и не таких молчунов, полезный опыт наработали.

В помещение вошел автоматчик с суровым лицом, выразительно уставился на пленного. Нойманн втянул голову в плечи и поплелся к выходу.

– Расслабились, майор, размякли, потеряли хватку, – раздраженно выговаривал полковник Троицкий, снуя по кабинету. – Переполошили своей стрельбой весь район, а толк где? За штурмбаннфюрера, конечно, спасибо, хотя ума не приложу, что мы из него вытянем. Человек месяц просидел под землей. Источник сведений, конечно, бесценный. Признайся, ты специально его приволок, чтобы я не так громко на тебя орал? – Начальник контрразведки корпуса прервал бессмысленные метания и исподлобья воззрился на подчиненного.

Подобные взгляды заставляли людей трепетать. Градов не был исключением. Да и внешность у полковника была соответствующая. Рослый, с избыточной мышечной массой, с хорошо развитой нижней челюстью. Однако Влад хорошо знал все сильные и слабые места своего начальника.

– Но ведь сработало, товарищ полковник, – смущенно пробормотал Градов. – Вы не очень громко кричите. Виноват, оконфузились. Лазутчики засекли в окне красноармейцев, сделали попытку вырваться, вели себя глупо, сопротивлялись, а один и вовсе с собой покончил. Подозреваю, это власовцы, завербованные британской или американской разведкой. Шли с документами советского начсостава. Квартира действительно конспиративная, они прибыли на встречу. Сомневаюсь, что к ним теперь кто-то придет. Мы подняли много шума. Да и оцепление вокруг дома, которое мы выставили согласно инструкциям, наверняка было замечено. Разрешите исправить ошибку, товарищ полковник. – Майор непроизвольно вытянулся. – Уверен, мы действовали правильно, но вмешались обстоятельства. Этого не повторится. Но если вы решите передать это дело другим, а нас подвергнуть заслуженному наказанию… – Градов не закончил, принял сокрушенный вид.

– Ты еще глаза как у коровы сделай, – заявил полковник. – Чтобы растопить мое ледяное сердце. Честно говоря, не ожидал от тебя такого провала. Ну, хорошо, лазутчики заметили посторонних. Но взять их живыми вы хотя бы могли?

– Не уверен, что это принесло бы пользу. Эти люди – всего лишь курьеры, они не имеют ценности. Если подобным персонам известна личность «крота», то мне искренне жаль западную разведку. Она стремительно деградирует. Их задача – получить сведения и уйти обратно.

– Почему же двое? – язвительно спросил полковник. – Чтобы не страшно было? Эти люди знали пароль, который мы могли использовать. Эти люди могли доставить инструкции для «крота», были в курсе, кто их послал. Имена, должности, явочные квартиры в западном секторе. Да что я тебе говорю? – Полковник досадливо махнул рукой и вновь забегал по кабинету.

– Вы убеждены, что в штабе корпуса есть «крот», сливающий союзникам военную информацию, товарищ полковник?

– В этом убеждена наша разведка, имеющая своего человека в штабе британских оккупационных сил. Это не какой-нибудь двойной агент, его сведения заслуживают доверия. Уходят данные военного характера – количество наших войск в Берлине и его окрестностях, сведения обо всех прибывающих и убывающих частях, местоположение арсеналов, дислокации военнослужащих и тому подобное. Источник нашей разведки близок к британскому шифровальному отделу. Он один из тех, кто обрабатывает полученные сведения. Ему известен сам факт, но он не знает, кто этот человек, где и когда его завербовали. Что-то происходит, майор, и черт меня подери, если я понимаю, что именно. Но секретные данные отправляются регулярно, и самое мерзкое состоит в том, что они правдивы.

– Не так уж много людей, имеющих доступ к подобным материалам, – проговорил Влад. – Кстати, что вас настораживает, товарищ полковник? Фашистской Германии больше нет, она втоптана в грязь. С западными странами мы были временными союзниками. Теперь они наши противники, как бы ни улыбались и ни клялись в дружбе. Да, они собирают сведения о наших частях. Это нормально, для того и существует разведка. Она должна подтверждать, что не зря ест свой хлеб. Не собираются же они напасть на нас. Это полный абсурд. Теракты и диверсии тоже не станут устраивать. Ни к чему им крупные международные скандалы. Но это не значит, что мы должны пустить ситуацию на самотек. «Крот», если он есть, должен быть разоблачен.

– «Крот» есть, – сказал полковник и скрипнул зубами. – Его деятельность наносит нам колоссальный вред. Я чувствую, здесь что-то не так. – Взгляд Троицкого уперся в стену и застыл. – Это не простое человеческое любопытство, и англичане действуют не из спортивного интереса. Ладно, за провал на Беренштрассе получишь выговор, работай дальше. Есть еще одна наколка. Я получил ее сегодня утром из разведуправления, пока твои люди доказывали свою несостоятельность на Беренштрассе. Запасной вариант британской разведки – блошиный рынок на Потсдамской площади. Если по какой-либо причине не сработает основной вариант, то через три-четыре часа используется запасной. Если «крот» не является, то же самое повторяется через сутки. Если через двадцать четыре часа шпион снова не появляется, то боссы автоматически списывают его со счетов, и все блага, обещанные ему, автоматически аннулируются. Так что у «крота» есть серьезные основания не пропускать эти встречи. – Полковник посмотрел на часы. – Действуй, майор, реабилитируй себя. Известно только место и примерное время встречи. Понимаю, что задачка непростая, но кому сейчас легко?