Сергей Самаров - Охота на брата

Утром первым проснулся Лачинов. Магомедгаджи тоже очнулся сразу, как только услышал скрип кровати, приоткрыл глаза и увидел, что Рамазан сидит, обхватив голову обеими ладонями. Он прекрасно понимал его состояние.

– Иди, умойся. Тебе сразу легче станет, – посоветовал ему Мамонт, хотя у него у самого в голове основательно штормило.

Он всегда мало пьянел, но обычно сильно болел на следующее утро, даже если кто-то пил рядом. У Рамазана, судя по всему, дело обстояло с точностью до наоборот. Он убрал руки ото лба, сделал то, на что Мамонт был не способен – помотал головой, прогоняя остатки вчерашней одури, и посмотрел на Мамонта чистыми, хотя основательно красными, сильно опухшими глазами.

Магомедгаджи понял, что Рамазан сейчас пребывает в намного более свежем состоянии, чем он сам, однако повторил вчерашний вопрос, с которым в голове и уснул:

– Зачем ты меня встретил? Ты что-то хочешь от меня?

– Дело предложить хочу. Есть у меня напарник, но боюсь, что вдвоем мы не справимся. Нам третий нужен. Такой решительный человек, как ты.

– Выкладывай! – не предложил, а потребовал Мамонт.

– Выложу. Только сначала пистолет верни. Он мне еще сгодится.

Оказывается, даже будучи сильно пьяным, Рамазан Лачинов все помнил. Это трехэтажное здание на проспекте Расула Гамзатова с десятью массивными колоннами по фасаду в столице Дагестана знают все. Но почему-то даже многие коренные жители Махачкалы считают, что Следственное управление Следственного комитета по Республике Дагестан относится к этому же ведомству, хотя это два различных подразделения, пусть и со слегка схожими функциями. Первое является просто Министерством внутренних дел республики или, в просторечье, полицией. Руководит им генерал-лейтенант внутренней службы Абдурашид Магомедович Магомедов. Второе находится на том же проспекте, только на противоположной стороне и не в столь приметном здании. Его возглавляет генерал-майор юстиции Анатолий Петрович Щуров, получивший благодаря своей фамилии среди сослуживцев созвучную кличку Ящер.

Сам Анатолий Петрович только отшучивался по этому поводу:

– Ладно, хоть не Ящур. Ящер – это что-то из ископаемой мифологии, а ящур – серьезная болезнь скота, требующая введения карантина.

Анатолий Петрович был человеком не злобным. Он старался держаться как можно более строго, но все же улыбка порой проскальзывала на его лице.

В подчиненных у Ящера состоял Манап Мансурович Омаханов, старший следователь по особо важным делам, подполковник юстиции. Все сослуживцы давно привыкли к тому, что Манап Мансурович всегда приветлив, доброжелателен ко всем, включая подследственных, которых он, как правило, старался понять. Но в последнее время старший следователь ходил непривычно хмурым и выглядел замкнутым в себе.

Его коллеги связывали это с интервью, которое дал подполковник молодой журналистке Алисе Лисовской из какого-то московского интернет-портала, название которого сам Омаханов никак не мог запомнить и находил его обычно не с первого раза. В тот день она постучала в дверь его кабинета, вошла, представилась и сообщила подполковнику, что ее направил к нему не кто-то там, а лично генерал-майор Щуров.

Алиса всячески пыталась направить мысли Манапа Мансуровича на факты коррупции в МВД республики. Но он, опытный юрист, намного лучше молоденькой журналистки понимал, что для каждого обвинения необходимо иметь под рукой неопровержимые факты. Иначе получится, что некий крупный чиновник министерства, построивший в центре Махачкалы трехэтажный особняк, с улыбкой предъявит документы, свидетельствующие о том, что этот дом полностью оформлен на его жену, вполне достаточно зарабатывающую на сети ювелирных магазинов, расположенной где-нибудь в Нижнем Новгороде. Для доказательства того факта, что все эти заведения не приносят никакой прибыли и попросту убыточны, будет явно недостаточно одного ответа на запрос в нижегородскую налоговую инспекцию. Ну да, сознается жена чиновника в том, что торговля золотыми и серебряными изделиями часто ведется без чеков, оштрафуют ее, даже магазин какой-то на время закроют. Но дом-то не отнимут. А это главное.

А у другого чиновника МВД есть во дворе гараж, просто громадный по общепринятым нормам, гараж, где стоят дорогущие коллекционные модели автомобилей. В ответ на любой вопрос чиновник предъявит копии своих расписок, которые он якобы давал брату, крупному бизнесмену, торговцу продуктами нефтепереработки в Азербайджане. Дескать, я машины коллекционирую, брал у него взаймы, чтобы купить несколько новых, только что выпущенных моделей. Ну а то обстоятельство, что мне не хватит совместной пожизненной зарплаты всех членов моей семьи, чтобы с долгом рассчитаться, никого не может волновать. Мы же не чужие люди. Брат родной все-таки! Он сам все знает и понимает, однако идет на это. Я его не заставляю.

Именно так Манап Мансурович объяснил Лисовской невозможность высказывать обвинения. Ему тогда показалось, что он вроде бы удовлетворил ее интерес, хотя и сильно расстроил.

Однако в реальности все оказалось не совсем так. Интервью долго не выходило. Подполковник Омаханов уже начал думать, что оно никогда не появится, и даже в какой-то степени был этому рад. Однако под конец рабочего дня он в очередной раз отыскал нужный ему интернет-портал и сразу обратил внимание на броский анонс, вынесенный на первую страницу: «Откровенный разговор со старшим следователем из Дагестана». Манап Мансурович щелкнул компьютерной мышкой по анонсу, открыл интервью и почти сразу почувствовал, как начали шевелиться его густые непокорные волосы.

Такое с ним уже однажды случалось. В тот раз он возглавлял следственную бригаду, вылетевшую в горы, на место уничтожения большой банды, перешедшей границу и открывшей в пещерах небольшой заводик по изготовлению простейших радиоуправляемых дронов, необходимых для совершения террористических актов.

Эту операцию проводили спецназовцы ГРУ и погранвойск. Тогда так и не удалось выяснить, кто именно принял раненого бандита за мертвого, но факт оставался фактом. Один из бандитов оказался живым.

Омаханов, тогда еще майор, вел опись заводского оборудования, пронесенного в пещеру через границу и несколько горных перевалов, крутых что на подъеме, что на спуске. Он жалел о том, что все это добро придется попросту завалить, взорвать вместе с пещерой, а не передать куда-то на завод.

Манап Мансурович вдруг увидел, как из-за большого валуна на него медленно направляется ствол автомата. Времени на то, чтобы отпрыгнуть в сторону, у майора не оставалось.

Тут же из-за его плеча ударила короткая очередь. Стрелял младший сержант спецназа военной разведки Белов, заместитель командира взвода. Этот парень вместе с капитаном СОБРа сопровождал Манапа Мансуровича и показывал ему содержимое пещеры. Сами сотрудники СОБРа в операции не участвовали, поэтому не знали, на что следует обратить внимание.