Михаил Серегин - Кимоно для боя

– Никто тебе не попался навстречу, когда ты уже вышел? Может быть, на улице?

– Ну, на улице-то народу уже прилично было, но я ни на кого не обратил внимания. Поймал такси и поехал домой – отсыпаться.

– Ладно, теперь иди, – разрешил Китаец и, достав визитку, протянул ее Андрею. – Позвони, если что вспомнишь.

Он пересел за руль и смотрел, как Долгих меряет тротуар своими ходулями. Полы бежевого плаща развевались, как паруса, в свете уличных фонарей.

Было еще не поздно, но ни с кем общаться сегодня уже не хотелось. По дороге домой Китаец купил бутылку коньяка и, приехав, откупорил ее и плеснул немного в большую пузатую рюмку. Держа рюмку за дно, он прошел в полупустую гостиную, где, кроме мягкой мебели, низкого столика и телевизора, ничего не было, и опустился в глубокое кресло. Сделав глоток, он прислонился к спинке и закрыл глаза. Ароматная жидкость, разогревая жилы, побежала к желудку.

Кому понадобилось убивать Катю Петрушенко? На этот вопрос у него не было даже приблизительного ответа. Версии, конечно, были. Одна из них – убийство из ревности. К примеру, Мозел узнал, что Катя ему изменяет, и убил ее. Здесь, правда, была большая неувязка. Если это Гриша, то что его заставило ждать до утра? Такая крутизна, как он, мог бы завалиться в квартиру среди ночи и «замочить» любовников. Чтоб не повадно было. С другой стороны, даже такие крутые, как Мозел, боятся тюрьмы. Если бы он убил обоих, подозрение неминуемо пало бы на него. Тем более что без шума войти в квартиру ему бы скорее всего не удалось.

Китаец, конечно, не исключал такой ситуации, что Мозел узнал об измене своей женщины под утро и явился в квартиру ее подруги сразу же после ухода Долгих, но здесь было слишком много натяжек. В общем, дело выглядело довольно туманным.

Щелкнув пультом дистанционного управления, Китаец включил телевизор. Показывали какой-то триллер, герой которого обмотал себя взрывчаткой и, взяв в заложники учительницу с учениками, потребовал выкуп в пятьдесят миллионов марок. Чем закончился фильм, Китаец так и не узнал. Он заснул прямо в кресле, уронив пустую рюмку на колени. Среди ночи он очнулся, перебрался в спальню и утро встретил в постели.

Проснулся он рано и, накинув халат, отправился на кухню готовить свое утреннее какао. К котелку, в котором оно варилось, Китаец относился по-особенному. Он мыл его только в исключительных случаях, когда его объем, благодаря налипшим на стенки пенкам, уменьшался настолько, что не вмещал даже одной порции. Танин усмехнулся, вспомнив, в какое замешательство привела его Лиза, когда без его ведома вымыла котелок до блеска. Она очень удивилась, что вместо благодарности за свое усердие получила от Китайца нагоняй.

Теперь стенки котелка уже начали покрываться новыми пенками, придававшими напитку, как считал Китаец, утонченный аромат. Он положил в котелок сахар, смешал его с порошком и, добавив молока из пакета, поставил котелок на огонь.

Подъехав к своей конторе, которая размещалась в старом, но еще крепком одноэтажном доме, Китаец запер джип и вошел внутрь. Лизы еще не было. Он вошел в свой кабинет, открыл форточку и, устроившись в кресле за столом, закурил. За окном резвились воробьи, наполняя кабинет своим задорным чириканьем. Вскоре явилась Лиза.

– Что-то случилось? – она была очень хороша в своем цвета весенней травы полупальто.

– С чего ты взяла? – улыбаясь, посмотрел он на нее.

– Ты никогда так рано не приходил, – Лиза сделала серьезную физиономию, но, увидев, что шеф улыбается, тоже растянула губы в улыбке.

– Всегда что-то случается в первый раз, – философски заметил Китаец. – Вот у тебя, например, новое пальто.

– Заметил, – улыбнулась она еще шире.

– Я вообще очень замечательный человек, – скаламбурил Китаец. – А сейчас я ломаю голову над одной проблемой, – с серьезной миной добавил он.

Лиза навострила ушки, обрадовавшись, что шеф решил с ней поделиться своими мыслями.

– И о чем же ты думаешь? – с нескрываемым интересом спросила она.

– Вот объясни мне, – наморщил лоб Китаец, – если есть секс-бомбы, то ведь должны быть и секс-убежища?

– Ну тебя, Танин, – отмахнулась она, – вечно ты со своим юмором.

Она вышла из кабинета, оставив дверь открытой. Через несколько минут она снова появилась в комнате и закрыла за собой дверь.

– Ну что там у тебя? – посмотрел на нее Китаец.

– Не у меня, а у тебя, – озабоченно произнесла Лиза и, понизив голос, добавила: – товарищ лейтенант Галустов, Лев Емельянович. Позвонить Мамусе?

Мамусей они меж собой называли приятеля Китайца – Игоря Бухмана. Бухман был известен в городе как самый удачливый и изворотливый адвокат по уголовным делам. Разговаривая со знакомыми, он к месту и не к месту вставлял обращение «мамуся», которое и прилепилось к нему в качестве прозвища.

– Наверное, пока не стоит, – пожал плечами Китаец, – посмотрим сначала, чем нас порадует товарищ лейтенант. Зови.

– Проходите, пожалуйста. – Лиза открыла дверь и отступила в сторону, пропуская лейтенанта.

– Присаживайтесь, – предложил Китаец и выжидающе посмотрел на лейтенанта.

Тот машинально, словно китель, одернул короткую кожаную куртку и, усевшись на стул, положил папку, которая была у него в руках, на колени. На вид ему можно было дать лет тридцать. Он был коренастым, широкоскулым, голубоглазым шатеном с низко нависшими бровями и большими залысинами. Он представился и выжидающе посмотрел на Китайца, который потянулся за сигаретами.

– Я тоже должен назвать себя? – Китаец слегка округлил брови.

– В этом нет необходимости, – ответил лейтенант и, открыв папку, прочитал: – Танин Владимир Алексеевич? Частный детектив?

Он поднял голову, словно сомневался в своих словах.

– Правильно, – подтвердил Китаец. – Я вас слушаю.

– Нам поступил сигнал, – начал лейтенант, – мне бы хотелось, чтобы вы мне кое-что пояснили.

Он закашлялся, словно у него пересохло горло, и продолжил:

– Позавчера утром в квартире Виктории Бергер был обнаружен труп ее подруги – Екатерины Петрушенко. Я занимаюсь расследованием этого убийства и хотел бы услышать, что вы можете мне сообщить по существу данного дела.

Так как Китаец продолжал молчать, лейтенант решил поторопить его.

– Итак, я жду.

– Я что-то не совсем понимаю, – удивленно проговорил Китаец, – что вы от меня хотите?

– Мы знаем, господин Танин, что вас за определенную плату наняли для расследования убийства Екатерины Петрушенко, – произнес с торжествующе-загадочным видом лейтенант, словно это было какой-то неожиданностью для Китайца.

Это действительно было для Танина неожиданностью, но не произвело того эффекта, на который рассчитывал лейтенант. «Скорее всего, Боженова проболталась своим подружкам, – решил Танин, – и кто-то из них "настучал" в ментовку».