Михаил Серегин - Государственный киллер

Панин прошелся по комнате, а потом, повернувшись к Владимиру вполоборота, сказал деревянным, лишенным каких-либо эмоций, голосом:

– Вы могли бы оказать нам услугу, после которой все нелепые обвинения были бы сняты с вас и вашего брата, а также гражданина Фокина. Вы должны поспособствовать в деле, которое по силам немногим, но вы, бесспорно, входите в их число.

– Кто вам сказал обо мне столько лестных слов? – почти весело поинтересовался Свиридов.

– У нас много источников. Думаю, вам не имеет смысла отрицать, что вы один из той самой «группы смерти», которая после расформирования спецгруппы «Капелла» выполняла особое задание федеральных спецслужб?

Владимир меланхолично пожал плечами, и Панин совершенно справедливо воспринял это как подтверждение своим словам.

– Нам также известно, что ваш друг Афанасий Фокин, который в данную минуту находится в камере предварительного заключения, тоже принимал участие в этой операции, будучи таким же офицером спецотряда «Капелла», как и вы. Его мы тоже намерены привлечь к осуществлению задуманного нами плана.

– Ну хорошо, – сказал Владимир, хлопнув себя рукой по колену. – Говорите по существу, гражданин подполковник. Возможно, мы можем прийти с вами к определенному соглашению.

В самом деле, подумал Владимир, если Панин знает о нем, Свиридове, так много, то что мешает и самому Свиридову узнать кое-что о планах Панина касательно его и Фокина. Тем более что положение было сложным, и улучшить его было не просто. Во всяком случае, этот Панин с самого начала ведет себя не так, как представитель органов обычно ведет себя с арестованным и явно хочет что-то сказать.

В случае же отказа Свиридова… кто знает, что известно этому вежливому подполковнику ФСБ, не обнародует ли он еще кое-какую информацию о посткапелловском периоде деятельности Свиридова, некоторых фактов из которой более чем достаточно, чтобы упечь его куда следует лет этак на пятьсот.

Панин одобрительно кивнул головой, а потом сел обратно за стол и произнес:

– Вы слышали о некоем Кардинале? Не католическом священнике, конечно… это такое прозвище в криминальных кругах.

Свиридов на секунду задумался, а потом отрицательно покачал головой:

– Затрудняюсь припомнить.

– Этот человек считается одним из самых опасных террористов на всем пространстве бывшего Союза, – назидательно проговорил Панин. – Настоящая его фамилия, по-видимому, Шевченко, но существует вероятность и других вариантов. Человек с сотней имен, сотней лиц. Утверждается его причастность к двум десяткам терактов в ряде «горячих точек», в том числе в свое время в Боснии и Чечне. Говорят о его связи с экстремистской западноукраинской организацией УНА УНСО и особенно с полевыми командирами чеченских бандформирований. До конца ничего не доказано, за исключением недавнего преступления в московской клинике, приблизительно около двух месяцев тому назад, где Кардиналу должны были сделать очередную пластическую операцию по коррекции лица. Профессор Бланк связался с ФСБ, и в дело вступила группа захвата. Однако Шевченко удалось уйти, при этом он убил Бланка и одного из его ассистентов.

– А, вспомнил, – сказал Свиридов, – я читал что-то об этом в Internete. Там еще все кончилось взрывом, при котором погиб начальник группы захвата.

– Майор Тесленко, – подтвердил Панин, – все верно. Но этот прокол с Бланком послужил отправной точкой, той ниточкой, за которую ухватились, чтобы распутать клубок его преступлений. Удалось выяснить, что он готовит взрыв военного завода химического и бактериологического оружия в нашей области. Понятно, к каким последствиям это приведет в масштабах всей страны, не говоря уж о нашем несчастном городе.

– Завод в Ельхове? – уточнил Свиридов. – Это примерно в восьмидесяти километрах от города.

– Вот именно. Этот теракт, как нам удалось узнать, запланирован на завтра.

Панин пристально посмотрел на Владимира и сказал:

– Вот почему к операции захвата Кардинала мы хотели бы привлечь вас и Фокина, тем более что вы прошли такую школу, о которой всем нам приходится только мечтать.

– Нашли о чем мечтать, – пробормотал Владимир. – А если мы согласимся, что от того будем иметь?

– Дело с убийством Горбункова будет закрыто. В отношении вас и вашего брата, разумеется. Я думаю, этого достаточно?

Свиридов потер подбородок и исподлобья взглянул на Панина:

– А вы полагаете, я могу решить этот вопрос без Фокина и Ильи? Пригласите их сюда для разнообразия, что ли.

– Бондару-у-ук!

Разумеется, перепуганный Илья с радостью ухватился за такую неожиданную и оттого вдвойне желанную возможность прекратить весь этот кошмар. Он так жалобно и умильно смотрел попеременно то на брата, то на отца Велимира, что последний не выдержал и махнул рукой:

– Ну что… я согласен тряхнуть стариной! Но только, гражданин начальник, все это должно находиться в строжайшем секрете… Я же в конце концов – духовное лицо.

– Разумеется, – кивнул Панин с неподражаемо серьезным лицом.

– Одного я не пойму, – продолжал отец Велимир, – а именно: откуда вы раскопали, что мы со Свиридовым бывшие офицеры ГРУ и тем более участники особой операции в Чечне? Она же жестко засекречена. Или вы знаете даже, в чем состояла эта операция?

Панин улыбнулся еле заметной строгой улыбкой.

– Это несущественно, – сказал он, определенно уходя от прямого ответа. – Я очень рад, что мне удалось привлечь к нашей работе таких специалистов, как вы.

– Не торопите события, подполковник, – остановил его Владимир, – мы еще не договорились. Прежде всего стоит сказать, что, если такая договоренность будет достигнута, наше дальнейшее нахождение в камере этого милого здания становится излишним.

– Это справедливо.

– Кроме того, раз мы партнеры, то я предлагаю довести до сведения меня и Фокина ту информацию, которую вы получили о готовящейся террористической акции Кардинала.

Панин постучал пальцем по столу, по его лицу промелькнуло сомнение.

– Информация очень важная, – сказал он. – Записи телефонных разговоров, полученные по секретным каналам буквально несколько часов назад, и досье на Кардинала находятся в сейфе вице-мэра города, курирующего силовые структуры, Андрея Дмитриевича Козенко. Если это возможно, мы можем направиться прямо к нему.

– Я думаю, так будет лучше, – откликнулся Свиридов-старший, откинувшись на спинку стула.

– Бондарук, машину к выходу, – коротко приказал вошедшему лейтенанту подполковник. И, взяв трубку телефона для звонка вице-мэру, бросил пристальный взгляд на Свиридова, который, полуприкрыв веками глаза, небрежно болтал ногой, развалившись на стуле в свободной позе…