Владимир Заболотный - Лига Свободных Художников

Он встал и посмотрел в лицо своей бабули, которое было по старчески прекрасно. Он любил ее и не хотел огорчать известием о том что она всего лишь его воспоминание и то что он так давно не приносил цветы к ее могиле.

–Спасибо ба

–На здоровье родной смотри не опоздай на лекции.

Он бы хотел ей все рассказать, но тяжелый комок подступил к его горлу. Как странно он понимал, что уже не находиться в своем теле и все вокруг результат его фантазии. Он знал, что он в системе Творец, но чувства и запахи это было все настолько по-настоящему, что отказаться от мысли реальности было просто невозможно. Он подумал о работе и проходя мимо зеркала в коридоре увидел свое отражение в костюме. Он был в оливковом смокинге хорошо выбрит и причесан. Он был одет как ровно в тот день перед вручением нобелевской премии. Ему особо запомнился тот образ именно в тот счастливый день. Ведь он битых два часа готовил перед зеркалом свою речь. Выйдя за дверь доктор Джонсон почувствовал, как брусчатка давит в подошвы его Итальянских туфлей. Он поднял от удивления сначала левую а потом правую ногу. Осмотрев их он потрогал коленья а затем стряхнул брызги моросившего дождя со своего плеча. Как это было странно он все чувствовал даже намокшую от капель ладонь. Воздух был насыщен влагой и над его головой висело небо затянутое свинцовыми облаками и моросящим дождем. Он уже в которой раз пришел в изумление ведь вместо своей лужайки он находился в центре Стокгольма.

Старинный город встречал его, как и в тот день очень хмуро.

Полина Дорне проснулась как обычно в своей квартире. Которая представляла из себя одну большую студию. Она спустилась на кафельный пол с небольшой сцены на которой стояла кровать. Пройдя мимо длинной барной стойки, которая разделяла кухню и обеденную зону она нажала на кнопку кофеварки. Тут же загудела мельница, которая перетирала зерна кофе. Включив телевизор она никак не могла найти новости везде показывали музыкальные клипы и причем ни первой свежести. Она оставила песню «IN-GRID – Tu Es Foutu» и пошла в душ. Через пол часа она сидела у открытого окна. Полли достала длинную сигарету и за курив ее вдохнула серый дым поглубже. Она знала, что это жутко вредное занятие, но отказаться от утреннего кофе с сигаретой она никак не могла. Полина была внучкой русских иммигрантов и ее назвали так в честь ее бабушки. Она была самой молодой участницей в группе ей всего было тридцать девять лет. Она была кардиохирургом и все в ее жизни было прекрасно. Престижная работа, маленький фольксваген поло и отдых каждое лето на лазурном берегу. У нее было все кроме отношений. И вот однажды на лекции по философии которой она увлекалась в свободное время. Она вступила в полемику о суждениях Канта с ним с доктором наук Романовским. Это была настолько яростная схватка что она продолжалась между ними и в бистро что по улице де Голля. И закончилась только глубокой ночью в гостиничном номере, когда Поли была перед профессором абсолютно ногой и без весомых аргументов в ее защиту. Их роман быль настолько стремителен и ярок что Полли даже забросила свою диссертацию и улетела с Романовским в Нью-Йорк на три месяца где он преподавал а она читала Ремарка. Она могла часами слушать его умозаключения и теории, а иногда они просто сидели молча на балконе, который выходил на четырнадцатую улицу и считали звезды. Но как обычно бывает все это прекратилось. Одним прекрасным Ноябрьским утром он сообщил что у него рак. Лечиться было поздно, и у них оставалось пару месяцев, чтобы побыть только вдвоем. Они отчаянно искали выход и вот в один день в него зазвенел телефон, ему позвонили из Спектрума. После встречи с ними он пришел очень взволнованным и сообщил ей что он решился на проект Творец. Полина плакала от счастья и тут же согласилась пойти за ним открывать новый мир где они смогут построить все лишь силой своей фантазии. Все то о чем они мечтали в новом мире грез.

Допив свое кофе она вспомнила об этом и ее обдало жаром. Она закричала Эдгар и тут же оказалась в его съёмных апартаментах в Нью-Йорке. Она обошла все четыре комнаты и подумала, что он может быть пошел в их любимую кофейню которая находилась на углу 15 улицы и в мгновение ока оказалась там. И только сейчас она поняла, что перемещается как-то не правильно.

На экране мониторов, в лаборатории «Спектра» отображались только сухие цифры и показания. Группа ученых, под предводителем Хидео Химари следила за состоянием объектов. Особенно за первой четверкой проснувшихся.

–Доктор Химари обратился к нему слегка заикающийся программист.

–Что? Все готово Эндрю!

– Да программа по объединению объектов настроена можно запускать.

–Ну что-ж приступаем.

Эдгар Роз снова проснулся за кафедрой в пустой аудитории. В последние годы он частенько засыпал прямо по среди лекции. А студенты не смели его будить и тихо расходились. Просыпался он часам к четырем когда в университете почти никого не оставалось. Но ему и никого не хотелось видеть. Он гулял по пустым залам и галереям, под сводами известковых потолков, вспоминая свои молодые годы и его старушку которая покинула его два года назад. Без нее он желал только одного, чтобы его смерть была героичной на рабочем месте. Как ученый он не верил в бога, но как человек он искренне на него уповал и даже в один воскресный день зашел в храм на службу, после которой почувствовал душевное успокоение. Что-то в этом есть подумал доктор Рози в своих мыслях и приобрёл маленький серебряный крестик на такой же маленькой цепочке. Но в этот раз выйдя из дверей университета он вышел прямо на пляж Кубинской Гаваны.

–Что за привидение! Воскликнул доктор. Он огляделся и это точно была Гавана а вместо дряблых рук и отвисшего живота на которые он смотрел последние десять лет в зеркало. Он увидел молодого подтянутого парня в тот день когда они c Беатрис отдыхали на кубе. На встречу ему шла девушка, ее силуэт казался ему до боли знакомым. Он не понимал, что происходит, затем он перекрестился и пытался прочитать Отче Наш, но как назло слова не приходили. Парадокс что человек в голове которого помещались тома по химии и биологии не смог запомнить пару строчек чтобы обратиться к богу в нужный момент. Он бросился к ней на встречу, чувствуя, как по юношески сильно его ноги врываются во влажный песок. Полина шла по улицам Марселя с бутылкой наполовину выпитой, красное сухое слегка дразнило губы, когда ее одернул молодой парень.

–Беатрис о моя Беатрис! Эдгар прижал девушку к себе. На него нахлынули давно дремавшие чувства и он заплакал. Он стал быстро ее целовать, лицо, шею и нос.

Но девушка его оттолкнула, -что с вами я Полли, Полли Дорне! Он опешил.