Михаил Серегин - Долг грабежом красен

– А ты знаешь, может, это и хорошо, что мы будем работать вместе. Вместе мы сила и многое можем сделать. Против нас с вами вряд ли кто решится пойти. Вообще, я даже рад, что такой опытный человек является моим союзником.

– Ну что ж, я тоже рад, что не разочаровал тебя в конечном счете, – улыбнулся Полунин. – Если все, что ты мне говорил по поводу твоих планов, является правдой, то мы сработаемся, потому что это и мои планы тоже. Главное – не отступать от достигнутой договоренности…

Полунин прервал свои воспоминания, резко поднялся из кресла и прошелся по комнате.

Лобников с некоторым удивлением взглянул на Владимира, а тот, словно не замечая его взгляда, вдруг сказал с заметным воодушевлением:

– Ты знаешь, Валерий, если кто-то вдруг решит написать историю нового российского бизнеса, начиная с перестройки и до наших дней, то скорее всего в этой книге будут две большие главы, которые будут называться так: первая – «Большой хапок», а вторая – «Большой кидняк». И та и другая будут изобиловать фактами многочисленных кровавых драм. И что самое интересное, если первая глава этой книги уже написана, то вторую можно все продолжать и продолжать. Порой мне даже кажется, что ее не допишут никогда.

– Я бы предложил небольшое дополнение, очень уместное в связи с сегодняшними событиями, – горестно усмехнулся Лобников. – В конце книги на правах третьей главы я бы напечатал с разбивкой по годам список жертв этих двух этапов. Список, который сегодня пополнился еще одним неудачником – Андреем Капустиным, и, похоже, в этот черный список сегодня занесут еще кое-кого.

Лобников бросил на Полунина неприязненный взгляд:

– Лучше бы ты сидел где-нибудь в тихом месте и писал свою книгу. И тебя бы никто не трогал, и мы бы жили спокойно.

В ответ Полунин усмехнулся:

– Удивляюсь твоей наивности. Спокойно вам жить все равно бы не дали, и, я думаю, ты догадываешься почему.

– Почему? – угрюмо переспросил Лобников.

– Да потому, что нынешнее руководство завода, как и некоторые хозяева города, как раз и являются яркими представителями второго этапа развития бизнеса, – с горечью в голосе произнес Полунин. – Эти люди кинули не только меня, но и многих других. Рано или поздно за это придется расплатиться.

Полунин вернулся к столу и как-то устало уселся в кресло.

– Все начинается с больших денег, – произнес он, – большие деньги – это большая власть, а большая власть рождает большую неуверенность и подозрительность. Часто в такой ситуации бывает достаточно лишь замутить воду, и в этой помутневшей водице очень многие рыбаки хотят половить рыбку как можно дольше…

В тот вечер после встречи в ресторане «Каскад» Полунин вернулся домой усталый и удовлетворенный. Все последние дни он жил в напряжении.

Конфликт вокруг завода «Нефтьоргсинтез» быстро набирал обороты.

Однако после того как Полунину удалось ликвидировать конфликт и при этом соблюсти свои интересы, напряжение в его душе спало и одновременно с облегчением он почувствовал усталость. Но это была приятная усталость.

В тот вечер, усевшись в свое любимое кресло на кухне, Полунин впервые за многие годы почти с юношеской радостью и беззаботностью рисовал в своем воображении будущие радужные перспективы.

Анна, пока готовила Полунину ужин, пристально наблюдала за молча курившим мужем и, наконец, не удержалась от вопроса:

– Ну что, конфликт улажен?

– Да, улажен. А как ты догадалась? – удивился Полунин.

– Ты сегодня какой-то расслабленный, в тебе нет напряжения. С тобой это бывает редко…

Полунин рассказал о договоренности с будушими бизнеспартнерами и о своей будущей должности на предприятии.

– Ну как, ты рада за меня? – спросил он у жены.

Однако ее ответ несколько его удивил.

– Больше всего я рада тому, – призналась Анна, – что мне не надо больше опасаться за свою жизнь, выходя из дома. Все это время, пока вы конфликтовали со своими врагами, которые чудесным образом стали вашими друзьями, я выходила из дома или в сопровождении Антона, или его людей. Что же касается твоей должности, то я тебя огорчу – мне было спокойнее, когда ты сидел дома, восстанавливаясь после операции. Впрочем, я понимаю, что удержать такого человека, как ты, у юбки невозможно. И я уже с этим давно смирилась…

Анна замолчала, наблюдая за тем, как он ест, и тут же более требовательным тоном заявила:

– Но ты мне должен отпуск. Ты обещал, что мы всей семьей съездим за границу. Я всю жизнь мечтала побывать во Франции.

– Хорошо, – кивнул Полунин. – Съездим, только чуть позже. Сейчас у меня будет много работы.

– Сейчас – это сколько: месяц, полгода, год? – переспросила Анна. – Сколько мне еще ждать?

Полунин посмотрел на нее с улыбкой:

– Тебе так мало лет, что ты вполне можешь еще подождать. Люди в твоем возрасте только начинают жить.

– Это типично мужская логика, – произнесла Анна. – На самом деле, сколько бы лет мне ни было, я не хочу откладывать свою жизнь. Я хочу твердо знать, когда мы, наконец, поедем в Париж.

Полунин пожал плечами и честно ответил:

– Думаю, не раньше, чем через год. А пока надо серьезно поработать…

Полунин не ошибся, предполагая, что предстоящий год будет напряженным и сложным в жизни завода и людей, связавших с ним свою судьбу.

После того как были закончены все формальности с акциями и определился круг акционеров, фактическими владельцами завода стала группа физических лиц.

Полунину и Самбисту принадлежало по двадцать процентов акций, по пять процентов досталось Соловейчику и Веселовскому, Сатаров владел тридцатипроцентным пакетом акций, по десять процентов досталось Романенкову и Решетову.

Последний не захотел лично становиться акционером завода и оформил свои акции на некоего Серегина, курьировавшего у Решетова финансовые вопросы.

Таким образом, контрольного пакета не было ни у какой из групп, боровшихся за предприятие, и все вопросы приходилось решать, договариваясь между собой.

Пока это касалось внутренних дел завода, вопросы решались оперативно и эффективно, и положение завода стало быстро улучшаться.

Отчасти этому способствовала благоприятная для заводской продукции конъюнктура мирового рынка.

Акционеры не только скупили акции предприятия, но и произвели увеличение уставного фонда. За счет этого инвестировали в производство немалые деньги.

Была быстро произведена реконструкция линий по производству высокооктанового бензина, которая простаивала по причине своей ветхости.

Началась постепенная реконструкция линии по производству полимеров. Продажа бензина стала давать высокие доходы, и на завод хлынул поток денег.