Михаил Серегин - Притон невинностей (Сборник)

– Перестань. – Аркадий аккуратно вытянул ноги и поработал шеей, снимая напряжение. – Тут все рассчитано, и правильно. Кому мы стуканем? Ментам? Чтобы потом в крытку на всю жизнь? А если кому еще, так где гарантия, что та же крыша «Троянская» об этом не узнает? Так и так получается – приплыли. Не-ет, Валер, мы молчать будем всю оставшуюся жизнь.

– Вот именно, что оставшуюся, – пробурчал Валерий, – а сколько ее нам осталось? Может, с гулькин хрен, а может, и того не будет. Ты мне лучше вот что скажи: где лучше лечить твою сестренку: в Москве или в Питере?

– В Берлине, – дрогнувшим голосом ответил Аркадий.

– Еще лучше, – обрадовался Валерий и, подскочив к Аркадию, присел перед ним на корточки, потирая ладони.

– Чем же лучше? – спросил Аркадий, нахмурившись. – Я не против юмора, конечно, но знаешь, такой меня не устраивает.

– Знаю, Аркадий, знаю. Не обижайся, ведь я не шучу ни хрена, – быстро-быстро заговорил Валерий, на этот раз понизив голос. – Берлин лучше Москвы, потому что там хрен найдешь. Ты понял – нет? Всем там будет лучше – и сестренке твоей, потому лечение лучше, и тебе лучше, потому что тебя не сумеют найти.

– Ты что мне предлагаешь? – Аркадий повернулся к Валерию и посмотрел на него с откровенной неприязнью. – Кинуть Серегу?

– Конечно, – тут же согласился Валерий. – Кинуть обязательно, потому что уже время пришло! Берем бабки, твою сестренку и валим отсюда куда глаза глядят! Я тебе точно говорю: если провернуть с умом, то нас никогда не найдут. Надо только бежать в неожиданную сторону. Они же не дураки, они перекроют дороги, а мы свалим козьими тропами, через какие-нибудь вонючие деревни в сторону зачуханного Чуркестана. Там нас точно не ждут. Свалим на приличное расстояние, купим себе новые документы и адью-пока – выныриваем в Берлине.

Аркадий вздохнул и, повертев головой, увидел на полу пачку сигарет. Привстав, он взял пачку в руки.

– Не прав ты, Валерка, совсем не прав, – сказал он, вынимая сигарету и прикуривая.

– Почему же не прав? – Валерий, обрадованный тем, что Аркадий пошел на нужный разговор, увлекся и начал уже почти кричать в полный голос: – Ты обоснуй, докажи мне. А так и я могу, как попугай, повторять: не прав, не прав…

– Если мы свалим, нас будут искать все: и менты, и крыша, – принялся терпеливо объяснять Аркадий. – Кто бы нас ни нашел первыми, к ментам в СИЗО мы попадем все одно во вторую очередь. Я почти уверен, что наши фотки давно уже у пацанов на вокзале и на дорогах. Если в деле такие бабки завязаны, то все схвачено, будь спокоен. У ментов наши рожи будут почти сразу же, как мы объявимся. Ты думаешь, я ничего не понимаю? Я понимаю одно: если бы я тогда отказался, то моя сестренка уже… – Аркадий, сжав задрожавшие губы, замолчал, перетерпел спазм и тихо закончил: – Если я свалю, то ей точно уже не светит. С ней я не мобилен. Вот так-то, братишка. Мне остается только надеяться на хорошее.

– Ну и на что ты надеешься? Интересно послушать, – спросил Валерий, переваривая услышанное. Становилось ясно, что Аркадий уговорам не поддается.

– А вот на то, – Аркадий заговорил, и Валерий, не веря своим ушам, едва за голову не схватился, – а вот на то. Мы с тобой, Валерка, бригада. Бригада для спецопераций. Мы можем делать опасные дела, они денег стоят, это правда. Но таких, как мы, иди еще поищи. Хрен найдешь. А если и найдешь, то их нужно готовить, дрессировать. Это такой геморрой, что проще договариваться с нами. Вот так.

Валерий снова хрустнул суставами пальцев и медленно начал подниматься.

– Пойду звякну, что ли, а то волнуется наш руководитель поди, – проговорил он и откашлялся.

– Привет от меня. Скажи, что все по плану, – пробормотал Аркадий и, закрыв глаза, удобно сложил руки на груди.

– Ага. А все-таки ты, Аркадий, фантазер. Сказочник, черт тебя возьми.

Валерий, тяжело вздыхая и тяжело ступая, побрел в коридор и, сняв трубку, набрал номер.

– Это ты? – спросил он.

Сказав за минуту все, что было нужно, Валерий положил трубку. Шагая еще медленнее, демонстрируя свое полное расслабление, позевывая и шепча в нос что-то про кемары, которые долбят и хочется спать, вернулся в комнату.

Бросив взгляд на Аркадия, лежащего все в той же покойницкой позе, Валерий пошел на свое место.

Приблизившись сбоку к Аркадию, Валерий резко нагнулся и, перехватив правой рукой за горлышко бутылку с остатками коньяка, обеими коленями обрушился Аркадию прямо на живот.

Вскрикнув от неожиданности и боли, Аркадий дернулся и попробовал подняться. Но Валерий несколько раз изо всех сил ударил его бутылкой по голове.

Аркадий упал. Валерий, ухватившись за майку, приподнял его голову и принялся наносить по ней удары сильно и методично, с оттяжкой. При каждом ударе он резко выдыхал, словно выполнял некое тренировочное упражнение.

Где-то на десятом или двенадцатом ударе бутылка наконец-то разбилась, в руке у Валерия осталась «розочка». Запыхавшийся Валерий встал, посмотрел на залитого кровью и коньяком Аркадия и коротким ударом вонзил «розочку» ему в горло.

Парень был живучим.

От этого последнего удара Аркадий захрипел, руки и ноги его конвульсивно задергались.

Агония закончилась долгим протяжным стоном.

Валерий отошел от Аркадия, подобрал рюкзак и шмыгнул носом.

– Все любят надежность, – пробормотал он. – И я тоже.

Арам с Михаилом вышли с территории рынка и направились к «Газели», стоявшей на противоположной стороне улицы. У Арама на плече висела небольшая черная кожаная сумка с двумя накладными карманами на «молниях».

– Поедем на той машине. Шофер – чужой, мне эту машину та баба дала. При нем молчи, – предупредил Арам.

– Понял, не дурак, – кивнул Михаил и тут же поинтересовался: – А пока мы без него, можно узнать, куда едем и при чем тут баба?

– Вот я и объясняю. – Арам быстро оглянулся и, убедившись, что вокруг них никого нет, остановился у дороги, пережидая проезжающий мимо «жигуленок».

Они с Михаилом двинулись через дорогу к «Газели».

– Это Андрюха предложил заработать, а сам он сегодня занят. Короче, одна богатая баба продает холодильник «Самсунг». Большой такой, как шкаф. Двадцать пять за него просит, – начал рассказывать Арам, говоря, как всегда, короткими рублеными фразами. – Делаю просто – это же баба, – даю деньги, она считает. Начинаю дурить. Спрашиваю: правильно – не правильно. Забираю деньги, сам считаю, опять даю ей, она опять считает, потом я вижу, что на полу лежит стольник. Поднимаю, отдаю и тут я ее кидаю. Все просто, ничего сложного нет. Увозим холодильник, нас уже ждут, половину выручки тебе. Два часа работы, по пять штук – на карман. Едем к девочкам, пьем, кушаем, развлекаемся. Хорошо?

– Неплохо, – согласился Михаил, – если все так и пройдет, то будет очень неплохо.