Михаил Серегин - Дада

Он взял ее меньше чем за минуту. Пришлось немного пошуметь, добираясь до замка зажигания, но это мелочи. Люди очень любят спать. В том числе и хозяева машин.

Теперь он был на колесах и мог спокойно пасти мирно спящего господина, проживающего в элитном доме.

Тоненькая веточка мешала выползти без шума. Надо было умудриться вылезти и не задеть ее. Хруст может привлечь предполагаемого стрелка, оставленного на всякий случай.

Киллер, придерживая одной рукой щит, второй взял прутик и отодвинул его в сторону. Теперь путь свободен. Пощупав травку, он больше не нашел подвоха и стал потихоньку выползать из своего укрытия. Очень хотелось попыхтеть, но такое проявление физической активности не приветствовалось инстинктом самосохранения.

Он морщился при каждом издаваемом шорохе и клял себя за нерасторопность.

Над самым ухом неожиданно послышался хруст пружины.

– Подымайся, воитель, медленно.

Он стоял на четвереньках и смотрел лицом в землю. Оба пистолета и нож лежали на земле прямо под ним и, очень может быть, не были видны тому типу, который решил его захомутать.

Если его не убили, то, вероятно, поведут на свидание со стариком. «Во время встречи он сообщит мне, что недоволен моим поведением, и лично выстрелит в голову, на этом житье-бытье закончится».

Сейчас придется медленно вставать.

– Пошевеливайся, говорю.

О! Ствол уперся в затылок.

– Мужики, я подловил его, идите сюда!

Не надо обладать острым слухом, чтобы понять, куда кричит человек: тебе в ухо или в сторону. Если в сторону, то тебя он не видит.

Сергей не стал хватать огнестрельное оружие, слишком уж шумное и сложное. Ножом проще. Он убрал голову из-под ствола, одновременно схватил правой рукой лежащий под ним нож, резко развернулся, захватил ткань рубашки противника левой рукой и рывком притянул жертву к земле, втыкая лезвие в горло. Все произошло за четверть секунды. Осталось только подхватить падающее тело и прикрыть хрипящую глотку.

– Эй, ты где?! – из дома выбежал человек с автоматом Калашникова.

«Какой придурок. Даже пригнуться не хочет. Можно снять, тогда в доме останется как минимум еще один. "Мужики" – число множественное. Вон как стволом водит, нервничает. Когда нервишки дергаются и внимание вздрючено неизвестностью сложившейся ситуации, привлечь человека может все, что угодно. Например, шорох…»

Он кинул камень в противоположную от себя сторону. Придурок тут же выпустил очередь, провозглашая на весь белый свет, что тут нечисто.

Может, он и не хотел шуметь, но что поделаешь, из автомата стреляет, падла.

Он завалил его с двух выстрелов, но похвалить себя так и не успел: из окна дома по нему выпустили очередь. Удар отбросил его назад. Пуля прошла навылет сквозь плечо и, похоже, оторвала часть лопатки. Если бы он не пил накануне, то болевой шок вырубил бы его, а так он все чувствовал, вкушал все прелести.

Надо отдать должное ублюдкам: шевелились они быстро. Рана не позволяла ему больше действовать. Он орал от боли, и плевать ему было на весь белый свет. Его быстренько подняли и отвели к подъехавшему микроавтобусу.

На долгую жизнь он уже не надеялся.

Коля ввел Сергея в кабинет. Раненый был уже перебинтован и даже умыт.

Взглянув на задержанного, Хорин улыбнулся.

– Что-то у тебя со здоровьем неважно, Сережа. Порезался ты очень сильно, как я посмотрю.

Пленный был бледен от большой потери крови, но уже не стонал, благодаря введенным обезболивающим.

Никитин смотрел на Серегу во все глаза. Он хотел поймать его взгляд и хоть как-то намекнуть, чтобы тот молчал.

«Вот они сидят, смотрят на меня. Хозяева жизни. В их руках я – расходный материал. Только как не хочется умирать, на худой конец, надо забрать с собой побольше паскудников».

– Дарья, иди сюда, – позвал старик.

Она вышла из спальни, вся бледная, напряженная.

– Привет, Дада, – Серега смотрел на нее стеклянными равнодушными глазами наркомана, доза морфина для того, чтобы он продержался немного на ногах, была отпущена, видимо, двойная.

Она ничего не ответила и обратилась к Хорину:

– Можно я уйду? – Останься, – попросил он. – Я собираюсь продемонстрировать тебе, с какими людьми мне приходится работать. Может, тебе все эти разговоры и не доставят удовольствия, но рано или поздно надо начинать узнавать жизнь со всех сторон. Дарья села на свободный стул.

– Вопрос номер один, дамы и господа, который я хотел бы затронуть, посвящен организации покушения на мою персону. Хотелось бы узнать, господин Никитин, исходил ли приказ о моем уничтожении от вас, или же это инициатива вот того окровавленного гражданина?

Евгений Викторович уже давно оторвался от чтения действительно любопытных документов и таращил глаза то на Сергея, то на Дарью, то на старика.

– Какой мне смысл? Я достаточно обеспечен, да и на протяжении многих лет мне не приходило в голову выходить из подчинения.

Дарья ничем не могла помочь Хорину. Она рассказала ему все, что знала, и теперь точно так же, как и хозяин дома, гадала, кто же задумал убийство.

– Может, вы нам поможете? – старик посмотрел на качка. Парень стоял, пошатываясь от слабости и дурмана.

– Сегодня тот самый день, когда я пожалел, что после армии занялся тем, чему научился на юге. Можете не верить мне, но я только исполнитель. Все началось с аварии, в которую попали я и Саня – это водила. В нас врезался сын Варалова.

– Заткнись! – Никитин вскочил со своего кресла, в ответ на это Хорин вытащил из ящика пистолет – позолоченный «маузер», какими, очень может быть, располагали еще вожди революции, и положил на стол, предварительно дослав патрон. Вещь по нынешним временам редкостная.

Пришлось утихомириться и, потея, вернуться на место.

– Продолжай и ничего не бойся, – успокоил киллера старик.

– Сбор с Варалова-старшего был нам с Саней премией за выполнение задания. Водитель мне был не нужен, и я, пообещав ему три штуки, отпустил его. Он и сейчас не знает, что происходит. Варалов отдал нам сегодня утром двадцать, а вторую половину пообещал передать, когда увидит на свободе Даду. Там в сынке все дело – очень уж он домогается этой телочки.

– Выбирайте выражения, – подсказал старик.

– Так вот, они и сейчас думают, что Дада у нас. Как только она станет лизаться с Гришей, папанька принесет все, что за ним осталось.

Старик явно заинтересовался рассказом.

– Знаете, господа, мне не каждый день носят по двадцать штук, – он набрал номер по сотовому и, ожидая ответа, стал покручивать пистолет.

Наконец ему ответили. Старику было достаточно только представиться и сообщить, что девушка у него, как с другого конца полился поток благодарностей. Пригласив Варалова приехать, Хорин сообщил ему, что пришлет водителя.