Михаил Серегин - Кукла для утех

Сорокина вздохнула, предложила Дарье бутылочку кока-колы. Та не отказалась.

– Ты не огорчайся, – блондинка сняла с себя кофту и осталась в простенькой футболке. – Таких мужчин редко встречаешь, я имею в виду его материальное положение. Но все равно можно найти.

«Кому ты рассказываешь, дура».

– У меня сейчас никого нет, – сказала Дарья. – А у тебя как на этом фронте?

Сорокина улыбнулась, но, так ничего и не сказав, перевела разговор на другое.

– Говоришь, ненавидела тебя Лидия Яковлевна? Может, это потому, что мы с тобой одного поля ягоды?

«А вот это вряд ли».

– Может быть. Сегодня я зашла к Виктору на работу и встретила там какого-то нагловатого светловолосого типа.

– А, Ле-е-еша, – протянула она. – Леша у нас одно время был мальчиком для битья. Провинился перед шефом…

– И что же он такого сделал?

– Что сделал? Зажал меня, начал лапать, я уж и дать ему была готова… Слушай, – она выбросила вперед руку, как бы останавливая невидимый напор, – ты только не обижайся, может, тебе неприятно это слышать, но я говорю как есть. Мужчинам и женщинам надо время от времени выпускать пар. Природа. В общем, вошел Витя, увидел, что покусились на его собственность, увольнять Лешу не стал, но после этого случая наш Леша из дерьма не вылезал, то командировки, то сверхурочные. Зарплату он ему не понизил, как раз наоборот, но человек зашиваться стал. Он, наверное, дома даже жену… усладить не мог. Дарья заставила себя улыбаться.

Полученная информация заставляла пересмотреть ранее составленную характеристику покойного. Он был не только странен в своем поведении, но, кроме всего прочего, и намеренно жесток. Не увольнял, не понижал в должности, а долбал тяжелым трудом. Наверное, Леша сидел на месте шефа и так отмечал его смерть. Для кого горе, для кого праздник.

– Ты сказала, мол, до поры до времени. Что, потом случились перемены?

– Потом Леша стал расти. Не знаю, с чего бы это. Добрался до зама. Ты спала с ним?

Вопрос таил в себе подвох. Двум женщинам, переспавшим с одним и тем же мужчиной, как бы и разговаривать особо не о чем, но если разговор зайдет о достоинствах и недостатках самца, в этом случае можно сильно проколоться. Подловить Дарью после утвердительного ответа ничего не стоило. Пришлось сказать:

– Не успела, но очень хотела.

– Я когда хочу, трусы сама снимаю, – отреагировала Вера с некоторой наглецой. – Прости меня, я немного прямовата и груба. А может, у него на тебя сил после меня не оставалось?

Дарья теперь, дело ясное, должна была очень обидеться и заткнуться. Пришлось. Сама себе такую роль выбрала.

– То есть он не болел.

– Нет-нет, ничего такого. Он был здоров как бык. Поверь, я-то знаю. На себе все испытывала.

– Может, я зайду к вам еще как-нибудь?

– А зачем?

«Чтобы дать тебе под зад, брехушка. Шеф сидел на игле, а ты не знала. Зачем ты врешь, беби?» Дарья вышла на воздух.

«Болел, не болел. Что из этого можно выудить? Иванов не страдал безденежьем. И вообще, где он покупал героин?»

Дарья засунула в рот подушечку «Стиморола», однозначно без сахара. После чего села в машину и запустила двигатель. Можно было бы и постоять у дома Сорокиной, но слишком уж у нее приметная тачка. Давать повод для беспокойства бывшей секретарше Иванова ей не хотелось.

Заявиться на поминки? Но она не проводила покойного в последний путь. Как после этого прийти и сесть за стол?

Сглотнув сладкую слюну, она почувствовала, что надо бы наполнить желудок чем-то более питательным, нежели замешенной в далекой Дании подушечкой.

Поглядывая по сторонам и стараясь обнаружить какую-нибудь забегаловку, Дарья катила в сторону центра. Размышляя над тем, сколько денег было у Иванова, она пришла к выводу, что никак не меньше ста тысяч долларов. Его мать без колебаний отдала ей две тысячи, фирма снимала весь этаж здания. Аренда стоила немалых денег. Секретарша, заместители, рядовые сотрудники, которых человек пятнадцать, не меньше. Вера обмолвилась, что он занимался бензином. Нет, пожалуй, сто тысяч – это не столь уж и много. Его машина тянула не меньше чем на пятьдесят кусков. Раз у него были дела на рынке топлива, можно предположить, что покойник тянул на все триста тысяч. Сумма ей понравилась – триста штук баксов. При случае надо бы узнать, сколько на самом деле.

«Скорая помощь» обогнала ее, оглашая окрестности воем сирены. Дарье показалось, будто этот вой проник ей в мозг, переключив там невидимый тумблер. Нейроны вздрогнули, и родилась мысль: «Люди рождаются, живут, умирают. Пока живут, болеют, начиная от ОРЗ и заканчивая СПИДом». Притормозив, она натужно стала соображать, в какой стороне находится поликлиника Кировского района. Иванов вместе со своей матерью жил именно в Кировском районе и должен был время от времени появляться у своего участкового врача. Если не последние несколько лет, то уж во всяком случае еще до того, как стал состоятельным человеком. Она задалась целью найти карточку Виктора Валентиновича, чтобы ознакомиться с перечнем болезней, которыми он успел переболеть на протяжении своей недолгой жизни.

Дарья за сто рублей купила расположение медсестры в регистратуре. Карточки на Иванова не оказалось. Данилова была вынуждена признать, что потратила деньги и время впустую. Тем не менее, рано или поздно она все узнает о Викторе Валентиновиче. Сегодня ей просто не хотелось попадаться на глаза Лидии Яковлевне. У матери горе, и это горе она собиралась уважать.

Дима прохаживался по комнате, время от времени поднося ко рту стакан с минералкой.

– Ты раньше видела эту шалаву?

Вера сидела в кресле, стоящем в углу.

– Никогда. Виктор мне ничего не говорил. Я даже и не думала, что у него может быть женщина. Он жил от дозы до дозы. Вопросы секса последние три месяца его не волновали.

– Откуда она взялась, эта Даша? – сожитель резко поставил стакан на журнальный столик. Стакан вдруг неожиданно треснул, порезав палец. – Ах ты, твою мать, – бросил в сердцах Дима.

– Сильно? – Вера вскочила со своего места.

– Да сиди, дура, – цыкнул он, засовывая большой палец в рот.

– Она остановила меня на улице. Одета клево, морда смазливая, манеры угловатые, не лучше моих. Сказала, что Виктор и она чуть ли не влюблены друг в друга. Если бы было так, я бы знала. Уверена.

– Ты ее запомнила? Узнаешь при случае?

– Можешь не сомневаться. У нее и тачка приметная – «Фольксваген» светло-зеленого цвета.

– Ты подумай, – мотнул лохматой головой Дмитрий. – И одета хорошо, и тачка крутая. Номер запомнила?

Вера картинно закинула ногу на ногу, отчего ее бедро заголилось чуть ли не до ягодицы.

– Что ж я, по-твоему, совсем дерево?

Дима метнулся по дому и вскоре уже записывал буковки и цифирки на клочок бумажки.